— Надеюсь, здесь нас не ждали? — улыбнувшись,
спросил он.
Когда подали трап, трое охранников сбежали вниз, чтобы все
проверить.
Племянник сидел в кресле и нервничал, ожидая, чем все это
кончится. В этот момент к нему подошел Музаффаров.
— Я должен сказать вам очень серьезную вещь, —
начал Музаффаров, — но только не здесь, а внизу.
— Хорошо, — согласился племянник, — пойдем
вниз.
Он встал, размял затекшие руки и направился к трапу.
Музаффаров кивнул Зильберману и пошел следом. Когда они спустились на землю,
племянник президента нетерпеливо спросил:
— Какой у вас вопрос? Надеюсь, не личный?
— Почти, — сказал Музаффаров и вдруг, выхватив
пистолет, быстро и ловко приставил его к голове племянника и выстрелил. Тот
дернулся и упал, он даже не успел удивиться, ибо умер мгновенно.
Музаффаров вздрогнул, оглянулся. Сверху на него смотрел Марк
Зильберман. Он ничего не сказал, а просто ушел обратно в салон. Подъехала
машина, и трое сотрудников Министерства национальной безопасности забрали тело
несчастного, швырнули его в машину и отъехали. Музаффаров поднялся по трапу,
вошел в кабину пилотов. — Экипаж будет заменен, — твердо сказал
он. — Сейчас приедет другой экипаж. А вас ждет микроавтобус. Прямо рядом с
трапом.
Командир знал, что в подобных ситуациях лишних вопросов не
задают.
Поэтому он поднялся первым и вышел из самолета. За ним
поспешили остальные члены экипажа. Они сели в микроавтобус, который тут же
тронулся с места.
Музаффаров смотрел, как микроавтобус исчезает вдали. Он
знал, что никто из сидевших в нем уже не выйдет оттуда. Через несколько секунд
там взорвется бомба, и члены экипажа будут вычеркнуты из списка живых.
Он прошел к Зильберману, сел рядом с ним на сиденье, еще
хранившее тепло племянника президента.
— Я восхищаюсь вашим президентом, — сказал
Зильберман, опасливо покосившись на убийцу.
— Правильно, — сказал Музаффаров, — он
великий человек. И наказывает любого, кто осмеливается идти против него. Даже
самые отъявленные оппозиционеры говорят о достоинствах нашего лидера. Он не
пожалел даже сына своей сестры.
Никому нельзя воровать народное добро никому. Без всяких
исключений.
Он бы говорил еще, если бы в салон не поднялись те самые
трое сотрудников, которые увезли тело убитого.
— Мы готовы, — сказал один из них.
— Удачи вам, — поднялся Музаффаров, — только
один ящик вытащите.
Первый. А остальные пусть останутся здесь. Вы все знаете,
что нужно делать?
— Знаем, — кивнул сотрудник МНБ. Через несколько
минут Музаффаров и Зильберман спустились вниз. У трапа уже ждала машина.
— Они справятся, — уверенно сказал
Музаффаров, — им нужно только взлететь и правильно сесть. Больше от них
ничего не требуется.
— Надеюсь, что справятся.
Зильберман и Музаффаров отъехали от самолета. Через
некоторое время лайнер взял курс на Дагестан. Еще через час сообщили, что в
Дагестане идет снег и самолет исчез с радаров служб наземного базирования. А на
следующий день по телевидению выступил президент. Он явно нервничал и говорил о
том, что самолет, на борту которого находился его племянник, был сбит и лежит
на дне Каспийского моря. Это давало возможность шантажировать Москву своими
угрозами о выходе из СНГ.
Ни Зильбермана, ни Музаффарова никто больше никогда не видел.
Так же, как и племянника президента. И экипаж погибшего самолета.
Глава 45
Они сидели за столиком в кафе, и со стороны казалось, что
встретились два друга, которые обсуждают свои проблемы. Прилетевший в Москву
Дронго, узнав, что заместитель министра иностранных дел республики, которой
принадлежал самолет, находится в посольстве, позвонил ему, пригласив на беседу.
Исмаил незримо присутствовал и на этой беседе, а зримо сидел за соседним
столиком.
Очевидно, он еще не получал никакого приказа и не знал, что
ему делать со своим подопечным.
Дипломат, пришедший на встречу, нервничал, потел, кашлял,
часто протирал очки, неловко улыбался. Дронго коротко рассказал ему о своих
поисках, добавив, что в найденном самолете, судя по всему, не было никакого
золота.
— Об этом написали российские газеты, — покраснев,
заявил дипломат, — но наши газеты настаивают, что золото находилось там и
оно было похищено.
— Вы же с самого начала знали, что там не было
золота, — терпеливо сказал Дронго, — я все проверил. Ваш самолет взлетел
и через сорок минут снова сел. Что происходило там и почему он сел, никто не
знает, а вы не разрешили мне приехать в республику, чтобы проверить мои
подозрения на месте. И этим еще больше убедили меня в том, что здесь не все
чисто.
Дипломат слушал молча, не прерывая своего собеседника. Было
видно, что ему очень тяжело дается этот разговор.
— Ваш самолет должен был лететь дальше по маршруту
Бухарест-Цюрих, — продолжал Дронго. — Я звонил в аэропорт Бухареста.
В Румынии их ждал другой самолет. Согласитесь, что это странно, когда самолет
взлетает, снова садится и опять взлетает. А в другом городе его ждет запасной
самолет. И если вспомнить, что это президентский лайнер, то ситуация вообще
кажется невероятной. Но самое интересное в другом. В Дагестане самолет вдруг
резко уходит от наблюдения и снижается. Я был на Аграханском полуострове и
видел это место. Чтобы посадить там самолет, нужно не просто умение. Нужно быть
абсолютным профессионалом.
«Боинг» садится на прибрежной полосе, а потом кто-то
намеренно тащит его к песчанику. Сесть на пески самолет не мог — он бы просто
развалился. Но было выбрано идеальное место для посадки. Сесть на полосе можно,
а взлететь оттуда уже нельзя. Значит, самолет был заранее обречен.
— Это все домыслы, — нервно пожал плечами заместитель
министра иностранных дел.
— Нет, не домыслы, — возразил Дронго. — Когда
убили вашего консула, я видел телефон Низаметдинова. В этот момент ему звонил
ваш генерал, который был вместе с вами у меня дома. Я вспомнил номер телефона.
Он высвечивался на аппарате Низаметдинова. Очевидно, случилось нечто очень
важное, если генерал решил позвонить одному из своих офицеров. Затем поездка на
север. С генералом ФСБ Потаповым посылают профессионального журналиста
Валидова, а для общения с прессой оставляют сотрудника вашей службы
безопасности подполковника Низаметдинова. Это тоже интересный факт. О моей
поездке в Чечню знали только несколько человек. Но меня встретили там выстрелом
из гранатомета, и я только чудом уцелел. Я понимаю, почему вы приехали именно ко
мне и предлагали фантастические гонорары. Понимаю, почему задействовали для
этого все свои возможности и подключили нужных людей. Вам необходимо было
убедить российскую сторону в том, что вы искренне заинтересованы в поисках. Вы
искали левой рукой то, что спрятали правой. Вам нужно было прикрыться моим
авторитетом, чтобы оправдать свой выход из СНГ. Ваш самолет решал сразу
несколько стратегических задач.
