– Вы подготовились, – хмыкнул он, окидывая меня взглядом. Я улыбнулась, удерживая зубами капсулу, всё ещё боясь, что в последний момент может сорваться. Взялась за рубаху, пытаясь стянуть рывком с плеч.
– Паула, свободна, – резко бросил в сторону девчонки гадогарм. Ага, всё-таки тайну спины мы бдим.
Пунцовая мелочь не споря кинулась к двери – через миг створки закрылись за ней, и, по-моему, даже на замок.
Ладони Дирайма провели по моей спине, талии, опускаясь ниже. Решившись, я надавила зубами, раскусывая капсулу. Чуть горьковатая жидкость на миг опалила язык и тут же впиталась, не оставляя следа и привкуса.
Игла меж лопаток наконец-то затихла, по телу разливалась приятная подвижность, ощущение собственной силы, почти эйфории. Как же мне этого не хватало! Я таки сорвала рубаху, не без удовольствия проведя ладонями по рельефной груди. Дирайм шагнул назад, потянув меня к кровати, я выступила из платья, поддаваясь движению. Наконец-то полностью ощущая каждую свою клеточку.
Малыши, первым делом – мои малыши! Мильдар, Альбин и Гуринь. Такие маленькие и беззащитные, при всей их бойкости и непоседливости! Ещё не оформившиеся, не принявшие окончательный вид. Чистые. Я отвечала за них во время побега и не справилась… не уберегла.
Временная детская связка заработала, и с той стороны тут же откликнулась. Они боялись, мои детки, храбрились, звали меня – и я как могла успокоила. Я приду.
Как же далеко… слишком далеко. Где-то в космосе, куда их везут? Мне же обещали… гарантировали, что с ними ничего не случится, пока я выполняю задание. А иначе… иначе ведь ничто не помешает мне натравить на херговых хозяев весь Орбитальный флот Зилана. Метаморфов не зря боятся и ненавидят, мы можем быть мстительными и изворотливыми.
По крайней мере, никто не заставлял их трансформироваться и даже дар не блокировали. Слишком слабый пока, только крепнущий маленький дар.
Я вернула внимание на Дирайма, на котором, как оказалось, уже сидела верхом. Сползла, стягивая с него брюки. Дар развернулся в полную силу, считывая желания, ритм, эмоции. Не такие уж и скудные, как для гарма!
– Ну, покажи, что умеешь, Лундан, – шепнул обжигающий хрипотой голос мне на ухо, от чего по коже скользнуло приятное томление. Как мужчина, он был вполне хорош, уж мне-то есть с чем сравнивать.
– А ты? – отозвалась, вызвав яростный всплеск в глазах.
– О, не сомневайся, – гарм перевернул меня, склонившись сверху. Однозначное желание упиралось в бедро, позволяя сканировать всё до мельчайших деталей. И ещё я чуяла какого-то чуждого зверя, и перебирала всех живых созданий, о которых знала и с которыми сталкивалась, пытаясь понять, что оно.
Ладно. С тварями и личными демонами потом разберёмся, а сейчас нужно сосредоточиться на главном. На привязке.
Чуть напрягшись, я перевернулась обратно, и Дирайм не стал сопротивляться, снова оказавшись подо мной. Скользнул руками по груди, упавшим на неё локонам волос. Как ни странно, неожиданные скупые ласки не вызвали отторжения, наоборот, будто пообещали удовольствие.
Впрочем, мне сейчас было не до удовольствий, поэтому не теряя времени – хотя гарму ещё хотелось потянуть, поразвлечься, подразниться, – я резко привстала и опустилась на взведённое пружиной то самое, что нетерпеливо подрагивало в напряжении.
Вот, вот оно…
Клятый хвост крысогуя, хёрг его забодай! Не знаю, как я сдержалась, чтобы не вывалить порцию длинных ругательств, прислушиваясь, не в состоянии поверить.
