– Я никак не могу представить себе, что госпожа дю Брюэль показывала свои ноги и все прочее всему Парижу при свете сотни газовых рожков!
Роман, которого не было
Пришел XIX век со всеми его потрясениями, косвенным путем затронувшими и балет. Сюжетный романтический балет вытеснил пышные спектакли-празднества на псевдоантичные темы, балерины встали на пальцы, техника существенно шагнула вперед, и одних приемов Лизы Нобле уже было недостаточно для успеха танцовщицы на сцене. Но сами балерины оставались все такими же живыми, веселыми, привлекательными – тем более, что стали обнажаться еще больше. Они по-прежнему кружили голову богачам, аристократам и коронованным головам.
В этом отношении примечательна судьба сестер Эльслер, Терезы (1808–1878) и Франциски, или, как ее звали уменьшительно, Фанни (1810–1884). Они родились в предместье Вены Гумпендорф в многодетной семье Йоганна-Флориана Эльслера, переписчика нот и камердинера композитора Йозефа Гайдна, и красавицы швеи Терезы Принстер. Тереза была пятым ребенком у родителей, Фанни – шестым. С детства дети росли в атмосфере музыки Гайдна, которому поклонялись родители, и у сестер рано развилась музыкальность и проявилась склонность к танцам.
С семилетнего возраста Терезу и Фанни отдали в балетную школу (туда же пошла и еще одна сестра, Нанерль, но больше ее имя нигде не всплывает, вполне возможно по причине ранней смерти). С 1817 по 1824 год сестры танцевали в кордебалете Кертнеровского театра. Обе отличались выразительной внешностью и великолепной фигурой, по словам французского поэта и балетного критика Теофиля Готье, «ее [Фанни] прекрасное тело словно вылеплено со статуи какого-то божества времен Перикла». Более приземленные ценители красоты восторгались ее пышной грудью – «редкостью в стране антраша». Позднее поклонники имели обыкновение в один голос твердить, что «она держит в своих белых пальцах золотой скипетр красоты», и называли ее «северной испанкой», ибо чертами лица Фанни напоминала немку, черными волосами и маленькими руками и ногами – испанку. Терезу же с ее холодной античной красотой обычно сравнивали с богиней Дианой.
В 1824 году в Вену приехал итальянский антрепренер Барбайя набирать балерин в труппу театра Сан-Карло в Неаполе (напоминаем, что Неаполь в ту пору был столицей независимого государства, королевства Неаполитанского и обеих Сицилий, где правила так называемая Сицилийская ветвь династии Бурбонов). Северные красавицы приглянулись ему, и он увез обеих девушек в Неаполь. Там Фанни привлекла внимание 6-го сына короля Фердинанда IV и королевы Марии-Каролины, урожденной Габсбург, Леопольда Роберта Ксавера Бурбон-Сицилийского, принца Салерно (1790–1851). Принц являл собой типичное порождение королевских кровей – жизнерадостный, жадный до плотских утех прожигатель жизни, тонкий ценитель и коллекционер произведений искусства. Он был любимым сыном своей маменьки, которая очень хотела посадить его на трон вместо первенца, законного кронпринца (того же желала и Австрийская империя с целью усиления своего влияния), но совершенно не хотел сам Леопольд, предпочитая тяготам бремени правления наслаждение радостями жизни. От этой связи у Фанни родился сын Франц, которого она отдала на воспитание в Австрию, в Айзенштадт, где мальчик и вырос. По-видимому, жизнь его сложилась не слишком удачно, ибо в 1873 году он покончил жизнь самоубийством. Надо полагать, что для принца Леопольда связь с Фанни была лишь незначительным эпизодом в цепи любовных интрижек.
В Неаполе сестры познакомились с виртуозностью итальянской школы и многое переняли для себя. Этот опыт наложил отпечаток на всю карьеру Фанни, ибо особенный успех она приобрела именно исполнением характерных танцев. С 1827 года сестры начали выступать в различных столицах Европы. С 1829 по 1832 год Фанни состояла в связи с дипломатом, политиком и публицистом Фридрихом фон Гентцем (1764–1832), советником министра иностранных дел, князя фон Меттерниха. Гентц был старше Фанни на 46 лет и оказал на танцовщицу большое воспитательное влияние. Он обучил ее разговаривать на правильном немецком языке вместо ужасающего простонародного венского диалекта, болтать по-французски, заставлял читать и познакомил со многими влиятельными особами. После смерти Гентца она сошлась со своим другом детства, танцовщиком Антоном Штульмюллером, и в 1833 году родила дочь Терезу, которую отдала на воспитание в английскую семью Грот.
С 1830 года и началась, собственно говоря, всеевропейская слава Фанни Эльслер, которую она закрепила гастролями в США и на Кубе, проходившими с фантастическим успехом. Достаточно сказать, что на Кубе некий плантатор подарил ей ящик с тысячью гаванских сигар. Ящик оказался весьма тяжелым, ибо сигары были свернуты из тонкого листового золота. Разумеется, у Фанни появились и такие поклонники, которым она позволяла любить себя, но все это было обставлено келейно и без излишней огласки.
Что касается Терезы Эльслер, то она стала фавориткой принца Адальберта Прусского (1811–1873), адмирала, племянника прусского короля Фридриха-Вильгельма III. Танцовщица в 1841 году родила от него сына Адальберта, который, к сожалению, совсем молодым погиб в 1860 году во время путешествия по Нилу, – отец передал ему свою тягу к странствиям по воде. В 1850 году Тереза вступила с принцем Адальбертом в морганатический брак, и прусский король даровал ей дворянство. Обе сестры во время гастролей заработали большие деньги и встретили свою старость в полном довольстве. В 1863 году композитор Рихард Вагнер сделал в своем дневнике следующую запись: «…вчера провел вечер у Фанни Эльслер. Эта женщина походит на Нинон Ланкло
[2]. Хотя она уже и бабушка, но обворожительна по-прежнему».
Как и вокруг любой знаменитости, вокруг Фанни сложилось множество легенд, одна из которых надолго пережила как ее славу, так и самое танцовщицу. В Европе совершенно серьезно считали неспоримым тот факт, что роман темпераментной танцовщицы с сыном императора Наполеона Бонапарта ускорил кончину 21-летнего герцога Рейхштадского.
Родившийся 20 марта 1811 года у Наполеона и его второй жены Марии-Луизы, дочери австрийского императора Франца I Габсбурга, сын по желанию отца получил имя Наполеон Франсуа Жозеф Шарль и титул Римского короля. Император души не чаял в своем наследнике, но уже через три года, после разгрома империи, был вынужден расстаться с ним навсегда. Мать в сопровождении любовника, графа Найперга, отправилась управлять выделенным ей герцогством Пармским, а ребенка отдали на воспитание деду, императору Францу. В плане воспитателя значилось следующее: «Необходимо избавиться от всего, что может напомнить ему о жизни, которую он вел до сих пор…он должен считаться принцем австрийского происхождения и воспитываться в немецкой традиции…также следует искоренить многие внушенные ему идеи».
Когда ребенку исполнилось семь лет, его дед император Франц отказался в пользу внука от земель в Богемии, известных как Баварское пфальцграфство. Будущему суверену надлежало присвоить титул, связанный с одной из его провинций, которые, к сожалению, носили такие названия, которые могли произносить только проживавшие там жители-чехи, например Трнован. Но одна из провинций, Закопи, имела также и немецкое название (в Европе многие места в результате частых войн переходили из рук в руки, и двойное название было делом обычным), Рейхштадт. Так сын Наполеона стал герцогом Рейхштадским.
