Указ короля произвел в городе настоящую революцию, ибо студенты приносили горожанам немалый доход в торговле и сдаче им комнат для проживания. Восстали и профессора, лишившиеся годового содержания. Естественно, закрытие университета отнесли за счет козней графини Ландсфельд. В ратуше срочно созвали городской совет, мудро решивший, что никаких беспорядков не было бы без студенческих потасовок, поводом для которых послужила графиня Ландсфельд.
Совет направил депутацию к королю. Пока депутация пребывала в недрах королевской резиденции, на площади собралась двухтысячная толпа, которая вела себя вполне миролюбиво. Король, подкупленный этой сдержанностью, несколько смягчился, но от своего твердого намерения наказать студентов отступать не стал и «довольно резко заявил:
– Вы привели сюда две тысячи человек, чтобы что-то требовать у меня? Жители Мюнхена проявляют черную неблагодарность, они забывают о том, что я сделал для города за 20 лет. Я могу перенести мою резиденцию отсюда. Ничто не помешает мне сделать сие».
Депутация покинула дворец с понуро опущенными головами. Правда, смирение подданных несколько охладило воинственный пыл монарха, и он послал вдогонку одного из своих советников. В ратуше тем временем пытались найти средство заставить короля отменить закрытие университета. Советник зачитал послание короля:
«Его величество соизволит вновь открыть университет вместо зимнего семестра в летний, если жители моего возлюбленного города будет пристойно вести себя».
Лола по этому поводу привела известную немецкую пословицу: «Дай человеку палец, он заберет всю руку». Красношапочники из «Алеманнии» постоянно просили ее о защите, и она, подобно мадонне, обещала не оставить их в беде. Король утешал ее как мог и клялся, что ни за что на свете не покинет ее и останется рядом с ней до конца своих дней:
– Скорее я отрекусь от трона!
Городской совет тем временем настоятельно потребовал немедленно открыть университет и выслать из города графиню фон Ландсфельд. В последующие сутки, согласно дневнику графа Корти, происходили следующие события:
«Все облеченные ответственностью особы и присутственные места признали, что промедление чревато опасностью. Почти все королевские советники осадили его с жесткими требованиями… Ректор университета передал монарху перечень прегрешений Лолы, составленный на основании полицейских протоколов. Наряду с министрами на короля наседали все присутствующие члены королевской семьи, требуя согласиться на высылку графини фон Ландсфельд, дабы спасти себя и отечество. Королева умоляла его на коленях сделать сие если не ради нее, то хотя бы ради детей. Король оказался совершенно одинок, покинутый всеми, перед лицом тысяч стекавшихся к резиденции горожан, поставленный перед решением силой подавлять свой народ…»
Людвиг подписал приказ, обязывавший Лолу Монтес в течение часа покинуть город Мюнхен и королевство Бавария.
11 февраля нарочный полицейский офицер передал ей паспорт на имя госпожи Болтон. Лола молча взяла указ, а паспорт швырнула в угол. Она не могла взять в толк, почему под приказом о высылке, обычно заверяемым подписью начальника полиции, стоит размашистый росчерк короля.
– Меня зовут Мария графиня фон Ландсфельд, я никого не обокрала и не убила. Мне не нужен фальшивый паспорт!
Тем временем перед особняком собралась ликующая толпа, и полицейскому офицеру, усадившему Лолу в экипаж, лишь с большим трудом удалось выехать со двора под крики и улюлюканье зевак. Толпа ворвалась в опустевшее здание и принялась крушить и разбивать все, что попадалось под руку. От окончательного разрушения особняк спас только король, который пришел пешком к этому гнездышку, в котором пережил столько сладостных часов. Он взмолился:
– Если вы любите своего короля, пощадите это здание, в конце концов оно принадлежит мне!
Лола переночевала в замке Блутенбург и наутро отправилась в Линдау, где попыталась переждать, как ей казалось, временные затруднения. Там она с изумлением прочитала декларацию короля, распространенную в виде листовки, что «его решения были добровольными и приняты без принуждения из его собственного убеждения». Служанка раздобыла ей одежду крестьянской девушки, и Лола под именем Розины Этталер на деревенской телеге отправилась в Мюнхен. Однако деревенской девахе и думать было нечего пробиться к королю. Она не солоно хлебавши вернулась в Линдау и на следующий день от греха подальше отбыла в Швейцарию. И поступила так своевременно, волнения в Мюнхене не утихали, ибо распространился слух, что Лола Монтес вернулась в город. Но изгнанница все еще надеялась, что король не оставит ее.
В ссылку за Лолой последовал один из ее самых верных обожателей, студент-красношапочник Элиас Пайзингер. Надо признать, Лола всегда несколько отличала его среди всей шумной братии «Алеманнии». Терпение не было свойственно ей, она надела на себя одежду своего поклонника и верхом отправилась в Мюнхен. Она вернулась через четыре дня, уставшая, но полная надежд, хотя валилась с ног от усталости и одежда ее была покрыта пылью. Ей удалось повидаться ночью с королем, который поклялся ей отречься и последовать за ней в Швейцарию.
Однако 16 марта 1848 года королевский совет представил Людвигу решение о лишении Лолы баварского гражданства, а уже 17 марта она была объявлена в розыск. Волнения продолжались, и 20 марта Людвиг I отрекся от престола в пользу своего первенца Максимилиана. Он выпустил следующую письменную декларацию:
«Я больше не могу править и не желаю превратиться просто в руку, ставящую подписи. Дабы не стать рабом, я стал свободным человеком».
По слухам, отставной монарх действительно намеревался последовать в изгнание за Лолой, но ее враги постарались помешать свершению этого опрометчивого шага. Элиас Пайзингер вернулся в родной городишко Фильзек сломленным человеком, от которого отвернулись родные и знакомые и шарахались прохожие. Он якобы письменно признался королю, что имел связь с Лолой. Тот был вынужден поверить молодому человеку, хотя это признание повергло его в полный упадок душевных сил. Существует подозрение, что Пайзингеру заплатили враги Лолы. Со временем травля Элиаса стала настолько непереносимой, что он эмигрировал в Соединенные Штаты Америки. Лола же сама позднее заявила в американском суде под присягой, что во время пребывания в Мюнхене она «не вела себя безнравственно ни с королем, ни с кем-либо другим».
Король Баварии Людвиг I не был свергнут во время революционных брожений 1848 года, подобно министру иностранных дел князю фон Меттерниху в Австрии или королю Луи-Филиппу во Франции. Такого рода потрясения пришлись уже на долю его сына Максимилиана, которому и пришлось проводить все реформы, которые намеревался осуществить его отец, последний самодержавно правивший король Баварии. Королевство превратилось в конституционную монархию, а отставной монарх влачил довольно бесцветное существование в нелюбимом им дворце Виттельсбахов, королевской династии Баварии. Людвиг вел обширную переписку с друзьями и любимыми женщинами (включая Лолу, которой до самой смерти помогал материально), по-прежнему тратил собственные деньги на строительство и украшение Мюнхена. Такая возможность у него была, ибо по цивильному листу он получал ежегодное содержание в 500 000 флоринов. Он не терял интереса к жизни и прогрессу во всех его аспектах. В 1867 году в возрасте 81 года он посетил в сопровождении внука, печальной памяти короля Людвига II, Всемирную выставку в Париже, а в следующем году скончался на отдыхе в Ницце и был, согласно завещанию, погребен в любимом Мюнхене.
