Олимпийцы вжались в свои троны и боялись даже посмотреть в сторону громовержца. Вот и дерзкое восстание закончилось. Разочарован.
— Ну, что же, — с тяжелым взглядом произнес Зюся, хмуря брови и снова обводя взглядом потенциальных революционеров. — Раз так, то вы знаете, как на Олимпе решаются подобные вопросы. Один из вас, или ваш ставленник, герой из смертных, жрец и так далее должен бросить мне вызов и победить. Кто готов это сделать?
В зале повисла тишина, на лицах богов проступал мыслительный процесс, многие бросали на меня тяжелые взгляды, не отягощенные интеллектом, но слегка смущенные столь опасным для жизни поворотом событий.
— Есть и другой способ! Без кровопролития, — решил вставить свое слово Гефест, а все внимание переключилось на него. Признаться, я тоже был удивлен, — Если кого-то поддержит сильнейший из богов. В нашем случае, сильнейшие сосредоточены в Аиде: старший титан и сильнейший из Богов. На чью сторону станет Танатос и кого поддержит Гадес — тот и станет новым Верховным.
Какая прелесть! Кто бы мог подумать! Хотя нет, глядя на интеллектуальный потенциал олимпийского резерва, слово “подумать” здесь не уместно.
— Спасибо, племянник! — ядовито начал я, смотря на Гефеста, как на предателя, — Удружил. Ничего не скажешь… Мне как поддержать? Одной рукой над Летой? Или как? Подсадить, а то до трона не допрыгнет? Могу поддержать в Тартаре всех желающих. Поддержать и подержать!
— Хорошо, сын, пусть так, — одобрительно кивнул Зевс, с гордостью глядя на Бога огня, — Гадес, Танатос, вы можете выбрать. Вас никто не торопит. Кстати, как там мои дочери?
— Спасибо, Зюся! Как хорошо, что у меня отличная реакция! Отличная реакция не реагировать на выпады Зюси, иначе бы Танатос лишил нас всех Верховного бога, прямо сейчас. Фууух, реакция есть — дети будут… Но не надо… Зюся намек понял и решил сменить тему разговора и, видимо, политическое русло.
— Кронос был освобожден! Мы прочувствовали на себе всю опасность! — осторожно начал Зюся, внимательно смотря за реакцией предателей, которые поежились вспоминая день моей свадьбы. Странно, а мне казалось, что один я буду вспоминать его с содроганием. — Титаны не могут сосуществовать мирно! Мы должны обезопасить себя и смертных и уничтожить оставшихся! Они несут смерть!
— Так, ты же сам — титан, — насмешливо поднял брови я. подложив руку под голову, — Зюся, мне кажется, ты перегибаешь. Мы опять действуем по принципу: “А давайте найдем внешнего врага, героически отгребем от него, а потом будем тихо скулить в Аиде, мол, так и так! Выручайте!”? Зюся, прояви фантазию! Давайте вы будете дружно сражаться с чем-то безобидным!
— Могу предложить хомяков — спартанцев, — мрачно вставил Танатос, но Зюся был в своем репертуаре, поэтом неумолим. Его глаза сверкали молниями, его кулак гневно ударялся по подлокотнику трона, который раскатами грома пугал простых смертных. Боги что-то подозрительно жались, поглядывая вниз и робко осматриваясь по сторонам. Ай-я-яй, как вам не стыдно! “Дождик! Ура!” — кричали смертные, задирая головы. Если что, мы с Танатосом на дождик не скидывались!
— Океана не отдам! — воинственно высказался Посейдон, выставив свой трезубец и готовый отразить атаку. — Он вырастил меня и нянчит уже моих внуков! Он не опасен!
— Да, я видел Ахилла, — подтвердил я, понимая, что слабоумие и отвага — это их семейные ценности, Как я попал к ним в родственники? Вычеркните меня, пожалуйста. — Сразу чувствуется ваше воспитание.
— Океан — это отдельный разговор, — отмахнулся громовержец, явно пытаясь вспомнить имена оставшихся титанов, — А как насчет Геи? Кто-нибудь знает где она сейчас находится?
