– Может быть, потому Клиф и решил послать нас? – задумчиво произнес Григ.
– Все. Может. Быть, – роняя паузы между каждым словом, произнес тролль.
– Ну а далее лежат Просторы, – бодро, будто пытаясь поскорее закончить разговор о Пустошах, сказал Ли. – Это окаменевшие умершие сны. Но там есть оазисы. Редкие островки жизни. Отшельники, которые поселились в Просторах и сотворили себе маленькие мирки. Я не знаю, для чего они это делают, парень. На мой взгляд – так это скука немыслимая, поселиться в иллюзии, куда никто никогда не приходит. Но некоторым нравится.
– Вся Страна Сновидений – иллюзия, – мрачно сказал Август-Роберт.
– О, какая неновая и какая неверная мысль! – засмеялся Ли. – Каждый Сноходец, однажды осознавший себя в Снах, мучается вопросом, что же вокруг него: реальность или иллюзия?
– Иллюзия, – сказал Август-Роберт.
Ли засмеялся и отвесил мальчику легкий подзатыльник.
– Ты чего? – завопил Август-Роберт, отпрыгивая в сторону.
– Иллюзия подзатыльника, – весело сказал Ли. – Почему ты возмущен?
– Но больно же!
– Тогда что есть иллюзия? Тебе бывает больно, бывает приятно. Бывает страшно и весело. Ты видишь, слышишь, осязаешь мир вокруг тебя. Ты узнаешь новое. Ты разговариваешь с людьми. Так скажи: может ли это быть иллюзией?
– Но мир настоящий, а Сны – только сон!
– Почему? – удивился Ли. – Мир – это всего лишь скопление кварков, взаимодействующих друг с другом. А что там, под конфайнментом, глубже кварков – мы пока не знаем. Но по большей части мир – это пустота. Бесконечная, чудовищная пустота. И между звездами, и между частицами. Мысль, пронесшаяся в нашем мозгу, на самом-то деле куда более материальна, чем сам мозг.
– Философ, – пробормотал Григ. – Хотя нет. Физик. Никогда не думал, что ты физик.
– С чего ты взял? – удивился Ли.
– Я еще не встречал человека, который мог бы так непринужденно выговорить слово «конфайнмент», – пояснил Григ. – Кроме физиков. Тем более, в разговоре с ребенком.
– Я всего лишь хорошо образован и начитан, – сказал Ли. – Но для ребенка давай заменим слово «кварки» на «атомы».
– Можно вопрос? Что такое атомы? – спросил Август-Роберт.
Григ захохотал. Был ли это искренний вопрос, ибо в наши дни все дети знают, что такое «смартфон», но далеко не все понимают, что такое «атом», или же Август-Роберт так удачно пошутил над Ли, он расспрашивать не стал.
Ли, впрочем, не обиделся. Даже сам посмеялся, но лекцию прекратил. Дальше они шли молча.
А туман все не кончался и не кончался.
– Мир Снов реален, – внезапно сказал Креч. – Не так, как наш. Но и наш не так реален, как Сны. Не забивай себе голову, малец. Радуйся. Вместо одного мира тебе даны два.
Август-Роберт что-то пробормотал себе под нос, но с троллем спорить не стал.
Первым, что изменилось, был не туман, а звук.
Шаги Креча и его симулякра, тяжело бухающие по каменному мосту даже в тумане, стали тише, мягче. Вначале Григ решил, что это туман сгустился, но когда он посмотрел под ноги, то обнаружил вместо гладких булыжников твердую спрессованную землю. Странное дело, но, несмотря на густой влажный туман, земля оставалась сухой…
Григ провел ладонью по лицу и только тут понял, что и кожа у него успела высохнуть. Последние капли дождя, льющего на Окраине, высыхали на одежде. Туман перестал быть влажным, превратился в сухую белую мглу.
– Быстрее! – внезапно закричал Креч. – Бежим! Вперед! Не медлить!
Ли рванулся первым, так резко, что опередил даже тролля. Григ, не раздумывая, кинулся за ними. Кем бы ни был его приятель из веселого квартала, физиком или лириком, философом или нахватавшимся верхов болтуном, но он явно кое-что знал об Окраине и Пустошах.
А еще лучше эти места знал живший поблизости Креч.
– Что происходит? – крикнул Григ на бегу. – Креч? Ли?
– Не отставать! – раздалось впереди.
Григ заметил, что их симулякры бегут по сторонам, создав что-то вроде реденького барьера, окружающего Сноходцев. Впереди – Креч и Ли со своими симулякрами, один у левого плеча Ли, другой у правого плеча Креча. За ними – Григ (Второй прикрывал его слева) и Август-Роберт (симулякр прикрывал мальчишку справа). Мальчишка постепенно опережал Грига. Женщины замыкали отряд, точно так же прикрытые своими копиями, а последней бежала Кати.
Секунд двадцать Григ несся через белую мглу, борясь с желанием обернуться в кого-нибудь быстроходного и бронированного. Ну, к примеру, может же существовать очень-очень быстрая черепаха? Нет, вряд ли. А вот дикобраз? Быстр ли дикобраз? Григ вполне мог себе такого представить. Что там у дикобраза главное? Иглы… Надо будет как-нибудь попробовать…
Из белой мглы вдруг вынеслась – стремительно, будто из пушки выброшенная, – багрово-сизая лента. Шириной в человеческую руку, почти плоская, она развернулась между Григом и едва угадывающимися в тумане силуэтами Ли и Креча. Развернулась – и повисла, застыв на высоте человеческого лица, подрагивая, подергиваясь, открывая не то крошечные рты, не то огромные поры. Лента казалась гигантским щупальцем, тонкой полоской живого мяса, ждущей уже не успевающих остановиться людей…
Второй в прыжке пронесся мимо Грига. Это был великолепный прыжок, на который Григу никогда не хватило бы самомнения. В движении Второй сжался в комок, опустив голову на грудь, поджав руки и ноги. Лента затрепетала, то ли смущенная его движением, то ли предвкушая неизбежное соприкосновение.
Второй вспыхнул.
Огонь окутал все его тело, выбросил в стороны тонкие языки почти прозрачного белого пламени. В лицо Григу дохнуло жаром. Лента дернулась, но убраться с пути симулякра не успела – тот влетел в нее и то ли разорвал, то ли пережег. Опережающий Грига Август-Роберт успел пригнуться и проскочить под дергающейся падающей лентой. Григ пронесся в проделанную его симулякром дыру и на миг обернулся.
Оборванная часть мясной ленты билась на земле. Крошечные рты-поры широко открылись, и по ушам резанул пронзительный писк. Остаток щупальца стремительно сматывался в туман, откуда донеслось тяжелое гулкое уханье.
Григ поднажал. Его симулякр опять бежал рядом, пламя на нем погасло, от одежды шел пар. В белой мгле что-то шевелилось, обиженно вздыхало, попискивало. Симулякр Августа-Роберта вдруг схватил мальчишку за плечо и дернул в сторону – Григ ничего опасного не заметил, но тоже благоразумно обогнул это место.
А потом туман рассеялся.
Вначале посветлело, над головой проявился солнечный диск – тусклый, слабый, но невыразимо прекрасный. Потом подул ветер, ощутимый даже на бегу, принялся рвать мглу в клочья. Неожиданно возникло впереди дерево, Григ даже шарахнулся от него в испуге, но Второй спокойно пробежал мимо. Это было просто дерево – высокий зеленый тополь, роняющий белые пушинки…
