— Всё в жизни меняется, — пожав плечами, философски изрёк Васильев и вновь опустил взгляд вниз. Задумчиво нахмурил брови и замолчал. Спустя несколько минут невесело хмыкнул и, проведя ладонями по лицу, выдохнул:
— Каждый раз возвращаясь домой, надеялся, что ситуация хоть немного изменилась в лучшую сторону. Что мать хотя бы не будет пьяной. Или не будет меня обвинять во всех вселенских грехах. Но видно о таком и мечтать уже не стоит… Так что, перевози мать в её квартиру. Продавай, этот чёртов дом, и извинись за меня перед дядей. Вы были правы: нужно было давно поставить точку в этой истории. Хотя, нет, перед Ником и тётей я сам потом извинюсь.
— А ты где будешь жить? Новый дом построим или купишь один из готовых?
— Ещё не знаю, — задумчиво протянул Рустам.
— Рус, зачем продавать дом? Он твой!
— Вот только я не чувствую, что он мой. Он чужой мне. Да и наполнен отрицательными воспоминаниями… Лучше сделать в нём капитальный ремонт, и выставить на продажу. А я пока поживу у тебя, — бросив быстрый и насмешливый взгляд на брата, закончил Васильев свою мысль.
— Ещё чего?! — возмущёно воскликнул Волков.
— Ты против моего соседства? — искренне удивился Рустам.
— И не только я. Боюсь, Эвелинка будет категорически против проживания твоей персоны на нашей жилплощади.
— У вас всё так серьёзно?
— Серьёзней не бывает. А ты лучше налаживай отношения с Ирмой.
— И как их наладить, если она уже несвободная женщина? — со вздохом спросил Васильев.
— В каком смысле? — не понял смысла его слов, уточнил Костя.
— В прямом. Ты почему мне не сказал, что Ирма беременна? — строго спросил он у брата.
— Я предпочитаю не лезть в чужие отношения. Тем более Ирма сама попросила меня ничего не говорить тебе.
— Почему?
— У неё потом спросишь. Это ваши дела.
И снова подозрение закралось в голову Рустама.
Почему брат промолчал?.. Почему так заботится об Ирме?.. Почему Костя так укоризненно смотрит на него?.. И кто отец её ребёнка?.. Бросил короткий взгляд на брата, тот в ответ хмуро посмотрел на него. Боится признаться?.. Тряхнул головой прогоняя дурные мысли. На мгновение закрыл глаза, словно испытывая сильную боль и стараясь её заглушить и в это же мгновение, как гром среди ясного небо прозвучали слова Константина.
— Это твой ребёнок!
— Что? — глухо и неверяще переспросил Рустам, посмотрев на Волкова.
— Ты отец её ребёнка! — злясь на тупость брата, прорычал Константин.
— Как? — с широко открытыми от шока глазами, спросил он.
— Блять, не тупи! Или ты хочешь сказать, что забыл, как делаются дети?!
— Не умничай, — скороговоркой ответил ему Рустам.
— А ты не тупи! — в тон ему произнес Волков.
Рустам вновь перевёл свой взгляд в пол, закрыл ладонями лицо и с обречённостью выдохнул:
— Ну, я и идиот.
— Согласен. Но никогда не поздно начать исправлять свои ошибки.
— «Исправлять ошибки», — эхом повторил Васильев, не убирая рук от лица. — А как их исправить?
— Это уже твои проблемы. Надеюсь, ты передумал уезжать. Дом продавать?
— Да.
— Тогда я поехал, проконтролирую отъезд тётки, а ты думай, как поступать тебе дальше.
— Угу, — только и произнёс Васильев, внимательно смотря на закрытую дверь, за которой находилась Ирма. Что-то дрогнуло в его душе от сообщения брата. И это что-то заставило сердце учащённо биться в груди.
Ирма носит под сердцем его ребёнка… Эта мысль — она и пугает и наполняет его каким-то неизвестным ему чувством. Очень похоже на эйфорию. Может это именно она и есть?..
Неведомое тепло медленно стало наполнять душу и тело, стоило ему только принять тот факт, что Ирма действительно беременна от него. По позвоночнику горячей волной прошлось удовлетворение.
Продолжая путано блуждать в своих мыслях, он не сразу услышал голос доктора.
— Есть здесь родственники Градской Ирмы?
Рустам слишком поспешно вскочил со своего места.
— Кем вы ей приходитесь? — подозрительно спросил доктор.
— Я? — вопросом на вопрос ответил Васильев, замешкав всего на мгновение. И уже с уверенностью произнес: — Я отец её ребёнка!
— Ну-у-у. Что могу сказать вам, уважаемый, — доктор положил шариковую ручку в правый карман белоснежного халата. — Внимательнее надо быть, к матери вашего ребёнка! Да. Внимательнее! — зачем-то повторил свои слова, словно Васильев страдал глухотой, и мог не расслышать с первого раза. — Чем вы ее расстроили, уважаемый? У нее снизилось давление. Но не критично. Плюс, у нее нехватка витамина Е и фолиевой кислоты, а также железа. И это чревато анемией. Вы в курсе, что анемия опасна не только будущей матери, но и ребёнка?
Васильев отрицательно покачал головой в ответ.
— Я часто встречаю таких вот не внимательных! — разочарованно произнес доктор.
Но Рустам, благодарно пожав руку доктору, клятвенно заверил, что впредь за здоровьем Ирмы будет следить бережливей.
— Хорошо, надеюсь на вас. Можете её забрать домой. Подробные инструкцию по ее питанию и рекомендованному меню на день возьмите у медсестры на посту.
— Спасибо большое! — еще раз поблагодарил Васильев доктора, и пошел в смотровой кабинет, чтобы забрать и отвезти Ирму домой.
Ирма уже была в сознании. И по выражению лица Васильева поняла, что он в курсе всего. Сердце вновь предательски ускорило свой ритм, в ожидании действий и реакции мужчины.
Он молча прошел размашистым шагом к кушетке, где сидела Ирма, и взяв ее на руки, направился к выходу.
— Что ты делаешь? — спросила она обескуражено. — Я могу и сама идти.
— Забочусь о тебе, как велел доктор, — беспрекословно ответил Рустам, наградив её серьёзным и задумчивым взглядом…
От машины к дому он нёс её на руках, как самую бесценную драгоценность во вселенной. К себе прижимал крепко, но к его сожалению не сильно — боялся причинить вред. Хотя хотелось прижать к себе сильно-сильно и никогда больше не отпускать. Однако приходилось сдерживать себя. Во-первых, ещё большей боли, нежели уже причинил ей, он не хотел причинять. Во-вторых, им нужно серьёзно поговорить.
Руки Ирмы покоились на его плечах, что давало надежду на то, что он не опоздал… Что ещё можно всё изменить… Несколько раз она пристально смотрела на его лицо. И в такие моменты ему приходилось прилагать титанические усилия, чтобы не остановиться и не полезть целоваться. Сначала разговор! Но…
Оказавшись в гостиной, он бережно и явно нехотя поставил её на ноги, и Градская тут же поспешила сделать шаг назад. Взгляд настороженный, брови хмурятся. Его маленькая леди нервничает. И с одной стороны это вызывает в нём улыбку, а с другой — тревогу за неё. И в этот момент Рустам понял, что не хочет серьёзного разговора. Не хочет выяснений отношений. Не хочет задавать ей вопрос: почему она ничего ему не сказала? Нет. В данную минуту его одолевает совсем другое желание. И Васильев намерен его исполнить.
