– Утром и вечером, – говорю. – А теперь мне нужна кровь.
Черт, я даже не подумала, как это жутко звучит. Парень сильно напрягается.
– Я смотреть на кровь, – начинаю объяснять доступными средствами, – и знать, как быстро лечить.
Пациент мотает головой и отступает на шаг. Ну здравствуйте! Как я гормональный анализ сделаю, а?
– Не больно, – говорю. – Плохо не будет.
Пациент пятится к двери, пряча за спиной флакон с лосьоном. Ну нет, так не пойдёт. Беру телефон и звоню Азамату.
– Лиза? – ужасно удивляется он.
– Ты занят? – спрашиваю.
– Э-э... а что?
– Мне нужна твоя помощь, но это не срочно, если занят, не отвлекайся.
– А, нет, не занят. В чём дело?
– Зайди ко мне в кабинет, если тебе не трудно, а?
Пациент тем временем упирается спиной в дверь, но открыть-то её могу только я с пульта... Парень хмурится и шевелит губами, мучительно пытаясь как-то объясниться, но видимо, заготовленный для визита словарный запас недостаточен.
От стука в дверь он подскакивает на полметра и отлетает в сторону, позволяя Азамату войти без помех. Мой муж в полном непонимании переводит взгляд с меня на своего подчинённого, чьё лицо имеет отчётливо синеватый оттенок – лосьон не сразу впитывается.
– Объясни ему пожалуйста, что мне нужно взять кровь, – говорю, сдерживая смех. Уж очень у обоих мужиков вид обескураженный.
– Ты решила нас всех проверить? – Азамат поднимает брови. – Надо было предупредить, я бы всем заранее объяснил.
– Ну, всех проверить, конечно, надо, но этот сам пришёл, и мне обязательно нужно сделать анализ, чтобы знать, как его лечить.
Азамат кивает и принимается быстро и убедительно говорить по-муданжски. Насколько я понимаю, главные его аргументы – что я не собираюсь при помощи взятой крови творить над зам-поваром никакого страшного колдовства. М-да, об этом я не подумала. Юноша, впрочем, не очень верит, и тогда Азамат говорит, что я просто не умею колдовать. Тот окидывает меня подозрительным взглядом и выражает сомнение. Азамат вздыхает.
– Лиза, можно у тебя попросить волосок?
– В смысле? Волос с головы? – хлопаю глазами.
– Да, если это не нарушает никаких приличий...
Пожимаю плечами, выдёргиваю пару волосин. Азамат осторожно берёт их, достает – о боже! – зажигалку и подпаливает. Они, естественно, начинают мерзко смердеть, после чего он их быстренько отправляет в унитаз.
– Убедился? – спрашивает он моего пациента. Тот кивает с виноватым видом.
– Ну вот, – говорю, отгоняя ладонью запах от лица, – навоняли тут мне.
– Извини, – улыбается Азамат. – Пришлось доказывать, что ты не знающая.
– А была бы знающая, пахло бы розами, что ли? – ворчу.
– Нет, просто сгорел бы мгновенно и без запаха.
Ну да, а ещё бы я оказалась легче утки, и что там ещё славная инквизиция использовала для выявления ведьм...
– Теперь можно кровь взять? – спрашиваю, помахивая нераспечатанной иголкой.
Парень нервно косится на капитана. Азамат выразительно кивает, дескать, а ну-ка строем на укол. Пациент сглатывает и подходит ко мне. За процессом взятия крови он наблюдает очень внимательно, и ему, видимо, тоже не больно. Наверное, болевой порог у них у всех высокий. Наконец я его отпускаю, объяснив посредством Азамата, что когда будут результаты, я ему дам таблетки. Парень пользуется первой же возможностью смыться.
– Неужели я такая страшная? – спрашиваю. – Он ведь сам пришёл, никто его не гнал сюда.
– Ты не страшная, – улыбается Азамат. – Ты грозная. А пришёл он потому же, почему и все придут. Они теперь считают, что ты всё можешь.
– С чего это? – недоумеваю.
– Ну, помнишь, ты Алтонгирела по лицу ударила после того, как он тебя оскорбил?
– Ещё бы я забыла, – хмыкаю.
– Обычная женщина так бы никогда не сделала, тем более, Алтонгирел – духовник... У нас ведь ни в коем случае нельзя бить по лицу. А раз ты с этим не считаешься, значит, точно богиня. Ну и выглядишь так.
Я закатываю глаза.
– Чудесно. Ты хоть, надеюсь, понимаешь, что я по глупости ему врезала?
Азамат хитро улыбается.
– Знаешь, в таких делах трудно сказать, где глупость, а где боги твою руку направили. Я бы вот ни за что не поверил, что ты можешь его с ног сбить, если бы не видел своими глазами. Как знать, может, тебе и помог кто... – пожимает плечами.
У меня, кажется, оставшиеся после проверки волосы на голове зашевелились. До сих пор я как-то не задумывалась особенно над религиозными вопросами... Но если он так верит в высшие силы, то... то... я точно за него замуж хочу?!
Азамат смеётся. Это хорошо.
– Лиза, ну не пугайся так. Я понимаю, что ты предпочитаешь решать сама за себя. Совсем не обязательно тебя кто-то подтолкнул. В конце концов, боги помогают почти исключительно слабым в минуты отчаянья, а к тебе ни то, ни другое не относится. Не переживай, – он гладит меня по плечу. Я всё ещё расту на том месте, где приросла к полу, и чувствую в себе способность покрыться листьями.
– А ты... – произношу медленно, побаиваясь ответа, – веришь, что боги существуют?
Азамат очень высоко задирает брови.
– А ты что, никогда их не видела?
Я нахожу в себе силы сесть, пока не упала.
– А ты их часто видишь?
Азамат усмехается.
– Ну, не часто, конечно, тем более что они не покидают Муданга. Там раз пять видал. Это когда отличить удавалось, конечно.
– От чего отличить?
– От людей. Бога ведь трудно узнать, если специально не высматривать. Но я постараюсь тебе показать хоть одного, когда будем дома. У вас на Земле они, наверное, тоже редкость, как зайцы, – он смеётся.
Я постепенно прихожу к выводу, что мы что-то очень разное понимаем под словом «бог» .
– У нас их, может, и вовсе нету, – говорю осторожно.
– Есть, конечно, – убеждённо говорит Азамат. – Вы ведь все с ними в родстве. Правда, может, они с вами совсем смешались, не знаю...
Я решительно мотаю головой.
– Слушай, – говорю, – для меня это всё ужасы какие-то, я до сих пор была уверена, что богов выдумали люди, а на самом деле их нет. И мне немного не по себе от того, что ты говоришь.
Азамат задумывается на некоторое время, потом говорит:
– Я, наверное, как-то неправильно перевожу с муданжского это слово. Давай, если у нас получится остаться на Муданге, я тебе постараюсь показать бога, тогда и поймём, в чём ошибка.
