– Надо убрать слово «желание», потому что я не испытываю никакого желания.
Буа-Робер посоветовался с кардиналом Ришелье и заменил нежелательные существительные «мушкетерами» и «солдатами». Это полностью изменило смысл песни, но, по отзывам современников, «король нашел ее восхитительной».
Ум у Мари был посредственный, а гордость велика, иногда она досаждала королю своими насмешками. Он 18 февраля 1635 года заметил в ходе представления балета прелестную брюнетку Луизу-Анжелику де Лафайет, фрейлину Анны Австрийской. Это была чрезвычайно серьезная девушка со склонностью к религиозной жизни. Короля привлекла не только свежесть и искренность молодой девушки, но и зрелость и мудрость ее ума. Луиза была враждебно настроена по отношению к кардиналу, заступалась за Анну Австрийскую (оставаясь в совершенном неведении относительно ее предательства), говорила о бедности населения, в то время как кардинал жил в королевской роскоши. Все это не понравилось Ришелье, тем более что Мари согласилась перейти на его сторону, тогда как гордая и равнодушная к мирским благам Анжелика отказалась. Тогда он решил избавиться от нее другим способом. Наслышанный об ее желании удалиться от света, он через духовника девушки ускорил ее пострижение в монахини, хотя против этого выступили родственники девушки – надо полагать, возлагали большие надежды на ее фавор. Против был и Людовик. По свидетельству современников, «все последние дни, когда она пребывала при дворе, прежде чем она решилась посвятить себя религии, сей великий король, столь мудрый и столь постоянный в своей добродетели, испытал, тем не менее, моменты слабости, в которые он уговаривал ее согласиться поселиться в Версале (тогда его небольшом, но любимом охотничьем домике), чтобы жить там под его покровительством, и это предложение, столь противоречившее его обычным чувствам, настолько испугало ее, что она еще быстрее решила удалиться от двора».
19 мая 1637 года мадмуазель де Лафайет покинула двор. Король не мог сдержать своих чувств и заплакал, а Луиза призвала его принять ее жертву и исполнять свой долг короля. Он еще долго навещал девушку в монастыре и беседовал с ней через забранное решеткой окно. По словам короля, «я обещал мадмуазель Лафайет, перед которой я всегда держал мое слово, так же, как и она передо мной, что я до смерти буду упорствовать в моем замысле не связывать себя обязательством ни с кем, как я говорил ранее, и попытаюсь жить наилучшим образом, как могу на этом свете, дабы в конце смочь попасть в рай, что должно быть единственной целью, которую должно иметь в сем мире».
Мари д’Отфор вроде бы заняла свое прежнее место. Но ее общество уже не было столь притягательным для короля, как ранее. Девушка и не знала, что Ришелье уже готовит ей замену, да такую, которая стала самым сильным увлечением жизни короля. Мари имела неосторожность дурно отзываться о новом фаворите, и в 1639 году ей было приказано покинуть двор. Венецианский посол не преминул восхититься могуществом его преосвященства, которому «удалось за несколько месяцев заставить короля забыть десятилетнюю привязанность». Ничто не должно было помешать воцарению нового фаворита, выбранного самим первым министром. После смерти короля Анна Австрийская вернула девушку ко двору. Но Мари не смогла отказаться от своего высокомерия бывшей фаворитки и была вынуждена вновь покинуть место фрейлины, выйдя замуж за маршала Шомберга, с которым была вполне счастлива.
Последним увлечением короля стал Анри д’Эффиа, маркиз де Сен-Мар (1611–1642). Баррадá и Сен-Симон выполняли обязанности первого шталмейстера, отсюда их официальный титул «Месье Ле Премьер»
[27]. Но Сен-Мар, будучи сыном маршала Франции, счел эту должность ниже своего достоинства. Он также полагал, что его молодость и красота дают ему право требовать более, чем было бы разумно. Людовик ХIII согласился и договорился с герцогом Беллегардом, что тот уйдет в отставку с должности главного шталмейстера за финансовую компенсацию. 15 ноября 1639 года Сен-Мар принес присягу и с тех пор его звали не иначе как «Месье Ле Гран»
[28]. Это прозвище сохранилось за ним до его казни в сентябре 1642 года в Лионе.
