Охранник потянул на себя ржавую дверь и махнул ребятам, чтобы проходили вперед. В лицо ударил ослепительно-белый свет тепличных ламп, Тин прикрыл глаза рукой. Лампы здесь были раз в десять ярче, чем на остальном корабле. Они прошли в пластиковую камеру, и Тин, когда глаза привыкли к свету, увидел самое прекрасное в своей жизни зрелище.
– Это холл, за которым находится камера очистки, – произнес Нед. – Перед тем, как попасть в сельскохозяйственные отсеки, агротехники обязательно проходят дезинфекцию.
Он посмотрел сквозь прозрачные стены камеры.
– Двести пятьдесят лет эти просторные отсеки снабжают «Улей» питательными веществами, необходимыми для выживания нашего вида. И будут снабжать следующие двести пятьдесят лет.
– Не стесняйтесь, подходите ближе и смотрите, – сказал Эли.
– Но не забывайте, руками не трогать, – добавила учительница.
Прозрачная пластиковая камера была размером с их класс, в каждом углу находилась раковина. Тин подошел к северной стене, где столпились все остальные.
К ним подошел Нед. Тин почувствовал себя неуютно. От Неда пахло алкоголем и кофе.
– Здорово, правда? – сказал инженер.
Тин кивнул, протиснулся мимо Лейлы вперед и стал смотреть сквозь прозрачную стену. От кормы до носа тянулись ряды спелой кукурузы, стебли были выше него. Дальше на востоке виднелись грядки зеленых бобов и шпината, переливаясь под яркими лампами разными оттенками зеленого.
Впервые в жизни Тину показалось, что стены на него не давят. Он будто сбросил слишком тесную одежду и больше не чувствовал себя взаперти, в ловушке.
– Максимальная длина отсека шестьсот футов, ширина – сто двадцать, – сказал Эли. – Мы выращиваем два десятка видов овощей и десять видов фруктов. Все генетически модифицированы для здешних условий. Лампы подвешены к потолку на стальных проводах, их можно опускать и поднимать. Техник на центральном контрольном пункте следит за тем, сколько света растения получают в течение суток. Специальная программа подсказывает, когда освещение нужно сделать ярче, а когда приглушить или выключить.
Он указал в противоположный конец зала.
– А вон там мы держим животных.
Тин увидел несколько дюжин небольших загонов и длинные низкие сараи. Все перешли к противоположной стене зала, он снова оказался позади всех и встал на цыпочки, пытаясь хоть что-нибудь разглядеть поверх голов.
– Здесь куры, коровы, овцы, свиньи, кролики, морские свинки, собаки и индюки, – продолжал Эли.
– Как вы защищаете их от болезней? – спросила учительница.
– Животные тоже подверглись генным модификациям. За последние несколько лет количество видов наших питомцев сократилось. Думаю, вы понимаете, что каждое животное здесь относится к виду, которому грозит вымирание.
Лейла ткнула Тина локтем в бок.
– Думаешь о том, какие еще животные здесь были раньше, да?
Тин кивнул и заглянул в загончик. На него смотрел пес с серебристой шкурой и голубыми глазами. Один его глаз был окружен едва заметным шоколадно-коричневым ободком.
Пес стоял у входа и смотрел на пластиковую камеру очистки. К нему подбежала еще одна собака, поменьше, с черной шерстью на загривке, и, склонив голову набок, стала внимательно разглядывать наблюдавших за ними детей.
– Это Сильвер и Лилли, – сказал Эли. – Хаски.
– А зачем тут собаки? – спросил Эндрю. – Что-то я не помню, чтобы мы их ели.
– Хороший вопрос, – заметил Эли. – Ты разве не слышал, что собака – лучший друг человека?
Большинство детей покачали головами. Эли нахмурился и сказал:
– Раньше этих животных очень любили. Эти собаки – потомки целой династии хаски, живших на нашем корабле. Но эти двое – последние. Самец бесплоден – еще один пример неудачи в генной инженерии.
– Зачем тогда продолжать их кормить? – спросила учительница. – Ведь эту еду можно было бы использовать более рационально.
Сильвер глухо зарычал, как будто понял ее слова. Работавший в загоне агротехник опустился на одно колено, чтобы его успокоить, но пес бросился прочь и с лаем побежал вокруг зала. Вслед за Сильвером, возбужденно лая, побежала и Лилли.
– В чем дело? – прошептал Нед.
Тин заметил движение и внутри других оград. Закричали индюки, замычали и забили копытами коровы, свиньи прижались к железным решеткам. Все животные как будто сошли с ума.
Корабль вдруг содрогнулся, Тин и несколько других детей упали. Пластиковая камера наполнилась криками. Когда пол накренился, Тин стал шарить вокруг руками, пытаясь за что-нибудь ухватиться. Он заскользил по холодному полу, ударился лбом о трубу под раковиной и почувствовал резкую боль.
Корабль выровнялся, потом по нему прокатилась волна дрожи. Тин сел и потрогал лоб, на пальцах осталась кровь. Он услышал хруст ломающегося пластика и посмотрел на вход в зал. Два агротехника открыли дверь и бросились внутрь. Женщина слева сорвала с лица маску и закричала:
– Все на выход! В аварийные убежища!
Тин видел, что другие вокруг вскакивают на ноги, но сам подняться не мог. В воздухе сладко пахло только что сорванными фруктами. Прекрасные собаки, огромный труд инженеров, страх, когда корабль дал крен, – в голове Тина все смешалось. Его мозг не мог отделить ужас от красоты.
Тин закрыл глаза, но вдруг чьи-то сильные руки подхватили его, поставили на ноги. Он не смог стоять, и тогда его вынесли на лестницу. Когда он снова открыл глаза, то увидел мигающий свет и седую бороду Эли.
– Держись, парень, – сказал он, – я отнесу тебя в медицинский отсек.
Сквозь стоны и скрежет корабля и завывание аварийных сирен Тин услышал лай Сильвера и Лилли. В следующее мгновение раздался глухой удар, прокатившийся по всему «Улью», и корабль погрузился во мрак.
Красный свет заливал капитанский мостик, выла сирена. Капитан Эш приложила ладонь ко лбу. В голове пульсировала боль, но она оттолкнула врача, пытавшегося ей помочь. У нее был гораздо более важный повод для волнения, чем небольшой удар по голове.
– Что, черт возьми, произошло? – крикнула она и по проходу, уставленному мониторами, направилась к штурманскому пульту.
У поста энсина Ханта уже стоял Джордан. За ними маячил худой как жердь штурман Райан. Капитан Эш вопросительно посмотрела на него, штурман выглядел подавленным.
– Шторм начался внезапно, мы ничего не успели сделать, – сказал Хант. – Нас затянуло в него, когда мы дрейфовали вдоль его границы.
Он покачал головой и посмотрел на экран.
– Насколько серьезные у нас повреждения? – спросила капитан Эш.
– Пока неизвестно, – ответил Джордан. – Инженеры еще не предоставили данные.
– Хант, как далеко от нас буря?