У гармогада уже есть привязка! Давняя, сильная привязка на метаморфа, да как же он жил с ней столько времени и умом не двинулся?! Или таки двинулся?
Поддерживая ритм гадогарма, странным образом совпадающий с моим собственным, я пыталась разобраться в ней. Мощная, вплетённая в естество, похоже, гад всеми силами боролся с импринтингом, но лишь загнал глубже, вот дерьмо, проклятье, я её так просто не сниму! Этак ещё капсулу придётся тратить на нейтрализацию! В лучшем случае одну.
Хёрговы крысогуи, во что я вляпалась! Кажется, начинала понимать его ненависть к метаморфам. Кто и зачем поставил ему это? И почему не снял?!
Ну, допустим, «зачем» я могу понять, но привязка притягивает и самого метаморфа. Конечно, можно её убрать в одностороннем порядке, хотя и не без потерь, но обычно мы стараемся заметать следы…
Не снижая ритма, прикрыв глаза я тянулась, максимально разыскивая хвосты, въевшиеся в тело гадогарма, едва ли не в каждую клетку, всё яснее понимая, что сейчас выжечь полностью не удастся. Но отчаянно надеясь сделать как можно больше. Неизвестно, что у гада в голове, подпустит ли он меня в следующий раз, или выгонит за инициативу?
Кстати, чтобы подпустил… отвлёкшись от привязки, я на некоторое время сосредоточилась на процессе. Все мои инстинкты кричали, что он любит раскрепощённых, энергичных женщин. Какого хёрга тогда позвал Паулу? Ладно, сейчас я тебя вымотаю до предела… Наклонилась, скользнула губами по губам, прислушиваясь к сигналам его тела, поддаваясь где нужно и наоборот, беря дело в свои руки, когда он этого хотел.
Дирайм снова перевернул меня, укладываясь сверху всей тяжестью наработанных мышц. Едва ли не впервые вызывая у меня что-то весьма близкое к уважению. Ну ты силён, мужик, бороться с метаморфьими штучками! Да любой другой давно уже валялся бы у ног наложившей импринтинг, превратись она хоть в кикимору, хоть в химеру.
Гарм прижал мои руки к постели над головой, пытаясь установить главенство, что я ему, естественно, позволила. Наклонился, опять срывая дикий, жалящий поцелуй, толкаясь необузданно, до упора, будто сотню лет сдерживался. Хотя… он не сдерживался, конечно, но едва ли выращенные в пробирках куклы и одноразовые партнёрши способны хоть немного притупить привязку, которая в самые интимные моменты разгорается ещё сильнее. А я могу, добавив кусочек своей силы. Пусть привязкой она не станет, со временем сгорит в той, которая сейчас у него, зато хоть немного ослабит. Подготовит почву для следующего раза. Только бы он был, этот следующий раз.
Мысленно вздохнув, проклиная своих хозяев-нанимателей, я сосредоточилась на его эмоциях и ощущениях, слишком горячих и неудержимых. Да гарм ли передо мной? Они все отмороженные придурки, которых возбуждают только извращения! И импринтинг так глубоко в гармов не проникает, у них хёргов иммунитет!
Радостная новость только одна: импринтингу он таки поддаётся.
С давней юности я избегала контактов с мужчинами, шла на это только в самых крайних случаях. Подстраивалась под их циклы, ритмы, желания, добивалась того, что мне нужно, и уходила с осадком лёгкой брезгливости.
Но проклятому гарму удалось удивить. Обжигающее дыхание, уверенные, и вместе с тем вовсе не грубые прикосновения, на грани между сдерживаемой страстью, желанием отомстить и неожиданной нежностью, действовали на меня непредвиденно. Эти касания, толчки сильного тела, хриплый голос возле уха странным образом растопили привычную неприязнь, смывая прежние воспоминания, наполняя новыми. Оказывается, процесс может быть приятным. Не только полезным. Возможно, я и не без удовольствия повторю…
