— Луи не видели? — осведомился Жан-Люк.
— Нет, — ответил Йен. — Было бы неплохо, если бы мы знали, как он выглядит.
— Он ни разу не являлся ко мне в одном и том же обличье. Я узнаю его по голосу. И по глазам. Они у него черные. Со странным блеском. В них чувствуется ненависть и еще что-то, какое-то… безумие.
— Значит, чувак — экстрасенс, — заключил Финеас.
— И очень опасный, — добавил Робби и махнул в сторону толпы. — Все эти люди смертные. Их можно распознать по запаху.
Фил усмехнулся:
— Хочешь сказать, что от нас воняет?
Робби улыбнулся:
— Может, для кого-то и воняет, только не для меня. На мой взгляд, смертные пахнут… сладко.
Фил покачал головой:
— Мне это не льстит.
Финеас принюхался и смерил смертного лукавым взглядом:
— Ты пахнешь по-другому, братан.
Улыбка с лица Фила сползла, и он обменялся настороженным взглядом с Робби. Жан-Люк нахмурился, ощутив какой-то скрытый смысл, ему непонятный. Но обсуждать это не было времени. Он попросил Фила отправиться с ним в магазин, затем объяснил секретное задание всем трем вампирам.
— Вы это сделаете?
— Конечно, с удовольствием, — ответил Робби. — Увидимся позже.
При виде Хизер и всей ее семьи на заднем сиденье «БМВ» у Жан-Люка потеплело на сердце. Он сел за руль.
Фил занял пассажирское место рядом с ним и повернулся к женщинам:
— Я буду охранять вас в дневное время.
— Приятно познакомиться, — пробормотала Хизер.
— Hola
[10]
, Фил, — томно поздоровалась Фиделия.
Фил тотчас отвернулся.
В магазине скидок Жан-Люк попросил Фила сопровождать Фиделию, а сам пошел с Хизер и Бетани.
В отделе для маленьких девочек Хизер выбрала несколько маечек и шортиков на стойке с пятидесятипроцентной скидкой. Чем больше денег она пыталась сэкономить Жан-Люку, тем больше он злился. Заметив самое красивое в магазине платье, он бросил его в тележку.
— У нее есть дома красивые платьица, — возразила Хизер.
— Вы сказали, что не станете спорить.
— Только в моменты особой опасности, — фыркнула она.
— Кто знает, может, пока мы тут прохлаждаемся, Луи скрывается где-то среди полок с игрушками.
— Сейчас проверим. — Она толкнула тележку к проходу с игрушками. Одно из колес при каждом обороте жалобно поскрипывало.
Жан-Люк следовал за ней, постукивая тростью по покрытому линолеумом полу. Его глаза внимательно осматривали торговый зал. Покупателей в магазине почти не было.
Бетани в обнимку с желтым мишкой скакала рядом с мамой. Внезапно она остановилась, и ее глаза загорелись.
— Посмотри, мамочка. Эта Барби продается с крокодилом.
Хизер, отвернувшись, выбирала раскраски.
— У тебя полно дома кукол.
— Но охотницы на крокодилов нет.
Жан-Люк добавил игрушку в тележку.
— Да! — Бетани радостно запрыгала.
— Это я должна была решать, — резко повернулась к нему Хизер, сердито сверкая глазами.
Она, безусловно, была права. Но его поразило другое: ему было чертовски приятно, что заставил маленькую девочку танцевать от радости. Смущенно переступая с ноги на ногу, Жан-Люк нахмурился.
— Я постараюсь в другой раз быть сдержаннее.
Хизер скривила губы.
— Это что, так трудно? Бьюсь об заклад, если бы у вас были дети, вы бы их безвозвратно испортили своим потаканием.
Его сердце екнуло и замерло на секунду. Он не мог иметь детей. В миг между смертью и обращением сперматозоиды вампира гибли. С заходом солнца его сердце начинало биться снова, возобновлялась циркуляция крови по сосудам, и к нему возвращалось сознание и работа мысли. Но сперма оставалась безжизненной.
Роман, будучи гениальным ученым, нашел, как выйти из положения. Он взял живую мужскую сперму и стер ДНК донора, заменив на свою. Шанна уже ждала ребенка, когда он обнаружил проблему. ДНК вампира отличалась от человеческой, Не зная, что из этого получится, Роман до самых родов Шанны терзался страхом. Через девять месяцев она родила здорового мальчика без клыков, который с большим удовольствием пил материнское молоко.
Внезапно Жан-Люк с дрожью в сердце, осознал, что он тоже мог бы иметь детей. Остановив взгляд на Хизер, он представил, как в ней растет его ребенок.
— Что-то не так? — спросила она.
— Нет. Все хорошо. — Жан-Люк слукавил. Теперь, когда зерно надежды дало всходы, он не мог просто взять и отринуть эту мысль. Он завидовал Роману, что у него есть любящая жена и прелестный сынишка. Прежде ему не приходило в голову, что и он мог бы обзавестись семьей. Но Луи всегда служил камнем преткновения, являя собой скрытую угрозу. С другой стороны, недавнее возвращение убийцы стало для него своего рода благословением. Жан-Люк получил шанс навсегда избавиться от своего врага, что, в свою очередь, открывало уйму новых возможностей.
— У вас странное выражение лица, — прокомментировала Хизер, бросая в тележку коробку цветных карандашей. — Кажется, вы злитесь.
— Я зол на Луи и полон решимости покончить с ним раз и навсегда.
Хизер покатила тележку в женский отдел.
— Я буду так рада, когда все наконец вернется в прежнее русло.
В прежнее русло? Это все, чего она хочет? Его радужная картина будущего утратила четкость. Сможет ли он убедить Хизер выйти замуж за вампира и родить ребенка с мутированной ДНК? Это как-то не вязалось с американской мечтой.
Да и хотел ли он этого на самом деле? Он испытывал к Хизер сильное влечение, но не знал, были ли его чувства искренними или же возникли как реакция на грозившую им обоим опасность. Может ли он полюбить ее на многие годы? Сможет ли жить с ней в браке? Сможет ли вообще жить в браке со смертной?
Честно ли по отношению к Хизер привязывать ее к человеку, который мертв в дневное время суток? Он мог быть большой поддержкой для семьи в финансовом плане, оставаясь в то же время днем совершенно недоступным.
Но Роман и Шанна производили впечатление исключительно счастливой пары. Жан-Люк тоже этого хотел. Но хотела ли этого Хизер?
Хмурясь, он наблюдал, как она выбирает в женском отделе самые дешевые вещи, но не потому, что боялся, как бы она его не разорила. Наоборот. Она заслуживала большего. Когда они вернутся в студию, он сам кое-что для нее выберет.
— Как я должна одеваться на работу? — спросила Хизер. — Нарядно?
— Нет. В течение дня вы будете одна, если не считать Альберто и охранников.
