— Пустое, Тиа, — грустно улыбнулся он. — Я уже все забыл.
— Неправда! — воскликнула я. — Не ври, все ты помнишь. Но я была не права. Мало того, что обидела тебя, так еще и уехала. Это из-за меня ты покинул замок, иначе никогда бы не оставил маму и Ники. Из-за меня опять воевал. Думаешь, я не знаю? Только вот что я хотела сказать. Да, мне было неприятно, когда эта женщина, Дина, уличила вас во лжи, но… Ты — мой папа. Единственный на свете. И я очень тебя люблю!
— Я тоже люблю тебя, Тиа, — ответил отец. — Больше жизни, глупая девочка. Никогда больше так не делай, слышишь? Мы с матерью чуть с ума не сошли.
— Я понимаю. Жаль, что поздно.
Отец обнял меня, и я на пару мгновений забыла о целом мире, а затем все-таки выбралась из таких уютных объятий.
— С Ники все будет в порядке, не волнуйся, — сказала ему. — Он же Аттеус. И с нами тоже. Главное, береги себя и сильно не геройствуй, а то снова нас затмишь.
Папа рассмеялся. Я так любила его смех! И тоже захотелось улыбаться.
— Иди спать, егоза, — ответил он. — Путь предстоит неблизкий.
— И ты тоже.
— Уже иду.
Так я и поверила, но спорить с отцом не стала. Вместо этого пошла в свою комнату, еще раз проверила вещи и легла. Страха уже не было, но тревога не отступала. Как там Ники? Все ли с ним в порядке? Все ли будет хорошо с папой? А мы с Эдом как-то справимся.
Утром на рассвете мы выступали из Истора. Я попрощалась с мамой и Анитой и поехала в свой полк. Добираться до границы с Синтурией предстояло верхом, мы спешили. Папины солдаты должны были выдвинуться на позиции в Литонии сразу после нас.
Эдгар придирчиво осмотрел готовность полков и отдал приказ отправляться в путь. Ил тоже был здесь. Он выглядел спокойным и сосредоточенным. Дейра Бранда не вышла нас провожать. Уверена, они попрощались во дворце, а лишний раз давить на нервы беременной женщине не стоило. В путь!
Несмотря на середину осени, погода благоприятствовала. Светило солнце, воздух был прохладным и свежим, и только голые ветви деревьев говорили о том, что скоро наступит зима. Я так увлеклась изучением пейзажа, что не заметила, когда ко мне подъехала Лили.
— Доброе утро, — светло улыбнулась она.
Девушке также подыскали черную форму Изельгарда, чтобы она не отличалась на нашем фоне. Светлые волосы были заплетены в косы и уложены вокруг головы. Лили казалась безмятежной, будто мы не ехали на войну.
— Доброе утро, — откликнулась я. — Как твой папа? Не пытался снова переубедить?
— Конечно, пытался, — ответила юная провидица. — Но разве это возможно? Я должна быть здесь, Тиана. Сейчас решаются не только ваши судьбы, но и моя.
— А ты можешь взглянуть, все ли в порядке с моим младшим братом?
— Я постараюсь, — ответила Лили и отвернулась, а заговорила только несколько минут спустя: — Почти ничего не вижу, только дым вокруг. Думаю, замок в осаде, но твой брат спокоен. С ним рядом две девочки моего возраста, они горячо обсуждают что-то, но он жив и здоров. А вот будущее от меня скрыто. Прости, мой дар пока не поддается до конца.
— Ничего, спасибо и на этом.
Главное, что Ники жив. А мы постараемся как можно скорее ему помочь.
На привал мы остановились, только когда совсем стемнело. Наскоро разбили палатки, разожгли костры. Хотелось спать, но есть — больше, и я дожидалась позднего ужина. Эд и Лили сидели рядом со мной. Брат казался задумчивым, а его подруга не сводила с него встревоженного взгляда.
— Не беспокойся, — шепнула она ему. — Время еще есть.
— Время до чего, Лили? — угрюмо спросил Эд.
Она пожала плечами и отвернулась, а к нам подсел Илверт. После вчерашней коронации я не знала, как себя вести с новым правителем Изельгарда. Теперь между нами пропасть, которая была не так заметна в Литонии, но сейчас ощущалась особенно остро.
— С границы пришли новости, — сказал он, грея руки у огня. — Синтурцы продвинулись и осадили Росбен.
Я тихонько вздохнула. Оттуда до нашего замка рукой подать. Но ведь у Изельгарда с Синтурией всегда сохранялись дружественные отношения, и даже предки папы родом оттуда. Так почему сейчас? Хотя всегда главенствует политика.
— Времени все меньше, — тихо ответил Эд.
— Да. Осмонд недооценивал военную мощь Синтурии либо же надеялся на старые дружеские договоренности. Думаю, Синтурия напала бы в любом случае, пока Изельгард был занят войной с Литонией, а смерть Осмонда так и вовсе развязала им руки.
Я согласилась с Илом. Когда в государстве не все ладно, слетаются соседи-стервятники. Ужин был готов. Кашевары раздали тарелки, и мы заскрипели ложками, оставив разговоры на потом. Караульные заняли посты, и мы начали готовиться к короткому ночлегу. Я мельком видела Кея и Свена, хотела подойти к ребятам, но их отвлек командир, а меня позвал Эдгар.
— Отдыхать будешь в моей палатке, — грозно приказал брат. — И вообще, держись рядом со мной, хорошо?
— Как скажете, главнокомандующий, — улыбнулась я.
— Тиа, не начинай! — поморщился Эд, но новая должность ему явно льстила. Брат очень старался, это было заметно. Постоянно разговаривал с командирами, обсуждал предстоящие действия, беседовал с солдатами. Из него получится отличный полководец — такой, как папа. А я… Я все еще хотела защищать Изельгард, но уже поняла, что на войне не приходится говорить о справедливости. Война — это боль, смерть и грязь, не более.
— Я сейчас приду, — пообещала брату, а сама отошла чуть в сторону от лагеря. Хотелось побыть одной, немного упорядочить мысли. Вот только одна я оставалась недолго.
Ил подошел почти бесшумно, и его приближение я угадала лишь по теням, которые вдруг стали гуще.
— Не спится? — обернулась я к королю.
— Много дел, — ответил он, останавливаясь рядом со мной. — Не стоит уходить одной, Тиа. Мало ли у нас врагов.
— Я не одна, со мной моя магия, — сказала ему.
— Да, женщина с боевой магией — это редкость.
— Унаследовала от Леонарда Эйша. — Я пожала плечами.
— Это хорошее наследство, ты хотя бы можешь себя защитить.
— Да, но оно не помешало мне попасть в плен.
— Как и мне, — усмехнулся Ил.
— Как твоя печать? — спросила тише. — Сильно сложно?
— Терпимо, — поморщился он. — Я разговаривал с твоим отцом. Он посоветовал мне смириться и не сопротивляться до того момента, как мы сможем ее снять. Но это сложно — не сопротивляться. Стараюсь держаться от Эда подальше, потому что каждое его слово воспринимается как приказ.
— Ему это нравится не больше, чем тебе, — сказала я.
— Понимаю, но от этого не легче. Мы не слишком ладим с твоим братом.
