— Да, конечно, — улыбнулся майор, — заходите.
Кажется, вы все еще ищете убийцу?
— Кажется, ищу. — Дронго уже направлялся к майору,
когда снизу раздались чьи-то веселые голоса. Это приехали наконец супруги
Токарчук.
— Извините, — развел руками Дронго. —
Вероятно, я опять не смогу выпить с вами чаю.
— Все-таки вы надеетесь найти убийцу? — улыбнулся
Чумбуридзе.
— Стараюсь, — ответил Дронго, спускаясь по лестнице.
Супруги были навеселе. Очевидно, пирушка у вице-премьера
затянулась до глубокой ночи. Они открывали дверь, когда в коридоре появился
Дронго.
— Добрый вечер, — вежливо поздоровался он.
— Скорее доброе утро, — засмеялась женщина, —
уже третий час…
Они были еще молоды. Им было не больше сорока. Он был
высокого роста, почти как Дронго, полный, рыжеватые волосы уже начали обильно
выпадать.
Супруга, несмотря на то, что лет ей было не меньше, чем
мужу, все еще старалась держать себя в форме, явно сидела на диете, носила
туфли высоких каблуках и ярко красилась. Теперь на держалась за мужа, чтобы не
упасть, и весело смеялась. В руках у него было несколько пакетов, и ему было
трудно открывать дверь, поддерживая одновременно жену, держа пакеты и пытаясь
вставить ключ в замочную скважину.
— Простите, — сказал Дронго, — что беспокою
вас. Мне нужно с вами поговорить.
— Прямо сейчас? — обернулся к нему удивленный
Токарчук. Он был явно в лучшем состоянии, чем его супруга.
— Да, прямо сейчас.
— А кто вы такой?
— Сегодня здесь, в гостинице, произошло
убийство, — пояснил Дронго, — был убит ваш сосед, дипломат.
— Какой ужас! — вскрикнула женщина.
— Поэтому мне необходимо поговорить с вами, —
объяснил Дронго.
— Да-да, конечно, — согласился муж, открыв наконец
дверь и входя в номер. Следом за ним вошла жена, которую Дронго любезно
пропустил вперед.
— Входите, входите! — крикнул муж. — Я
сейчас, только положу эти свертки.
Он прошел в спальню. У них был такой же номер люкс, как и у
погибшего консула. Дронго сел на стул. Женщина улыбнулась ему и отправилась в
ванную.
Токарчук вышел из спальни. Он был уже без пальто и без
пиджака.
— Я вас слушаю, — сказал он. — Чем я могу вам
помочь?
— Когда вы вчера уехали из гостиницы?
— Примерно часа в три или в четыре, — вспомнил
Токарчук. — Точно, в три часа. Поэтому, ничего не видели и ничего не
знаем. Мы были в гостях. Там было много людей, и мы никуда не отлучались.
Значит, вашего дипломата мы убить никак не могли и у нас есть абсолютное
алиби, — весело закончил он.
— Я не проверяю вашего алиби, — заметил
Дронго, — и не сомневаюсь, что вы никого не убивали. Просто мне нужно
кое-что выяснить.
Из ванной вышла женщина. Она прошла к дивану и несколько
тяжело опустилась на него. Ни туфель на высоких каблуках, ни своего платья она
не сменила. Очевидно, эта особа относилась к тому типу женщин, которые привыкли
нравиться мужчинам и искусно пользовались этим.
— Что вас интересует? — спросил Токарчук.
— Вы знали убитого?
— Немного. Мне он активно не нравился. Очень неприятный
тип. И он, и его люди. Особенно один, с пышной шевелюрой. Тот вообще все время
старался показать свою значительность.
— Он немножко глуповат, — сказала женщина, —
но вообще-то ничего. Если его постричь заставить молчать.
Муж расхохотался. Следом за ним улыбнулся и Дронго.
— Вы не заметили утром в гостинице ничего
подозрительного? Или, может, вы видели кого-нибудь раньше?
— Никого, — заявил Токарчук, — здесь же
охрана. Столовая давно закрыта.
Я здесь раньше останавливался, такая гостиница была —
сказка! А сейчас просто ночлежка. Но внизу всегда дежурит сотрудник милиции и
сидит вахтер. Вы спросите у них, они наверняка видели убийцу.
— Обязательно, — согласился Дронго. — Значит,
вы никого не видели?
— Нет, конечно. Мы же уехали еще днем.
— Сколько раз раньше вы останавливались в этой
гостинице?
— Два раза. Я же говорю, что раньше здесь было лучше. У
меня свой бизнес с Дагестаном. Очень хорошие ребята здесь. Добрые и отзывчивые.
— И красивые, — добавила жена.
Муж недовольно покосился на нее.
— Да, — сдержанно признал он, — колоритные
типы попадаются.
— Вы обратили внимание, что в соседнем номере идет
ремонт?
— Конечно, обратили. Такой запах краски — дышать
невозможно. И маляры каждый день ходят.
— Одни и те же?
— Я на них внимания не обращал.
— Вы не слышали, чтобы убитый дипломат с кем-то спорил
или ругался?
— Нет, не слышал. Я вообще старался с ними не
контактировать. У них самолет пропал, вот они его и ищут. Это не мое дело.
Зачем я должен вмешиваться?
— Но вы знали о том, что самолет исчез?
— Да, об этом все газеты пишут. Конечно, знал.
— А с постояльцами третьего этажа вы были знакомы?
— Которые из Москвы приехали? Да нет, не очень. Хотя
вроде веселые ребята. Им уже полтиннику стукнуло, а все никак не угомонятся.
— Шалав приглашали, — весело сказала
женщина. — Вы бы видели, какими глазами смотрел этот молодой дипломат с
шевелюрой на девиц! Просто умирал от восторга. Но сам позвать боялся.
— Понятно. Вы видели, чтобы в гостиницу приходил
кто-нибудь посторонний?
— Нет, не видели. Внизу все посетители отмечаются. За
нами заехал днем водитель вице-премьера, и мы поехали к нему в гости. Больше мы
ничего не знаем.
— Сейчас наверху живут сотрудники милиции, —
сообщил Дронго, — на всякий случай они остались в гостинице.
— Очень хорошо, — кивнул Токарчук. — Но
вообще-то это дикость. Убивать в отеле человека, да еще дипломата. Это просто
безобразие. А разве его сосед за стеной ничего не слышал? Здесь не очень
хорошая звукоизоляция. Все слышно. Мы иногда даже слышим, как ругаются маляры в
ремонтируемом номере.
— Его сосед утверждает, что ничего не слышал.
— Странно это, — развел руками Токарчук, —
здесь на этаже все слышно. А как убили дипломата? Задушили, что ли? Или
отравили?
— Застрелили из пистолета.
— И никто не слышал? Такого быть не может.
— Стреляли из пистолета с глушителем.
— Тогда еще возможно, но все равно странно.
— Вы когда уезжаете? — спросил Дронго.
