– Надо вернуть футболку, – сообщил ей. Шиззи фыркнула.
Внутренний ИскИн оповестил о начале обеда. Чуть задержавшись, я вытащил из сетевика новое окно и высветил камеры столовой.
Ага, Лундан там. Правда, изъять у неё футболку будет проблематично, заноза зачем-то нацепила её на всеобщее обозрение. Никогда этих женщин не поймёшь!
***
– Похоже, у вас была бурная ночь? – вопрос Чареса совпал с тихим звуком раскрывающихся дверей.
Надо же, командующий собственной персоной! Не думала, что он снисходит до корабельной столовой.
Дирайм застыл в дверях, вперившись пристальным взглядом в Чареса – в кои то веки не в меня! Команда поднялась, отдавая честь, лица неуловимо изменились – в душе даже скользнула лёгкая гордость, что это всё относится к моему жениху, пусть и временному! Сердце отчего-то учащённо забилось, захотелось вырядиться в красивое платье и одновременно укутаться в хёргову футболку, будь она неладна.
Неразлучная Шиззи гордо прошествовала вперёд. Команда смотрела на неё настороженно, с долей не то опаски, не то уважения. Только доктор улыбнулся как старой доброй знакомой.
Псина приблизилась, ткнувшись носом в его руку, Арв даже с какой-то нежностью погладил её по голове. Очень интересно…
Дирайм, отпустив подчинённых жестом, который я для себя обозначила как «вольно», направился прямиком к нам и сел рядом с доктором, напротив нас с Паулой и Чаресом.
Мелкая тут же засмущалась, впрочем, дружок тоже попытался загладить неловкость:
– А я тут… вот, – он усиленно придумывал, по каким причинам задаёт невесте командира столь интимные вопросы.
– Он интересуется, почему на мне твоя футболка, – пришла я, так сказать, на помощь.
Лицо Чареса не дрогнуло ни на миг – он сидел, вальяжно откинувшись на спинку, помешивая давно остывший кофе. Пальцы второй руки едва уловимо шевелились – гарму явно не хватало сигары. И хотя никакой видимой реакции заметно не было, внутри меня всё напряглось, натянулось в настороженном предчувствии. Игла не давала понять его, но то, что он опасен, возможно, не менее самого Дирайма, я прекрасно чуяла.
– Это хорошо, что всё-таки твоя, – хмыкнул дружок, не отводя глаз.
– Интересно, а в чьей, по твоему мнению, одежде должна расхаживать по моему кораблю моя невеста? – взгляд Дирайма потяжелел. Ого, а кто-то всё-таки собственник, и какой!
– В своей, – заявил Чарес Хельм. – По крайней мере, за пределами ваших апартаментов.
– А в процессе перехода от его апартаментов к моим можно? – усмехнулась я.
Положение спас дрон, опустив перед командиром такой же паёк, как и у всех остальных. Форт бесстрастно приступил к трапезе.
– В процессе всё можно, – заявил Чарес тоном, от которого Паула покрылась пятнами смущения.
Дирайм промолчал, видимо, не желая ронять свой авторитет в глазах подчинённых – и беседа затухла, ибо и среди нас не нашлось смельчаков покушаться на эту самую честь.
Чарес поигрывал ложкой в чашке и уходить явно не собирался. Зато остальные гармы как-то подозрительно быстро разделались со своими порциями и один за другим рассосались, оставив нашу чудную компашку.
Признаться, мне тоже не хотелось засиживаться. Привитые с детства привычки настаивали, что надо остаться, завести непринуждённый разговор, разведать как можно больше о дружке, понять, что ему известно – и обо мне, и, собственно, о командующем. Но после ночного происшествия так странно было видеть прежнего непрошибаемого гада, и если я чего и хотела – это остаться с ним наедине и обозначить наши текущие позиции. Но никак не подвергаться пристальному вниманию друзей, блюдущих честь его футболок.
– Если тема моей одежды исчерпана, – поднялась я, – с удовольствием откланяюсь, или оставлю вас продолжать её без меня.
– Как раз хотел поинтересоваться, когда ты намереваешься вернуть, – губы Дирайма едва уловимо дрогнули в подобии улыбки. Хм, это шутка или приглашение в гости?
– Вам бы сократить процесс перехода, – иронично выдал Чарес.
– Разве женщине место в хоромах мужчины? – озвучила традиционную гармийскую истину.
Взгляд Дирайма сделался холодным, Чареса – заинтересованным.
– Я думал, тебе захочется жить рядом с компаньонкой, – откликнулся жених. – Ты ведь так настаивала, чтобы взять её с собой.
Ну да, и в клетке, всю жизнь мечтала.
– Ну разумеется, не то в пределах одного корабля нам друг друга не найти, – согласилась я. Бросила взгляд на Паулу: – Идём, компаньонка, видишь, как командующий о тебе печётся? Обсудим наши женские проблемы. А футболку передам через твоего атташе, он как раз ночью за ней приходил.
Бровь Дирайма скользнула вверх, глаза едва уловимо сузились. Значит, Соиле ещё не успел рассказать? Тем лучше.
Развернувшись и тряхнув волосами, я решительно направилась к двери. Паула не посмела ослушаться и поспешила за мной, а следом ещё и доктор пристроился.
***
Несколько минут я сверлил Чареса внимательным взглядом. Что на него нашло? Никогда не вмешивался в мои распоряжения и не подвергал сомнениям поступки. Потому и был пусть гармом, но всё же другом.
Выяснять отношения здесь, где всегда работают камеры, последнее дело – поэтому я поднялся, кивнул коротко, и подозвав хлопком по бедру Шиззи, пошёл к двери.
Чарес к приказу прислушался, оставил наконец свою чашку и направился за мной.
– И что ты творишь? – уже в кабинете обратился я к нему, с трудом сдерживая гнев.
– Это ты что творишь? – и не думая смущаться, Чарес ткнул пальцем в мою грудь, игнорируя субординацию. Поморщившись, я заставил себя спокойно поинтересоваться:
– Уточни.
– А ты подумай! Твоя невеста живёт в стандартном модуле на другой палубе! У тебя что, места не хватает? Хочешь, чтобы о ваших отношениях сплетни ходили, до хенлоров долетели? Если собираешься показать, что ты с ней трахаешься, то не в футболки выряжай, а посели рядом с собой! И вообще, что она у тебя такая… язвительная ходит? Не удовлетворил? Вот тем натуральные женщины и плохи, для того мы наших и выводили. Что ни делай, никакой язвительности и раздражения.
Кто кого ещё не удовлетворил! Впрочем, Чарес знал, что я не люблю кукол и никогда не зову одну женщину дважды. Посвящать его в подробности наших с занозой отношений – если их можно так назвать, – я не собирался. Сжав зубы, заставил себя кивнуть:
– В твоих словах есть доля истины. Я подумаю.
– Мои слова сплошная истина. Тут и думать не надо. А вот с тобой что?
Что со мной? Давно уже вышел из того возраста, когда хотелось совета и поддержки. А теперь сообразить бы, как быть с занозой. Не отводя взгляда, я применил беспроигрышный приём:
– Вы свободны, капитан.
