Эмма Ивановна, спасибо вам огромное за откровенность, – почти нежно проворковал Громов. – Я тоже буду откровенен с вами. Я вчера видел, как Коржикова приходила к вашей сестре, и та впустила ее в квартиру. Может быть, это ничего не значит, а может, в ходе беседы ваша сестра сказала ей, что видела ее в прошлую субботу, вот и получила порцию каких-нибудь сердечных стимуляторов в чай.
Простите?
Дело в том, Эмма Ивановна, что на меня было совершено еще одно покушение, – пояснила я. – В институте праздновали юбилей, и во время банкета мне в шампанское был добавлен препарат, содержащий цианид. За столом были, помимо меня и Кости, трое людей. Двое – абсолютно посторонних, которые не могли этого сделать, я это знаю совершенно доподлинно. Третьей была Стела Марковна. Она не хотела, чтобы я стала ее невесткой. Она запретила Косте жениться на мне. И раз он пошел против ее воли, она могла взбеситься и решиться на убийство, как единственное средство избавиться от меня раз и навсегда.
То есть вы полагаете, что именно она тогда села в «Победу», чтобы сбить вас перед загсом. А вчера пришла и попыталась убрать свидетеля, то есть мою сестру?
Посудите сами, – вступил Громов, – если мы правы, и мать Костика решила убрать со своего пути Ксению, то она должна найти такую возможность. Что подвластно немолодой женщине в качестве орудия убийства – нож, лекарства…
Киллер, – подсказала Эмма Ивановна.
На него не было времени, она слишком поздно узнала о свадьбе, – покачала я головой.
И еще автомобиль, – продолжил мысль Громов. – Коржикова не может ехать к загсу на своей машине, но она знает, что у Демьянова есть такая привычка бросать ключи в замке зажигания. Она ему звонит и говорит, что во столько-то будет у него. Он мчится на встречу с возлюбленной, бросив машину у подъезда. Стела приезжает на такси и выходит дальше по улице. А когда она заходит в ваш двор, ее в окно видит ваша сестра. Стела подходит к машине: Демьянов поступил, как она и ожидала. Она садится и уезжает. А когда Демьянова допрашивал следователь, тот сказал, что поднялся в квартиру принять лекарство, и не упомянул даже о том, что у него было назначено свидание с матерью жениха!
Логично, – кивнула Эмма Ивановна. – Так, ну теперь я эту стерву засажу за решетку! Норе делали анализы и, конечно, брали кровь. Извините меня, но я должна срочно ехать в больницу. Спасибо за то, что пришли и все рассказали.
Она на глазах преобразилась. Из холеной, молодящейся изо всех сил пожилой женщины она превратилась в решительную красавицу, горящую от ненависти и любви. От ненависти к отравительнице и любви – к родной сестре. Нам оставалось лишь ретироваться – эта женщина способна на многое и в нашей помощи не нуждается. Пожалуй, она станет достойной противницей Стеле.
Да это вам огромное спасибо, что были с нами откровенны, ведь вы знаете, что наша милиция не слишком расторопна, поэтому приходится самим суетиться, – заявил Громов.
У вас прекрасный друг, – сказала она мне, – вам повезло.
Да, кажется, мне действительно повезло. Вдвойне. В том, что у меня такой друг появился, и в том, что он не оказался предателем. Я посмотрела на Громова, когда мы вышли на улицу, и подумала, как хорошо, что люди не умеют читать чужих мыслей, а то бы я сейчас под землю провалилась от стыда. А все этот дурацкий ящик Пандоры с запасными ключами. Ключи! Мама! Вот ужас, я забыла перезвонить маме! Это именно то, что терзало меня по пути сюда!
Слушай, мне нужно срочно позвонить маме, – воскликнула я и принялась озабоченно копаться в сумочке.
Увы, телефон сдох, села батарейка. Вчера мне было как-то не до того, чтобы поставить мобилу на зарядку.
На мой, – протянул мне сотовый Громов.
Ой, да разве я помню наизусть номер комнаты и код. Нет, конечно! – разнервничалась я. – И Ритка мне дозвониться не смогла, и Серега, и Мирослав. Кошмар, они меня потеряли, и все сходят с ума! Но мама, мама, она там небось вся иззвонилась на домашний, а меня все нет и нет!
Ну тогда поехали домой. Мне, кстати, пора, потому что плату через час привезут.
Мы погрузились в машину, и я лихо развернулась. Слегка взвизгнув тормозами, я выскочила из дворика на простор улицы. Так, сейчас Громова надо завезти и срочно мчаться домой к раскаленному телефонному аппарату. Хотя стоп, Ритке и Мирику я могу вполне позвонить и сейчас, с телефона Андрея.
Давай мобилу, – скомандовала я.
Не сходится, – грустно отметил Громов и протянул мне свою «Моторолу».
Что не сходится? – спросила я, поспешно набирая кнопочки.
Стела не могла грохнуть Жаткина.
Почему? – рассеянно спросила я.
Потому. Мы же уже пришли к логическому выводу, что тот, кто застрелил Жаткина, и тот, кто гонял на «Победе», – это разные люди. Допустим, это Стела и у нее есть пистолет. Зачем ей убивать Жаткина, раздобывать ключи, возиться с трупом, прятать его в багажнике? Чтобы тебя подставить? О’кей, тогда зачем ей надо было давить тебя?
А может, она видела, как мы вывезли труп и поняла, что свадьба состоится, – предположила я, слушая длинные гудки Риткиного телефона.
Где она его хранит, если не слышит?!
В таком случае, она спокойненько подкараулила бы тебя в твоем же подъезде или у гаража, или еще черт знает где. Пришла бы к тебе в квартиру, в конце концов!
Что ты хочешь сказать? – сдалась я и дала отбой на сотовом.
Их все так же двое.
Точнее трое, нет четверо, ведь были же еще и Свиридовы.
Свиридовы почти не в счет. Они склочницы и интриганки. Эти же двое гораздо более опасны. И одна из них – Стела. Это она попыталась тебя отравить, увидев, что ты вышла из больницы и тут же за свое, то есть пытаешься вновь затащить Костика под венец. Я думаю, что твое появления на банкете она расценила именно так. Более того, она и пришла туда, чтобы убедиться в том, что ты не намерена отказываться от своих планов. И на этот случай она запаслась ядом, чтобы под шумок тебя грохнуть. Как знать, возможно, она знала о Свиридовой и даже рассчитывала спихнуть на нее твое убийство.
Я так увлеклась его умозаключениями, что даже забыла о своих намерениях дозвониться Мирику, раз Ритка категорически не желает брать трубку.
В принципе, я думала, что такое возможно, но как-то отвлеченно.
Зато пришить тебя решили абсолютно предметно, – проворчал Громов.
Да уж, – согласилась я, – кстати, сегодня ночью была предпринята еще одна попытка. Нас пытались отравить газом, хорошо, что я отреагировала на вопли Бегемота и проснулась. А то стала бы стопроцентным жмуриком!
При этом воспоминании я чуть не проморгала красный светофор, заметив его в последний момент. Громова кинуло на портприз, но он даже не обратил внимания на хромающую технику вождения, так был увлечен своими умозрительными построениями.
Погоди, что еще за фигня, как это газом? А как она вошла?
