Миновав несколько коридоров, мы вышли из здания не с парадного входа, а в какой-то закрытый внутренний дворик, где нас, к моему удивлению, поджидал гадов катер.
Едва взошли на борт, судно тут же взлетело. Я помалкивала, усиленно надеясь, что гарм забудет о визите к тётушке – хотя и понимала: такой скорее передумает, чем упустит что-либо из виду. Но не суть, лишь бы результат оказался благоприятным для меня!
Хотя то, что катер стартанул, не дожидаясь, пока мы займём кресла, должно бы насторожить. Как и то, что гадогарм отвёл меня не в рубку управления, а в какое-то небольшое помещеньице, по которому так сходу и не определишь, каюта ли это с минимумом удобств, или камера для задержания опасных преступников.
Форт захлопнул дверь за Соиле, нажал что-то в стене, и из пола прямо по центру вспенилось жёсткое сидение с подлокотниками. В которое меня не слишком вежливо усадили – почти толкнули.
– А теперь рассказывай, – потребовал Дирайм.
Оба гада пристально вглядывались в мои глаза, уж не знаю, чего ожидая.
***
Хенлоры! Неужели они?! Последние, кого подозревал. Только зря вытащил на свет камень, привлёк ненужное внимание.
Не может ведь быть простым совпадением, что именно тогда, когда я ушёл танцевать… или может? Некто ждал удобного момента и дождался? Сама эсса Лэвель во время танца ничего не выпытывала. Разобраться бы, чьи технологии.
Девчонка смотрела из пено-кресла злыми, раздражёнными глазами.
– Я бы и так рассказала, у нас же уговор.
– Предпочитаю подстраховаться, – будет мне ещё указывать. – Слушаю.
– Он появился во время танца.
– Ты видела его?
– Нет. Узнала по голосу.
– Что он делал?
– Спросил, как далеко я продвинулась… – Лундан осеклась, всматриваясь в мои глаза.
Снова дар’морн вырывается, зрачки меняются? Похоже. Мысли, что какой-то вшивец лапал мою невесту, а я даже не мог дать ему в морду, бесили. С чего бы?
– Я спрашиваю, что он делал, – рявкнул я.
– Ни…
– Будешь лгать?
– То, что делают с женщинами все мужчины, когда полагают, что останутся безнаказанными! – вспылила девчонка.
– Не все, – не знаю, зачем понадобилось оправдываться. Соиле положил руку на моё плечо, призывая успокоиться. Я шумно вдохнул и как можно спокойнее выдохнул. – Дальше.
– Спросил, привязала ли я тебя, – буркнула она, сердито сверкая глазами из-под ресниц. – Не знаю, в курсе ли они твоей… ммм… проблемы.
– Кстати, нужно будет её решить. Дальше.
– Сказал, ждут меня на Хенлоре.
– Что ещё? – я подался к ней, и девчонка неприязненно отшатнулась. Нечего лгать и изворачиваться!
– Спрашивал, гарм ли ты, – отозвалась нехотя.
– И?
– Ты гарм?
– А ты уже начала выяснять?
– Я всё рассказала, – взмахнула она руками. – Можно идти?
– Не всё.
– Не понимаю.
– Не зли меня! – я щёлкнул пальцами, и, реагируя на звук, на подлокотниках замкнулись наручники, захватив её предплечья. Можно было и обойтись, конечно, но хотелось раз и навсегда отучить её врать и юлить.
– Но…
– С кем ещё ты общалась?
– Ни с кем.
– Лгать нехорошо, Лундан.
Девчонка поёжилась от моего тона, посмотрела искоса.
– В дамской комнате, – напомнил я.
Она приподняла руку, бросила взгляд на кольцо. В глазах сверкнуло осознание – до чего же умная и проницательная стерва! Ну естественно, я не просто так отдал ей самое дорогое, что у меня есть. Естественно, снабдил кольцо скрытой камерой – понимая, что не везде и не всегда смогу проконтролировать. Дар’морны знают, чего мне стоило сдерживаться, когда микросетевик передавал прямо в мозг картины и диалоги!
Лундан потянула вторую руку, насколько позволяли наручники, словно намереваясь снять.
– Оставь, – приказал я. Ещё не хватало ходить без кольца после того, как я его предъявил высшему свету. Девчонка сделалась совсем несчастной, и я напомнил: – Мы ещё к твоей тётушке заглянем.
Она молча кивнула, а я всё не мог выбросить из головы огромные пальцы у микроскопической камеры – не самый удобный ракурс, – сомнения, настойчивые уговоры. И моё собственное непонятное облегчение, когда Лундан отказала. Убил бы. Обеих.
– Её поймали? – тихо спросила, снова искушая мою выдержку синими глазищами.
– Кто она? – отвечать на её вопросы я пока не собирался, но и заноза ожидаемо упёрлась:
– Я первая спросила.
Чуть помолчав, откликнулся:
– Ушла.
Лундан облегчённо улыбнулась, бросив быстрый острый взгляд на Соиле. Не будь она женщиной, уж я стёр бы эту улыбку с её губ! То, что она не женщина – во всяком случае не та женщина, которых давным-давно меня учили беречь и защищать, – вспомнилось позже. Когда кулаки уже не настолько сильно чесались. Естественно, проблемы такой же стервы-метаморфши ей ближе, чем мои.
– Как её зовут? – повторил.
Едва только понял, с кем снюхалась Лундан, показалось, привязка дрогнула. Но вполне возможно, это просто реакция на очередного метаморфа, который умудрился подобраться так близко, заставить меня понервничать. Смею надеяться, дрянь по имени Мирра я узнал бы в любом обличье. Но перестраховка никогда ещё лишней не была.
– Не знаю, – отозвалась Лундан. – Я впервые её видела. Мы не знакомы.
– И она просто решила помочь незнакомке? – саркастически поднял я бровь, внимательно вглядываясь в реакцию занозы.
– Представь себе! У нас так принято, мы же не гармы, чтобы пользовать своих же соплеменников – ни во что не ставя женщин, считая ущербными андрогинов и соперничая с мужчинами!
Зря она про Соиле – я слишком хорошо его изучил, чтобы заметить на бесстрастном лице реакцию. Не нужно было напоминать, он слишком часто сталкивается с пренебрежением своих сородичей… и воспринимает его болезненно.
– Мы помогаем друг другу всегда! – яростно продолжала девчонка. – Нас слишком мало, потому что такие твари, как ты, пользуются своей силой и многочисленностью, чтобы извести нашу расу под корень!
– Будто бы не за что, – презрительно хмыкнул я. Решила морали почитать! Да не попадись я сам в ловушку такой же стервы… а ведь думал, что это любовь, готов был идти против всех! Юный безмозглый дурак.
– Нас истребляли столетиями, – в её глазах сверкал такой гнев и такая уверенность – похоже, впервые Лундан была со мной полностью искренна и абсолютно убеждена в своих словах. – Выживаем как можем.
– Что же не сбежала с ней? – я заметил, как сжались кулаки Соиле. Он считал побег сенаторовой спутницы личным проколом. Ведь и в сортир вошёл, и всё вокруг прочесал, но голубая подружка сенатора как сквозь землю провалилась. Надо бы Кравсу сообщить, кого пригрел… не был бы он такой сволочью и бабником.
