Жан-Люк выглянул в дверное окошко. Стоявший на крыльце мужчина был крупного телосложения и имел лицо, разгоряченное алкоголем.
— Я вижу тебя, задница! — прорычал Коуди. — Хочешь трахнуть мою бывшую? Давай. Но посмеешь прикоснуться к моей дочери, я…
— Прекрати! — прошипела Хизер, отпирая дверь.
— Не нужно его впускать, — шепнул Жан-Люк.
— О, пожалуйста, пусть он войдет, — протянула Фиделия. Стоя у лестницы, она размахивала в воздухе своим «глоком». — Сегодня мой день.
— Фиделия, убери оружие, — приказала Хизер и открыла дверь. — Как ты смеешь…
Коуди ворвался в коридор и, свирепо сверкая глазами, уставился на Жан-Люка.
— Кто ты такой, черт побери?
Жан-Люк ответил ему не менее яростным взглядом.
— Я перед тобой не в отчете.
— Жан… — начала Хизер, но ее бывший перебил:
— Джон? Значит, таскаешь своих джоников домой? — Коуди повернулся к Жан-Люку: — Ты паркуешь машину перед домом, и теперь все в городе знают, что ты трахаешь мою жену!
— Бывшую жену. — Жан-Люк сощурил глаза. — Только круглый дурак мог позволить ей уйти.
— Хватит. — Хизер встала между ними. — Коуди, сбавь тон, пока Бетани тебя не услышала. Ты пьян и не имеешь права шпионить за мной и осуждать.
— Как раз имею, — усмехнулся он. — Здесь живет моя дочь, и теперь, когда все знают, что ты шлюха, я могу требовать, чтобы ее отдали мне.
— Я не шлюха. И никогда не позволю тебе отнять ее у меня.
— Как же.
Две сотни лет назад Жан-Люк просто проколол бы ублюдка рапирой и сбросил его тело в реку, но современный мир не одобрил бы такой поступок. Он решил воздействовать на Коуди силой внушения.
«Ты таракан».
Под воздействием алкогольных паров Коуди не оказал силе, вторгнувшейся в его сознание, никакого сопротивления. Он плюхнулся на пол и принялся бегать по прихожей на четвереньках.
Хизер с визгом отскочила.
— Коуди, что с тобой?
— Я таракан, — пробормотал он скрипучим голосом.
— Вовремя ты это сообразил, — хмыкнула Фиделия.
Коуди попытался взобраться вверх по лестнице, но упал на спину. Корчась на полу, он молотил руками и ногами по воздуху.
— Прекрати этот спектакль, Коуди, — потребовала Хизер. — Убирайся отсюда, пока не напугал Бетани.
— Что происходит? — спустилась по ступенькам Эмма, глядя вопросительно на дергающееся тело Коуди.
— Нужно принести баллончик спрея против насекомых, — усмехнулась Фиделия.
— Облава!
Коуди перевернулся на четвереньки и шмыгнул за дверь наружу.
«Вернешься в норму к рассвету», — мысленно приказал Жан-Люк.
— Слушаюсь, господин. — Коуди скатился вниз со ступенек крыльца.
— Боже милостивый, бедняга спятил. — Хизер закрыла дверь и щелкнула замком.
— Это было интересно. — Эмма многозначительно посмотрела на Жан-Люка. Наверное, слышала его мысленные команды.
Может, и Луи его слышал, промелькнуло у Жан-Люка. Хотя вряд ли успел запеленговать.
— Как Бетани?
Хизер метнулась вверх по лестнице.
— О, мне нужно выпить. — Не выпуская «глок» из рук, Фиделия направилась на кухню. — Пиво в самый раз будет. А вы не желаете пивка, Хуан, Эмма?
— Нет, спасибо.
Жан-Люк вернулся в гостиную и поставил рапиру рядом с креслом.
Эмма с улыбкой прислонилась к дверной раме.
— Таракан?
— Он это заслужил, — улыбнулся Жан-Люк в ответ.
Эмма кивнула.
— Пойду наверх. — И, помедлив, добавила: — Думаю, ты произвел на Бетани неизгладимое впечатление. У игрушечной мамы, которая живет в кукольном домике, появился новый друг по имени Джон. У этого кукольного Джи-Ай Джо такой вид, будто он мозги готов вышибить из живущего в гардеробной Кена.
— В самом деле? — У Жан-Люка сжалось сердце. Неужели его и впрямь могут принять в эту семью? Ему всегда хотелось иметь семью. Его отец умер, когда ему было шесть лет, а за три года до этого от родов скончалась его мать. Самыми близкими для него людьми, почти братьями, были Роман и Ангус.
Жан-Люк обвел взглядом гостиную и понял, каким одиноким был все эти столетия. Хизер вызывала у него симпатию во многих отношениях, но Бетани и Фиделия тоже трогали его сердце. Как сильно изменилась бы его жизнь, если бы каждая ночь его существования наполнилась дружеским общением и любовью. В свете такой жизни все предыдущие века казались пустыми и бессмысленными.
Но смогут ли они принять его таким, какой он есть? Сможет ли Хизер полюбить его?
— Мне жаль, что вам пришлось наблюдать эту сцену с моим бывшим, — извинилась Хизер, входя в комнату.
Жан-Люк повернулся к ней:
— Ничего страшного.
— Не знаю. — Вздохнула Хизер, — что нашло на Коуди.
— Бетани в порядке?
— Да. Слава Богу. — Хизер плюхнулась на диван. — У нее громко работал DVD-проигрыватель, так что она ничего не слышала.
Вот и хорошо.
Жан-Люк сел рядом с ней и тотчас услышал, как учащенно забилось сердце. Хороший признак.
Хизер смущенно подняла на него глаза.
— А куда подевалась Фиделия?
— Пошла на кухню за пивом.
— Мне бы не хотелось, чтобы она пила, имея при себе столько оружия.
Жан-Люк положил руку на спинку дивана.
— У всех пистолетов есть замки на затворах.
— Еще бы! Это было единственное, что я от нее потребовала, прежде чем она сюда переехала.
— Вы прожили в этом районе всю свою жизнь, да?
— Да, — вздохнула Хизер. — Мне всегда хотелось путешествовать, но до сих пор не приходилось.
Он взял на заметку, что должен показать ей все уголки мира, которые она захочет увидеть.
— А вы не знаете, что это за место такое, похожее на описание Фиделии? Где-нибудь на окраине города. Возможно, заброшенное.
— С каменным подвалом? — Наклонив голову, она задумалась. — В муниципальном парке есть старое каменное здание, построенное во времена Депрессии.
— Я его осмотрю.
Он мог оставить здесь Эмму и взять с собой Робби.
— Я поеду с вами.
Жан-Люк посмотрел на нее удивлением:
— Нет. Исключено. Это слишком опасно.
— Мне и так грозит опасность, я уже сражалась с Луи, и недурно. И знаю, где расположен парк.
— Я могу найти его местоположение на карте в Интернете.
