Я устало опустил тагор.
– Хреново. Неужто не видно?
Собиратель душ окинул меня преувеличенно внимательным взглядом.
– Ты жив. Это главное. И даже друзей своих сберег, что лично мне кажется удивительным.
– Да иди ты к черту, – прошептал я, прислонившись спиной к стене и едва держась на ногах от слабости. Изя, совершенно правильно сообразив, что мне нужна помощь, тут же выбрался наружу и, вцепившись зубами в камень, создал дополнительную точку опоры. Еще через пару мгновений пальто на груди зашевелилось, и оттуда высунулся любопытный серебристый нос, при виде которого Шэд пренебрежительно фыркнул.
– Ах, вот почему ты так долго добирался. Но, кажется, твоя зверушка полностью под тебя подстроилась и научилась снабжать тем, в чем ты нуждаешься больше всего?
Пакость, выбравшись полностью, при виде сборщика душ сердито зашипела. Но потом оглянулась, увидела мое посеревшее лицо и, засуетившись, юркнула обратно в карман, откуда вернулась, держа в зубах знакомый серебристый шарик.
– Фэйтал, – без особого удивления констатировал Шэд, когда я безропотно принял от нурры подношение. – Умная зверушка. Неудивительно, что ты не спешил возвращаться.
Я все-таки не удержался и сполз по стенке на пол.
– Куда уж мне было спешить… не видишь, едва на ногах стою. Еще немного и сдохну.
– А я тебя предупреждал, что это опасно. Нельзя было брать на себя так много.
– Да что я такого взял-то? – измученно откинув голову на стену, переспросил я. – Ты говорил про улишшей. Но у меня больше никого не осталось, кроме Ули. Совсем никого… светом клянусь, придушил бы всех и каждого, кто имеет к этому отношение! Эти уроды убили моих зверей, представляешь?!
– А хорошо все-таки села матрица, – довольно причмокнул собиратель. – Ты теперь даже ругаешься, как настоящий каратель. Молодец, Олег. Действительно прогрессируешь. И с телом поработал так, что теперь тебя почти не отличить от оригинала.
– Кто?! О-олег?! – неожиданно вернулся дар речи к дому. – ОЛЕГ! Ты вернулся!
Я вяло махнул рукой.
– Здорово, Макс. Не смотри на личину. Это временное явление. Внутри я все такой же: хвостатый, голодный и вечно злой.
– Но КАК это возможно? Хотя нет. Неважно! Но, наверное, я должен был сразу спросить: кто ты?
– Да ничего особенного. Обычный вселенец, которого притащил сюда вон тот долговязый тип с цилиндром на голове и с дурацкой тростью.
– Мастер Шэдоу?! Вы в кои-то веки не забрали, а привели сюда чью-то душу?!
Шэд же тем временем сокрушенно покачал головой.
– И все-таки ты глупец, Олег Каменев. Да еще и невнимательный к тому же… вот скажи, с чего бы я стал тебя навещать, если ты так плохо меня слушаешь? Для чего отвечать на твои вопросы, если на самом деле ответы тебе не нужны?
– Что ж ты тогда… приперся? – обессиленно прошептал я.
– А я, может, не к тебе.
– Да? Тогда к кому же?
Дом смущенно прокашлялся.
– Ко мне вообще-то… я ведь все еще человек. Местами. Вот за душой-то мастер Шэдоу и приходит уже который год подряд.
– А ты упорно отказываешься уходить, – фыркнул сборщик душ.
– В отличие от некоторых, мне моя жизнь очень даже по нраву. Меня в ней все устраивает. Ну, кроме скуки, конечно. И раз уж Олег вернулся, то я, разумеется, снова откажусь от вашего щедрого предложения, господин собиратель. Оле-е-ег… эй, Олег! Ты в порядке?!
Я так же вяло мотнул головой.
– Нет, а что?
– Ты там это… ну… скверно выглядишь.
– Да с чего бы ему выглядеть хорошо? – не преминул съязвить Шэд. – Он на себе, считай, девять душ в одиночку тянет. И до сих пор отказывается избавиться от балласта!
– Каких еще душ?! – хором спросили мы с Максом. – Какого балласта?!
На что собиратель одарил меня совсем уж укоризненным взором, после чего щелкнул пальцами и… я глазам своим не поверил, когда глянул вниз и обнаружил, что возле его ног, как в самый первый раз, медленно и устало кружатся восемь крохотных, едва различимых в темноте черных пятнышек.
– Боже мой… Шэд!
– Забирай своих зверей, – неприязненно буркнул сборщик, отступая в сторону. – Кормить их на расстоянии – та еще морока. Если бы ты забрал их сразу, еще куда ни шло. Но тянуть из тебя силу из такой дали… признаться, я удивлен, что ты еще ходишь.
Я вздрогнул, когда пятна с устрашающей скоростью ринулись в мою сторону. Неверяще подставил ладони. И вздрогнул повторно, когда все восемь с готовностью запрыгнули мне на руки и обдали кожу легким холодком.
– Первый, Второй, Третий…
– Они вернулись в то же утро, как ты исчез, – тихонько сообщил Макс, пока я в дикой, почти невозможной надежде рассматривал льнущих ко мне улишшей. – Слабыми, едва живыми…
– Да что им сделается? – проворчал Шэд, демонстративно отряхивая кружевные манжеты. – Хозяина они нашли и признали, так что, пока он жив, никуда от него не денутся.
– Но я видел, как они умирали, – с трудом выдавил я перехваченным от волнения горлом. – Их же у меня на глазах… одного за другим… я слышал, как им было больно!
– Терять форму всегда больно. Но если бы ты внимательно меня слушал, то давно бы вспомнил: улишши – паразиты. Таких в твоем мире называют энергетическими вампирами, поэтому, даже обретя плоть, они не изменят ни своей сути, ни первоначальных свойств. А в случае потери физической оболочки снова вернутся в исходное состояние. Как и ты, если тебя лишить личины, превратишься обратно в нурра. Теперь дошло, почему ты едва ноги таскаешь даже на том питании, которым обеспечила тебя нурра?
Я поднял на недовольного сборщика горящий взгляд.
Хоть и сволочь он… хоть и успел помотать мне нервы, но, думаю, теперь я знаю, зачем он приходил ко мне перед смертью. А еще, кажется, догадываюсь, кто именно столкнул тело мертвого карателя на изнанку и с чьей именно помощью ослабленные улишши вернулись в дом, где Макс мог подпитывать их до моего возвращения.
– Спасибо, Шэд, – хрипло сказал я, сжимая ладони в кулак и пряча в ней внезапно обретенную малышню. – Честное слово, спасибо.
Сборщик только фыркнул. И снова исчез, больше не желая ничего ни слышать, ни объяснять.
* * *
– Вот такие дела, – без особой радости закончил я свой рассказ, успев за это время перебраться с пола на кушетку в гостиной и смолотить целую кучу драгоценностей, которых моими же стараниями в доме хранилось немало.
– И что теперь? – тихо спросил Макс. – Что с тобой будет?
– Пока Ули слаб, сменить форму я не сумею. В лучшем случае вернусь в первоначальный облик, но потом еще нескоро смогу стать человеком.
– Сколько малыш будет спать?
