– Это комнаты для персонала, – пояснил мужчина, усаживая меня на кушетку и сам садясь напротив на корточки. – Так, расскажи, что произошло?
Я поджала губы, чтобы позорно не разрыдаться.
Да и памятуя об обещаниях Евгения засудить Руслана за побои, я никогда не расскажу ему правды.
– Не хочешь говорить? – догадался он.
Я кивнула.
– Ты наивная, если я не догадался, кто именно это сделал. – Руки Руслана сжались в кулаки. – И я убью этого ган… нехорошего человека. В лесу закопаю.
Мои глаза расширились от ужаса, ну как – один глаз, второй, похоже, начал медленно заплывать из-за синяка на скуле.
– Нет! – воскликнула я. – Это все случайность. Да, мы с Евгением повздорили, но он не бил меня. Я сама… – тут предательски запнулась. – Упала. Споткнулась и рухнула. Я же неловкая.
– Угу… – Руслан мрачно коснулся моей скулы, и я зашипела от боли.
– Сама, значит. Ладно, посиди тут, я скоро…
Он поднялся во весь рост, такой мощный, сильный – и я ужаснулась за Евгения – закопает же. Хоть и поделом, но я не хотела потом проходить свидетелем по убийству и мелькать в криминальной хронике. Передачки носить Руслану.
– Ты куда? – я ухватила мужчину за рукав. – Только не ходи в Евгению Петровичу.
– Я в аптеку, но вначале, – он аккуратно снял мои пальцы с рукава и, подойдя к холодильнику, достал из морозилки лед, – приложи, а я пока за мазью.
– Точно? – уточнила я.
– Точно, – успокоил мужчина. – Ты приляг пока, уверяю, ты даже соскучиться не успеешь.
* * *
Лежа на кушетке, я прикрыла глаза. Лед холодил скулу, пальцы мерзли, и все это «великолепие» уже начало растекаться сыроватой лужей под моими пальцами.
Лед, похоже, лежал в холодильнике давно, так что вода пахла затхлостью, будто Москва-река осенью, когда в ней плавают тонны опавшей листвы.
Я прикрыла глаза. От стресса кружилась голова, да и саму меня чуть-чуть потряхивало. Когда кубик льда окончательно растаял, я свернулась калачиком, стараясь согреться, да и привести мысли в порядок.
Мне было страшно.
Руслан так спокойно уходил, таким собранным, таким злым.
Я буквально на миг прикрыла глаза и провалилась с беспокойную дремоту с сопровождающим ее кошмаром.
Руслан в каких-то корабельных доках, в руках пистолет с глушителем, который он направлял на Евгения Петровича. Сам босс умолял его не убивать и топтался босыми ногами по деревянной пристани.
А рядом стояла бочка высотой в половину роста Евгения Петровича и лежали мешки с цементом.
– Я требую суда! – верещал босс, а «помощники» Руслана бетонировали ему ноги. – Я ничего не сделал.
– Рыбам это расскажешь, – мрачно сплюнул мстящий за меня мужчина и выстрелил боссу в грудь…
Я рывком проснулась, буквально спрыгивая с кушетки и оглядываясь по сторонам.
В комнату только что вернулся настоящий Руслан, и то, что мое сознание выдало за выстрел, было всего лишь хлопком двери.
Я нервно покосилась на ботинки эскортника – они были заляпаны какой-то грязью, да и сам Руслан, когда подошел ближе, пах тиной и сыростью.
– Тебя не было два часа – предполагая жуткое, произнесла я, переводя взгляд на часы, которые тут висели. – Ты же не сделал ничего ужасного?
Руслан недоуменно заломил бровь.
– Если под ужасным ты подразумеваешь оббегать с десяток ночных аптек – то сделал.
Я только сейчас поняла, что у ног мужчины стоит огромный пакет с эмблемой известной аптечной сети, которая была буквально за углом.
Я просверлила Руслана долгим взглядом, и тот сдался:
– Ну ладно, еще я поговорил с твоим боссом. Раз до него с первого раза не доходит.
В моем горле пересохло.
Вмиг показалось, что сон был вещим.
– Ты его что, убил? На твоих ботинках следы цемента, и ты пахнешь тиной?
Руслан осторожно подошел ко мне и пощупал лоб.
– Жара вроде нет, – констатировал он, доставая из пакета с десяток мазей. – Ирин, не знаю, что ты там себе навоображала, но мы не в девяностых. Никто не убивает людей просто так, когда можно мучить их потом всю жизнь.
Глаза Руслана хищно сверкнули.
– В смысле всю жизнь? – не поняла я, и воображение тут же подкинуло, что Евгений Петрович жив, но теперь инвалид без рук и ног.
– Это такая долгая и длинная история о хищениях в вашей фирме. Если в двух словах. Твой Евгений должен мне с десяток миллионов – и если он не хочет за решетку, то будет их теперь долго и тщательно отрабатывать на должности уборщика. Скажем, лет тридцать. Я злопамятный, и терпения у меня хватит дождаться, пока он выплатит все до последней копейки…
Мой здоровый глаз нервно дернулся.
– В смысле он тебе должен? – протянула я, пока Руслан накладывал мне на скулу мазь.
– А ты еще не догадалась? – улыбнулся мужчина. – Я и есть тот новый хозяин, который купил фирму. Так что Евгений Петрович выбрал не ту девушку, чтобы распускать свои грабли.
Я молчала.
Просто не знала, что сказать на подобные слова. Что это со стороны Руслана? Новая ложь? Попытка контролировать меня? Или он хотел так меня защитить? Еще утром послала бы его ко всем чертям и удалилась гордо рыдать в съемную квартиру, но теперь… у меня не было сил на протесты и побеги от реальности. А реальность была такова: я любила этого мужчину, кем бы он там ни был. И сегодня, увидев его на приеме, окончательно осознала – не хочу отталкивать Руслана. Больше нет.
– Ирин, ты так странно смотришь, – заговорил он первым. – Я, признаться, не знаю, чего ждать. Подскажешь? Мне готовить линию защиты?
– Зачем ты купил фирму? – спросила я.
– Потому что она может принести прибыль, – сразу ответил он.
– И все?
Руслан улыбнулся:
– Не все. Но прибыль я получу. И удовлетворение тоже. Этого достаточно.
Я устало вздохнула и… потянулась к нему. Руслан тут же оказался рядом, обнял меня и поцеловал в макушку, пробормотав:
– Надо было сказать тебе о покупке, да?
– Да.
– Но ты и так была зла.
– Я и сейчас не добрая, – буркнула ему в шею, вдыхая самый лучший мужской аромат на свете. – А ты должен уже понять, что замалчивание – это тот же обман.
– Понял.
– И почему я сомневаюсь? – я усмехнулась.
– Не знаю почему. – Он гладил меня по спине, по плечам, его губы блуждали у моего виска, нежно касаясь кожи. – Не нужно во мне сомневаться, Ир. Никогда.
