– Эй, есть кто живой?
Сначала тишина, и он испугался, что остался на корабле один живой. Потом снизу, из трюма, какое-то движение, откинулся люк, выбрались несколько воинов. От солнца щурились.
– Все живы?
– Вроде все, только укачало, лежат без чувств.
Бориса беспокоило – где моряки? Рулевого не видно, без него плохо. Он и штурман, и капитан. Ни Борис, ни воины управлять парусами не могут. Да и куда плыть? Карта есть, но где на ней юг или север? Сторон света нет. Перед штормом земля была видна на юго-западе, солнце светило слева. Борис приказал воинам.
– Ищите в трюме моряков. Нам хоть один нужен!
Показать направление он сможет по солнцу, по компасу. Но как поднять паруса? Тут столько верёвок висит, что запутаться немудрено. Конечно, по-морскому это и не верёвки, а концы, лини, шкоты и прочее. Но они-то – сухопутные крысы, им простительно.
Мореходов нашлось два. Зелёные от перенесённой качки, едва стояли на ногах.
– Поднять паруса! – приказал Борис.
А у моряков сил нет шкоты тянуть. Благо – воины помогли. Всеобщими усилиями подняли. Ветер слабый, порывами. Паруса то наполнялись, то опадали. Но корабль медленно двинулся. Борис сам встал за рулевое весло. Оно было единственным по левому борту, на корме. Начал разворачивать судно, чтобы солнце слева стояло. А через час неспешного хода один из мореманов закричал:
– Вижу человека в море!
Борис подвернул в сторону, куда показывал моряк. На деревянном брусе, явно от какой-то части корабля, скорее всего киле, болтался человек, намертво вцепившийся в дерево. Корабль его разломило штормом, но он ухитрился спастись. Опустили паруса, сбросили за борт конец.
– Цепляйся, поднимем!
А человек ослаб сильно, да и деревянный брус отпустить боялся, потому как плавать не умел. Борис обвязался ещё одной верёвкой, спрыгнул за борт, подплыл к мужчине. Обвязал его поперёк груди, крикнул воинам на корабле:
– Поднимайте!
Верёвка натянулась, а мужчина никак брус отпустить не может. Силится, а руки спазмом свело. Пришлось разжимать. Мужчину быстро подняли, потом Бориса на борт втянули. Присмотрелся Борис, а это один из воинов Фараза, именем Шарк.
– Ты, случаем, не на одном корабле с Узамом был? – спросил Борис.
– С ним, сначала у нас мачта сломалась, корабль накренился сильно. Кто на палубе был, сразу в воду упали.
– А Узам?
– Не видел, темно было. Мне повезло, на деревяшку сразу наткнулся, хвала богам!
Таких нашлось ещё двое. Один – из войска Узама, другой наёмник. Оба в момент крушения судов были без доспехов и мечей, иначе бы никакие деревяшки не спасли. Вместе с тремя десятками воинов и моряков их стало тридцать три. И это от пятисот воинов и двух сотен моряков. Шторм совершил то, что не сделала бы вражеская армия. Борис сидел на палубе в унынии. Что делать? Вернуться назад, в Морену? Неудачников не любят, презирают. Борис даже не ступил на заморскую землю, а потерял всё – корабли, войско. Знать – боги к нему не благосклонны.
Кроме того, он сам назначил правителем Малика Бира, и тот может бросить Бориса в узилище, воспользовавшись превосходством в людях. Мысль мелькнула – а не волхв ли наслал непогоду? Отверг. Такой шторм организовать ни одному чернокнижнику не под силу.
Впрочем, зачем отчаиваться? Провизия и питьевая вода есть, корабль держится на плаву, управляется. Тогда вперёд, к неизвестным землям! Когда попал в землю Фараза, у него не было ни одного воина, а сейчас три десятка и корабль. И бронемашина уцелела, не сорвалась с верёвочных растяжек.
Подумав так, повеселел. Когда есть какая-то цель в жизни – не всё потеряно!
– Кто сегодня кашеварит?
Вызвались двое. Однако у половины из оставшихся в живых аппетита не было, не отошли после ночного кошмара. Зато Борис поел с удовольствием. Вчера только завтракал, а обеда и ужина уже не случилось, в животе сосало. После сытного обеда настроение поднялось. Вполне может случиться, что в заморской стране выйдет удачная торговля. А то и воинов удастся нанять.
Продвигались медленно, ветер еле наполнял паруса. Но всё же не стояли на месте, и к вечеру показалась полоска земли. Получалось – потеряли больше суток и всю флотилию, чтобы оказаться в той же точке. Когда стемнело, опустили паруса. После волнений и спасения, нервного напряжения все спали крепко.
Утром Борис одним из первых проснулся, поднялся на мачте до первой реи, уселся. Из кармана вытащил оптику. Толком ничего не видно. Земля и густой лес, за которым ничего не различишь. Разочаровавшись, слез на палубу. Пока завтрак приготовили, поели, ушло часа три. Потом подняли паруса. Сегодня ветер попутный, ровный, судно шло быстрее и через пару часов подошло к земле.
Борис вовремя увидел небольшую реку, впадающую в море, направил корабль туда. Удалось войти на полсотни метров, когда днище начало цеплять за грунт. Верёвкой крепко привязали судно к толстому дереву, иначе течением кораблик снесёт в море, и на морском берегу стоять нежелательно. Случись шторм, корабль разобьёт. А в реке спокойно, огромные деревья укрывают его с двух сторон, даже мачта ниже верхушек.
В первую очередь набрали пресной воды, цистерна была почти пуста. Черпали воду вёдрами, передавали цепочкой на корабль. Почти до вечера трудились, дело первоочередное. Странно, что не было видно людей или следов их пребывания. Обычно люди селятся по берегам рек, а в месте их впадения в озеро или море – почти обязательно. Место – удобное для рыболовства.
На следующий день Борис в сопровождении трёх воинов отправился на разведку. Жарко, влажно. На голое тело пришлось разгрузку надеть. А воины, по настоянию Бориса, надели пластинчатые доспехи, шлемы, опоясались мечами. Предосторожность оказалась не лишней. Сначала шли по берегу реки, потом справа потянуло дымком. Не лесной пожар, иначе бы птицы и зверьё всполошились. Костёр жгли, стало быть, селение рядом. И точно. Скоро вышли к окраине деревни. Дома круглые, из прутьев, крыши глиняные. Борис вывод сделал – зимы в этих местах не бывает, в таких домах перезимовать невозможно. Да и от диких зверей не защититься за хлипкими стенами. Их заметили, закричали женщины, забегали. Навстречу выбежали мужчины. Такие внешним видом испугать могут. Кожа синяя, причём не от татуировок, от природы такая. Есть же в Африке негры, причём кожа их от тёмно-жёлтой до иссиня-чёрной, как защита от палящего солнца.
А эти синие, на лицах только белки глаз выделяются и зубы. Воинственные. Не сказали «Здрасьте!», а сразу короткими дубинками размахивать начали. Дубинки из дерева, с локоть длиной и толстые – в две руки толщиной. Дубинки у троих, ещё у двоих деревянные груши размером с дыню, причём на верёвках. Борис понял – дробящее оружие, эти наиболее опасны, могут применять свои «груши» на расстоянии.
Аборигены с ходу кричать – вопить стали, руками показывать – прочь! Борис попытался войти в контакт, выступил вперёд.
