— Почему бы не позволить ему охранять нас? Что ты имеешь против него?
Последовала пауза. Он беззвучно запер дверь.
— Он какой-то странный, — произнесла наконец Хизер. — Очевидные его недостатки и так бросаются в глаза, но есть еще что-то, чему пока я не могу найти объяснения.
— И что это за очевидные недостатки? — спросила Фиделия.
В самом деле, что за недостатки? Нахмурившись, Жан-Люк прошел в прихожую.
— Он слишком красив, — объявила Хизер.
Жан-Люк расплылся в улыбке.
— И высокомерен, — продолжила она, и его улыбка пропала. — Клянусь, если еще раз услышу, как он бахвалится своим фехтовальным мастерством, я возьму его меч и сделаю из него чемпиона-кастрата.
Жан-Люк поморщился.
— Не говори глупости, — прошипела Фиделия. — Если лишить мужчину мужского достоинства, на что он будет годен?
— Я уже четыре года ломаю над этим голову, — буркнула Хизер.
Жан-Люк с трудом удержался от желаний войти в гостиную и швырнуть мисс Хизер Уэстфилд на стол, чтобы просветить как следует.
— Что ж, — хмыкнула Фиделия, — если он задержится здесь на длительное время, возможно, ты это узнаешь.
Чертовски справедливо. Жан-Люк кивнул.
— Он здесь не задержится, — горячо возразила Хизер.
Чертовски несправедливо. Он хмуро уставился на дверь.
— Интересно, — Хизер понизила голос, — ты не чувствуешь исходящих от него флюидов?
— Пока ничего. Но ты же знаешь, что большинство моих видений приходит ночью, во сне.
— Тогда отправляйся спать.
Фиделия рассмеялась:
— Не могу гарантировать, что он мне приснится… А вот тебе… возможно, и приснится. Вижу, он тебе понравился.
Жан-Люк на цыпочках подошел ближе к кухонной двери. Он хотел услышать ответ Хизер, но вместо этого услышал, как открылась дверца холодильника.
— У нас что, шоколадное мороженое кончилось?
Со вздохом разочарования Хизер захлопнула холодильник.
— A-а, отказываешься признавать, — объявила Фиделия.
— Почему? Я вполне сознаю, что имею избыточный вес.
— Я не об этом, — возразила Фиделия. — Не хочешь признавать, что испытываешь влечение к Хуану?
— Его зовут Джон.
Жан-Люк поморщился. Ни одна из них не произнесла его имя правильно.
— Он очень красивый, — прошептала Хизер. — И очень деспотичный.
— Нет, нет, chica, он совсем не такой, как твой бывший. Просто ты сейчас думаешь, что все мужчины отвратительные.
— В нем есть что-то странное, что настораживает.
Фиделия издала звук, похожий на кудахтанье.
— Тогда давай закончим гадание и посмотрим, что скажут карты.
Жан-Люк бросился в гостиную и уставился на карты на журнальном столике. Фиделия перемешала их и предложила выбрать семь карт. Открыли пока только одну — проклятую карту «Отшельника».
Конечно, он был одинок. Разве мог он ухаживать за женщиной, зная, что Луи попытается ее убить?
— Я не уверена, что он тот, за кого себя выдает, — донесся из кухни тихий голос Хизер. — Он хранит какие-то… секреты.
Она проницательная женщина. Жан-Люк склонился над журнальным столиком и перевернул следующую карту. У него оборвалось сердце.
«Любовники». Было так соблазнительно надеяться на радостное будущее и счастливый союз с любящей женщиной. Но было ли это возможно с Хизер? Если она останется в живых, простит ли его за то, что подверг ее опасности, сможет ли принять в любовники бессмертного?
Женщины вышли в коридор. Быстро схватив «Любовников», он сунул карту назад в колоду. Выбрав наугад другую, положил ее на стол лицом вниз на место прежней. Затем уселся в кресло и принял скучающее выражение лица.
— Вот и мы! — Раскачивая подолом длинной юбки, Фиделия вошла в гостиную и, плюхнувшись на диван, поставила рядом с собой сумку.
— Принести что-нибудь попить? — Хизер держала в руке стакан.
Кубики льда в стакане мелодично звякнули.
— Нет, благодарю.
Жан-Люк вцепился в подлокотник кресла, чтобы не вскочить с места. На протяжении многих сотен лет жизни правила хорошего тона требовали, чтобы мужчина вставал, когда женщина стоит. Расставаться с подобными привычками было затруднительно, но еще труднее было объяснять, откуда они у него взялись. Хизер и без того смотрела на него с подозрением.
— Почему бы нам не продолжить гадание? — Фиделия подалась вперед, поставив локти на колени.
Хизер поставила стакан на подставку рядом с картами.
— Вы не против, если я посмотрю?
— Нет, мне нечего скрывать.
Какой же он лжец.
Бросив на него подозрительный взгляд, она присела на подлокотник дивана и, взяв на колени голубую подушку, принялась наматывать на палец бахрому.
— Хорошо, вторая карта.
Фиделия перевернула ее.
Слава Богу, он избавился от «Любовников». Любая карта будет лучше.
— «Безумец», — объявила Фиделия.
Жан-Люк поморщился.
Хизер хмыкнула, но тут же сжала губы, поймав его сердитый взгляд.
— Это не значит, что у вас нет ума, — заверила его Фиделия с улыбкой. — Но значит, что у вас есть тайное желание прыгнуть в неизвестность и начать новую жизнь.
— О…
Возможно, это и так. Он перевел взгляд на Хизер. Прижимая подушку к груди, она гладила мягкую ткань.
У него заныло в паху. Может, она любит не только мягкое, но и твердое?
Фиделия перевернула следующую карту.
— О Боже. «Десять шпаг».
— Это так плохо?
Глупый вопрос, поскольку Жан-Люк видел карту с изображением мертвого человека на земле с десятью шпагами в спине.
— Это разорение, — сказала Фиделия. — Судьба загоняет вас в угол, и вы ничего не можете сделать, чтобы избежать этого.
— Луи, — прошептала Хизер и крепче сжала подушку.
— Я не позволю ему причинить вам зло, — заверил ее Жан-Люк.
Фиделия перевернула четвертую карту.
— «Восемь шпаг», перевернутые. Вернулось ваше прошлое и теперь преследует вас.
Он поерзал в кресле. Фиделия слишком близко для его спокойствия подобралась к истине.
Она перевернула пятую карту.
— «Рыцарь шпаг». — Она с растерянным видом покачала головой.
— Это тоже плохо?
— Нет, хорошо. Вы смелы, как рыцарь Ланселот. И защитник женщин, — вздохнула Фиделия. — Мне просто странно, что вы выбрали столько карт со шпагами. Это большая редкость, когда выбирают карты одной масти.