Как уже было сказано выше, возвышение нового фаворита было делом рук Ришелье. Баррадá и Сен-Симон состояли в штате короля, подобно многим другим, и именно король отличил и облагодетельствовал их, кардинал не имел к этому никакого отношения. Он безучастно отнесся к возвышению этих незначительных персон, ибо считал их безвредными, но навлек на них опалу, когда, по его мнению, того потребовала необходимость. Кардинал хорошо знал отца Сен-Мара, который довольно рано скончался, и дал ему обещание поддерживать его семью. Ришелье рано распознал потенциал этого юноши, прекрасного как греческий герой, жадного до жизни во всех ее проявлениях. Его преосвященство не совершал никаких действий из чистого альтруизма, но всегда основывал их на точно выверенном расчете. В данном случае он также полагал, что пристроенный им при дворе и привлекший к себе внимание короля Сен-Мар будет беспрекословно подчиняться ему. В 1635 году Ришелье назначил его командиром одного из новых подразделений, которые король добавил к своему гвардейскому полку. В 1635 году Сен-Мар был направлен на участие в снятии осады с городка Кателе. В 1638 году маркиз де Лафорс ушел в отставку с должности одного из двух гардеробмейстеров короля, и стараниями кардинала это место получил юный Сен-Мар.
Молодой человек не был взращен при дворе, он отличался гордостью, независимостью и не был искушен в искусстве лести. Злословие придворных по поводу роли Баррадá и Сен-Симона скорее отталкивало его от перспективы стать любимчиком короля. Как и его отец, он мечтал о карьере военного, битвах и победах, и ему совершенно не улыбалось разделять интересы короля, не выходившие за рамки охоты, лошадей, обучения ловчих птиц и натаскивания охотничьих псов. К тому же с возрастом набожный король пристрастился к дурному обычаю выступать в роли ментора, наставляя молодого человека нуднейшими нотациями на путь истинный. Сен-Мар попытался сопротивляться, но не мог устоять перед давлением матери, амбициозной и хваткой дамы, а также всесильного министра. Так ему пришлось приступить к исполнению своих обязанностей.
Людовик вначале был холоден с ним, разговаривал сухо и неприветливо. Ему не нравились роскошные остромодные костюмы Сен-Мара, а также его склонность к мотовству. Король же предпочитал неброскую недорогую одежду, всегда выступал против откровенных женских декольте и испанской манеры дам наносить на лицо белила и румяна. Почти год ушел у Сен-Мара на то, чтобы завоевать доверие короля, причем его тщательно наставлял сам Ришелье, с пониманием заявивший ему, что «невозможно быть молодым и мудрым». Помимо этого, Ришелье искусно побуждал обслугу короля говорить Людовику о Сен-Маре только хорошее. Фавор молодого человека начался лишь летом 1639 года во время пребывания короля в Аббевилле.
Далее король совершил довольно длительную поездку в Лион, Дофине и в Гренобль, где обсуждал со своей сестрой Кристиной, регентшей герцогства Савойского, проблемы этого суверенного государства. Сен-Мар буквально не отходил от короля и, следуя инструкциям Ришелье, погубил репутацию Мари д’Отфор в глазах Людовика настолько, что тот согласился не поддерживать тесных отношений с девушкой. Надо сказать, что заодно попала в немилость и ее подруга, мадмуазель де Шемеро, в которую гардеробмейстер был по уши влюблен. Зато осталась довольна мать Сен-Мара, мечтавшая о том, что ее сын заключит брак с девушкой более высокого положения. По-видимому, любовь молодого человека не была такой уж страстной, ибо он быстро забыл придворную прелестницу в объятиях знаменитой куртизанки Марион Делорм.
