Подав ему руку, проговорила наигранно-надменно:
– Раз уж ты все равно здесь, погуляй со мной.
– Можно? – он иронично усмехнулся.
– Пожалуй.
– Спасибо.
Какое-то время мы шли молча, но я чувствовала, как отступает тупая истерика и спадает пелена бешенства. Руслан крепко сжимал мою ладонь, и мне хотелось, чтобы это никогда не заканчивалось. Было сложно вновь начать разговор – я боялась снова скатиться в то ужасное состояние, которое напугало и его, и бедного, случайно толкнувшего меня японца. Но и сделать вид, будто ничего не случилось, не представлялось возможным…
– Руслан…
– Да.
– Я должна просить у тебя прощения, – проговорила тихо, опустив взгляд, – мое поведение было омерзительным. Эта сцена на кухне…
– Ира, я не боюсь сцен. – Он резко остановился и заставил меня посмотреть на него. – Я боюсь того, что им предшествует и что следует за ними. Ты копишь в себе обиду, которая выплескивается вот так, выматывая тебя.
– И тебя.
– Я готов прийти на помощь во всем. Только попроси.
– Ты и без того делаешь для меня все возможное и даже немножко больше, – грустно улыбнулась я.
– Но тебе этого недостаточно.
Я прикусила губу, подбирая слова.
– Ира, – он сделал шаг ко мне, погладил по щеке пальцем, улыбнулся, – скажи, чего ты хочешь? Я приму. Пойму. Любовь не должна быть насилием над собой. Если ты поняла, что я – не тот, с кем тебе действительно хотелось бы…
– Нет!
– Не понял.
– Руслан, я люблю тебя, – проговорила, прижимая к груди его руку. – Думаю о тебе постоянно, только рядом с тобой успокаиваюсь и начинаю дышать спокойно. Но ты правильно говоришь: любовь не должна быть насилием, а я просто выношу тебе мозг. Я чувствую себя чужой здесь и требую от тебя постоянно внимания. Хуже ребенка. И ничего не могу поделать с этим.
– Требуй, – он пожал плечами. – Я только за.
– У тебя есть работа.
– И у тебя будет, как только ты подтянешь язык. С твоей-то хваткой, Ирин. Через несколько дней я встречусь с одним знакомым, у него есть друг, жена которого русская, и у нее свой сайт одежды здесь. Так вот, я попрошу ее взять тебя в помощницы.
– Я даже бесплатно пойду!
– Ира, солнышко, никогда больше так не говори, – мягко улыбнулся Руслан. – Запомни навсегда: бесплатно работают только те, чей труд ничего не стоит в глазах окружающих. Чем выше ставишь планку, тем сильнее твоя позиция в глазах работодателя. Ты у меня очень умная и невероятно наивная.
Я засмеялась, чувствуя, как расслабляется натянутая внутри пружина, но все же уточнила:
– А если не получится с сайтом?
– Работы полно. Теперь я вижу, насколько ты горишь желанием быть занятой, так что буду искать решение. Веришь мне?
– Всегда. Прости меня, я сама не понимаю, что с моим настроением…
Хотела объясниться с ним как следует, но тут открыли дверь в кафе быстрого питания рядом с нами, и… я задохнулась от запаха жареного теста. Голова закружилась, в животе все скрутило от судорожной боли.
– Ира!
Краем сознания я уловила, что в голосе моего любимого мужчины наконец прорезались эмоции! Он разволновался. Нет, он был в панике!
Я хотела успокоить его, подбодрить и сказать, что это лишь легкое недомогание, но, стоило попытаться открыть рот, как меня нещадно затошнило. Ноги подогнулись от слабости. Руслан подхватил меня на руки, спросил что-то. Посмотрев на него, я всхлипнула и, кажется, отключилась.
* * *
С отключкой я, конечно, погорячилась, но было мне крайне плохо.
Кажется, в последний раз я так страдала еще в подростковом возрасте, когда забывала поесть в перерывах между учебой, а потом падала в полуобмороки просто из-за того, что давление рухнуло.
В ушах отдавалось сердце, меня знобило, да и Руслан, испуганно глядя на меня, добил:
– Ирин, что с тобой? У тебя губы посинели.
Ком тошноты подкатил к горлу, я едва сдержала позывы.
– Клубника… чертова клубника, – пробормотала я, зажимая себе рот. – Кажется, ты оказался прав насчет ее качества.
– Мы едем в больницу, – тут же постановил Руслан. – Тебя там осмотрят, если надо – промоют желудок.
Я хотела возразить, но у меня даже сил не было.
Я искала взглядом ближайшую урну, до которой едва успела добежать – потому что меня все же вывернуло.
Черт.
Казалось, мне не хватает воздуха, начало ломить голову, да еще и непонятно откуда начался насморк. Правду говорят – беда не приходит одна!
Может, ротавирус?
Только его не хватало.
Тем временем ко мне подбежал Руслан и повел куда-то в сторону дороги, пока перед глазами все плыло.
– Я поймал такси, – пояснил он.
Не сопротивляясь, пошла за ним, опираясь на его руку, как старая бабушка. Сил не было.
– Руслан… – тихо позвала я, когда машина проехала пару кварталов. – Может, не надо в больницу? Мне уже легче.
Он мрачно посмотрел на меня и покачал головой.
– Нет уж, – обеспокоенно заявил любимый. – Я уж лучше перестрахуюсь. Отравление это или еще что, пусть решает доктор.
– Это нервы… – я села ровнее. – Ну и, может, легкий вирус, но больница… это перебор.
Мне вдруг вспомнилось, что местное здравоохранение очень дорогое. И хотя мне сделали страховку стараниями Руслана, я не была уверена, что мой случай является экстренным.
– Я сам решу, что перебор, а что нет, – железно отчеканил Руслан.
Такси плавно затормозило у огромного здания с красным крестом.
А дальше для меня начался настоящий персональный ад.
Я вроде бы чувствовала себя уже вполне здоровой и способной ходить, и вообще свалить отсюда подальше, но Руслан подошел к кому-то на ресепшен, что-то сказал на японском, и вокруг меня началась суета сует.
Меня усадили на каталку и привезли в небольшую палату. Прибежала девушка-лаборант, набрала крови из вены столько, что я только диву далась – меня что, на все возможные инфекции проверить решили?! Дальше пришел мужчина небольшого роста в белом халате. Улыбаясь во все зубы, он померил давление, посветил фонариком в глаза и что-то спросил.
Руслан сам ему ответил, а я отвернулась. Вся эта гиперопека и непонимание происходящего начинали сильно раздражать.
В итоге меня все же оставили в покое в одной из палат наедине с Русланом.
– Когда мы отсюда уедем? – спросила я, пытаясь сесть.
– Доктор сказал тебе лежать, – Руслан говорил строго, будто я ребенок. – Потерпи, пока скажут диагноз.
