– Мы должны вернуться и повидаться с Джулианом.
– С Джулианом? – переспросила Салли. – Я думала, мы говорим о берберийских пиратах.
– Он должен быть с ними заодно. Он единственный, кто знал, что мы идём в Хук-Реддейл. Никто другой не мог расставить нам ловушку.
Роберт изумился. А когда мы рассказали ему, что удалось выяснить, – едва мог в это поверить.
– Почему сын баронета Дарси помогает пиратам красть наших детей?
– Не знаю, – признал я. – Но Джулиан – ключ к разгадке. Если Сибил права и он в самом деле не злой человек, может, мы сумеем сыграть на чувстве вины и заставить Джулиана признаться? Но хорошо бы ещё иметь улики, которые помогут додавить его.
– Следы? – сказала Салли. – В Хук-Реддейл были отпечатки сапог, подбитых гвоздями. Если мы найдём такие же…
Девушка умолкла, когда Роберт и Уиз указали на свои следы на снегу. У них была такая же обувь.
– У большинства людей в этих местах они есть, – сказал Роберт. – Удобно – при нашей-то погоде.
Между тем Уиз задумчиво смотрел на меня.
– У тебя есть идея?
Уиз отступил назад и снял лук с плеча. Натянул его, направив на меня, хотя на тетиве не было стрелы. Он указал на меня, а потом на свои глаза.
«Вы видели того, кто в вас стрелял?»
– Только его плащ, – сказал я. – Он всё время был в капюшоне.
Уиз вытащил из колчана стрелу и протянул её мне.
– Да, стрелы мы видели. И ближе, чем хотелось бы.
Он указал на наконечник, потом на оперение.
– Да, видели. Широкий наконечник для охоты… – Я замер. – Оперение!
– Что с ним? – спросил Том.
– Перья индейки. Бронзового цвета. Если на стрелах Джулиана оперение такое же – это доказательство.
– Он может быть не единственным человеком в Девоншире, кто пользуется перьями индейки, – возразила Салли.
– Тогда надавим на него. Будем угрожать гневом лорда… м-м… – Я покосился на Роберта: – Моего деда. Но, возможно, это не понадобится. Если Джулиан действительно не злой, он должен чувствовать вину за то, что сделал. Посмотрим, как он отреагирует.
Я попросил у Роберта немного еды, чтобы подкрепиться по пути к поместью Дарси. Когда фермер ушёл, я обернулся к Уизу.
– Ты встречался с Джулианом Дарси, верно? Хочешь пойти с нами в поместье? Может, он скорее признается, если его спросит кто-то знакомый…
Старик широко раскрыл глаза, вскинул руки и отступил, качая головой.
Я не мог его винить. Он пришёл в ужас, услышав из уст Крохи слово «пираты». Уиз до смерти боялся снова стать рабом.
– Прости, – сказал я. – Мне не стоило спрашивать.
Уиз склонил голову. Казалось, ему стыдно. Я положил охотнику руку на плечо:
– Ты хороший человек. Ты не только спас мне жизнь, но и помог узнать, что произошло с детьми. Мы вернём их, обещаю.
Он улыбнулся с благодарностью, но я видел, что Уизу стыдно. И страшно.
Мы вознамерились отправиться в поместье Дарси сразу же, но Уиз жестами остановил нас. Через некоторое время я сообразил, что он пытается сказать, и задумался.
– Джулиана не будет дома. Я забыл, что он проводит все дни на свежем воздухе.
Я выругался.
Конечно, можно пойти сейчас, но тогда придётся провести время с сэром Эдмундом. Мало того что я не доверял ему. Мне не хотелось, чтобы он оказался рядом, когда мы будем давить на его сына.
Итак, пришлось подождать. Мы рассчитали время так, чтобы прийти к поместью Дарси за час до заката. Затем, спрятавшись между деревьями, стали ждать возвращения Джулиана. Время тянулось медленно. Холод пробирался под одежду. Но мы ждали – до тех пор пока…
Вот он! Одинокая фигура в плаще двигалась вдоль берега. Потом человек свернул и пошёл прочь от реки, направляясь к поместью.
– Это он? – прошептал Том.
Я не мог сказать наверняка. Плащ выглядел светлее, чем у нашего несостоявшегося убийцы, но тот лучник стоял в тени деревьев.
Человек подошёл к двери и без стука открыл её. Перед тем как скрыться в доме, он скинул капюшон.
Это был Джулиан!
Мы ринулись к дому. Купер приветствовал нас как и всегда:
– Сэр Эдмунд в гостиной.
– Вообще-то, – сказал я, – мы надеялись увидеть Джулиана. Он вернулся?
– Да, милорд. Он сейчас переоденется. Если вы присоединитесь к сэру Эдмунду, я скажу мистеру Джулиану, что…
– Не стоит беспокоиться. Мы найдём его сами.
Я протолкнулся мимо удивлённого дворецкого и поспешил наверх. На сей раз пошли все, включая Тома и Кроху. Я хотел, чтобы Вечность была поблизости.
Не постучав, я ворвался в комнату юноши, словно мы были старыми друзьями.
– Джулиан! – радостно сказал я.
Он замер в изумлении. Мы застали его за переодеванием. Джулиан стоял голый до пояса, в одних подштанниках и бриджах, спущенных до лодыжек.
– Кристофер! – выдохнул он. – И леди Грейс… О боже!
Джулиан покраснел как маков цвет и торопливо натянул штаны. Потом схватил с кровати рубашку и отвернулся, надевая её.
И вот тогда я увидел. Его спину покрывали шрамы – застарелые и недавние. Некоторые были совсем свежими – вспухшими и сочащимися алым. Другие уже поджили, и на спине виднелись тёмные струпья крови. Кто-то безжалостно порол его. История жестокости, навсегда запечатлевшаяся на спине юноши.
Салли прижала ладонь ко рту. Том в ужасе отвернулся. Кроха уцепилась за его ногу.
А я не мог заставить себя отвести взгляд. Мне вспомнилось мрачное место – холодный камень, серые стены и тёмные комнаты… Это было не дома?..
Не дома, – сказал мастер Бенедикт.
Да, не дома. Но это было. Много лет назад. В Крипплгейте. Сиротском приюте, где я жил с самого рождения.
О приюте рассказывала Салли. А теперь я вспомнил его. Вспомнил суровых воспитателей и жестоких мальчишек. Боль от порок – за проступки, которые были и которых не было. Вспомнил свои молитвы… Как же горячо я молился, чтобы Бог послал мне семью! Я клялся Ему сделать что угодно, если б появился человек, который бы меня любил. Но я не верил. Я думал, что такого не будет никогда. Никогда! А потом пришёл мастер Бенедикт и спас меня.
Я вспомнил это! Вспомнил! Но не мог вспомнить лицо учителя. Почему я не вижу его?..
– Я не ожидал вас, – пробормотал Джулиан.
Всё ещё стоя к нам спиной, он застёгивал рубашку. Шрамы теперь были прикрыты, но я чувствовал острую жалость к юноше.
«Он пытался тебя убить», – напомнил я себе.
