Заметьте, что история философии, если смотреть на нее в целом, воспроизводит развитие идей в индивидуальном разуме. Тот, что согласился с ложными предпосылками, волен отказаться от них, но пока он этого не сделал, они не лежат неподвижно в его уме, а развиваются без его сознательного участия и достигают своих окончательных логических выводов. Тот же процесс протекает и в культуре: если ложные идеи влиятельного философа не вызывают возражений, поколения его последователей, действуя как подсознание культуры, выжимают из этих идей весь сок, добиваясь тем самым нужных последствий.
Поскольку Кант уже заменил объективное коллективным (в форме «категорий», создающих «феноменальный» мир), следующим шагом была философия Гегеля, которая стала рационализацией для субъективизма, для жажды власти амбициозной элиты, создающей «ноуменальный», нематериальный мир (установив режим грубой силы абсолютной монархии в «феноменальном», материальном). Так как люди, не входящие в эту элиту, не могли принять подобного будущего, они придумали прагматизм, то есть рационализацию для антиконцептуальных умов, ограниченных рамками и моментом настоящего и требующих освобождения от принципов и будущего.
Сегодня у нас есть аналитическая философия – рационализация для людей, фокусирующихся на отдельных словах, но не способных складывать их в предложения, абзацы и философские системы и при этом желающих быть философами. Также существует философия экзистенциализма, которая отбрасывает учтивость рационализации, принимает Канта буквально и провозглашает главенство эмоции в непознаваемом, непостижимом, необъяснимом, тошнотворном мире.
Заметьте, что, несмотря на различия этих философских учений, на уровне этики альтруизм остается нетронутым общим знаменателем. Это богатейший источник рационализаций. Нравственность, невозможная для жизни, – хорошее прикрытие для любых действий. Альтруизм – рационализация для бойни в Советской России, для узаконенного мародерства в государстве всеобщего благосостояния, для жажды власти политиков, служащих «общему благу», для зависти, ненависти, злобы и грубости, для поджогов, воровства, угонов, похищений и убийств, увековеченных в бескорыстных целях многочисленных коллективистов, для все большего числа жертв. Когда теория не достигает ничего, кроме целей, обратных ее первоначальным стремлениям, а ее защитники все равно стоят на своем, будьте уверены, что это не убеждение и не «идеал», а рационализация.
Такие философские рационализации непросто обнаружить. Некоторые из них настолько сложны, что невинный человек может быть легко охвачен и парализован интеллектуальным ступором. Впервые столкнувшись с современной философией, многие совершают ошибку, бросая ее, философию, со словами: «Я знаю, что она ложна, но не могу этого доказать. Я знаю, что здесь что-то не так, но не могу тратить время на попытки это прояснить». Опасность таких действий в том, что вы забываете обо всех кантовских «категориях» и «ноуменальном» мире, но однажды, под давлением мучительно трудного выбора, когда вы искушены желанием избежать ответственности и принять нечестное решение, когда вы как никогда нуждаетесь в собственной внутренней силе, уверенности и решимости, вы поймаете себя на мысли: «Откуда я знаю, что это правда? Никто не знает. Никто не может быть ни в чем уверен». Вот что Кант хотел от вас.
Такие мыслители, как Кант, не нуждаются в вашем согласии с ними: все, чего они хотят, – это ваших сомнений. Они знают, что ваше подсознание сделает все остальное. Они наносят ущерб вашему сознанию: как только вы поймете значение их теорий, они потеряют свою силу и перестанут быть угрозой, как хеллоуинская маска при свете дня.
Вот что я предлагаю: если вы беретесь за философское расследование, бросьте эти опасные маленькие изречения, советующие вам держать свой разум «открытым». Это очень расплывчатый термин, что продемонстрировано человеком, обвинившим одного политика в том, что его разум был «открыт слишком широко». Этот термин – антипонятие: обычно оно означает объективное, непредвзятое рассмотрение идей, а на практике используется как призыв к вечному скептицизму, отсутствию твердых убеждений и приписыванию правдоподобия всему. «Закрытый» разум обычно подразумевает позицию человека, невосприимчивого к идеям, аргументам, логике и фактам, упрямо цепляющегося за смешение необоснованных предложений, модных изречений, родовых предрассудков и эмоций. Однако это не «закрытый» разум, а пассивный. Такой человек отказался (или никогда и не приобретал) от практики мышления и суждения и ощущает угрозу в любой просьбе что-либо обдумать.
Объективность и изучение философии требуют не «открытости» разума, а его активности, его способности и готовности анализировать идеи критически. Активный ум не уравновешивает истину и ложь, он не остается в застойном вакууме нейтральности и неопределенности; осознавая ответственность за суждение, он достигает твердых убеждений и придерживается их. Так как он умеет доказывать эти убеждения, он обретает нерушимую уверенность в противостоянии нападкам, – уверенность, незапятнанную слепой верой, приблизительными выражениями, увертками и страхом.
Если у вас сохранилось активное мышление, вы увидите (при условии, что вы начали со здравомыслящей рациональности), что каждая проблема, которую вы подвергаете анализу, укрепляет ваши убеждения, что осознание и обоснованный отказ от ложных теорий помогают прояснять и укреплять истинные, что идеологические враги делают вас непобедимым, постоянно демонстрируя собственное бессилие.
Нет, вам не придется держать свой разум постоянно открытым, чтобы снова и снова возиться с очередной разновидностью старых заблуждений. Вы поймете, что все они – варианты нападок на конкретную философскую основу и что вечная и масштабная битва философии (и человеческой истории) вращается вокруг поддержания или разрушения этих основ. Вы научитесь с первого взгляда на философскую теорию узнавать, зиждется ли она на этих основах, и отражать атаки без долгих раздумий, потому как вы будете знать (и способны доказать), почему та или иная атака, старая или новая, состоит из противоречий и «украденных понятий».
[Термин «украденные понятия» впервые определен Айн Рэнд в 1963 г. Это ошибка использования понятия при одновременном отрицании правильности его корней, то есть более раннего понятия, от которого более позднее логически зависит.]
Я перечислю эти основы для того, чтобы вы к ним обращались. Но не пытайтесь сократить путь, приняв их на веру (или как полуосознанные приблизительные выражения и плавающие абстракции). Это может стать фундаментальным противоречием и не сработать.
Основы таковы: в метафизике – закон тождества, в эпистемологии – главенство разума, в этике – рациональный эгоизм, в политике – индивидуальные права (то есть капитализм), в эстетике – метафизические ценности.
Если настанет день, когда эти основы станут вашими абсолютами, вы войдете в Атлантиду, по крайней мере психологически; это предварительное условие для возможности войти туда экзистенциально.
Глава третья
Метафизическое против рукотворного
1973