— А вот Гею, я бы тебе посоветовал не трогать, — как можно спокойнее произнес я, — Она не опасна, ходит по земле, показывает чудеса смертным. Живое доказательство того, что мы есть. Так, что Зюся, будь благодарным сыном и не трогай мамочку-природу.
— Ты всегда был у неё любимчиком, — скривилась Деметра, глядя на меня, — Это всем известно.
— А на тебе, сестренка, она всегда отдыхала, — съязвил я, улыбаясь.
Деметра поджала губы, горделиво глядя на меня, а Танатос прищурился. Да, у нас даже теща одна на двоих. И это утешает.
— Остались Никата и Тартар, — подвел итог Верховный Бог, наконец-то вспомнив. — Кто знает, где находятся эти титаны? Что-то о них еще со времен первой битвы с Кроносом ничего не слышно!
Все пожимали плечами и переглядывались, уставившись друг на друга с явным подозрением. Очередная дурость Зюси переходила все границы, но я не мешал. Пусть пограничником идиотизма на этот раз поработает кто-то другой.
— Хорошо… Тогда поступим по другому. Если я узнаю, что кто-то из Вас сотрудничает или укрывает, или внезапно его посетит идея заручиться поддержкой титанов, — угрожающе проговорил Зевс, а от него по залу побежали молнии. Младший брат выдержал паузу, чтобы боги прониклись. “Опять дождик!”, - обрадовались смертные. — Я низвергну вас с Олимпа! Вы сгниете в Тартаре Аиды!
— А почему опять ко мне? — возмутился я против произвола громовержца, — Аида, между прочим, не резиновая! А я уже миллион раз говорил Вам, дорогие родственники, что чем дальше, тем роднее.
— Да свершится воля моя! — не обращая внимания на мой протест проорал Зевс, а по залу прокатился раскат грома и затрещали молнии. “О, как припустил! Настоящая гроза!”, - слышались голоса смертных, а мне их было искренне жаль. — Есть ли у кого-то ещё вопросы, что могу решить я? Верховный Бог!
Боги молчали, переваривая информацию. Дождик стихал, а Зюся уже хотел встать с трона и покинуть зал, как вдруг поднялся Гефест и сделал несколько шагов по направлению к своему отцу.
— У меня есть, отец! — с уверенностью начал Бог огня, смотря Зевсу в глаза, — Я прошу освободить меня от брачных уз с богиней любви, Афродитой. Я признаю, что этот союз был несчастливым для нас двоих.
“О, а я говорил!” — удовлетворенно, потирая руки. произнес Гермес, и протянул ладони к богам, требуя его выигранную ставку. “Кто ставил тысячу на то, что они и тысячу лет вместе не протянут?”, - приставал он, поглядывая на Деметру, которая сделала вид, что впервые об этом слышит!
— Уверен ли ты в своем решении, сын мой? — с подозрением спросил Зюся Гефеста, а тот кивнул, подтверждая свои слова. Руки племянника сжались в кулаки, — Ты несчастлив, сын мой?
Гефест молчал, стиснув зубы, и снова кивнул. “Нет… Не надо… ” — прошептала Афродита, закрывая рот рукой и отрицательно качая головой. Арес торжествующе улыбался, глядя на бледную богиню любви плотоядным взглядом.
— Да будет так! Я освобождаю Вас двоих от брачных уз! — проорал Зюся, а фокус с громом и молнией повторился. — Да свершится воля моя!
Зевс растворился прямо с трона. Отлично! С утра не жахнул молнией — день прошел впустую. Гефест направился к выходу из зала, не оборачиваясь и не обращая внимания на бегущую за ним Афродиту. “Гефест! Как ты можешь!”, - стенала она, пытаясь схватить его за руку, но бог огня лишь отдернул ее, не оборачиваясь. “Ну-ну! Не будет новых украшений у бедняжки Афродиты!”, - ехидно заметил кто-то из богинь.
