Ахиор поймал напряженный, затравленный взгляд Соломеи: молодые (да и не очень молодые) эльфы кружились около нее, как рой мух. Нет, они не навязывались. Не преступали правил приличия. Искренне желали услужить. Только для девушки из Цитадели, привыкшей, что за ее плечом всегда виднелась могучая фигура орка, всё это было слишком.
Орр-Вооз старался не отпускать невесту одну, и сейчас Соль понимала, что одно его присутствие дисциплинировало окружающих. Никому не хочется ссориться со здоровенным черным мужиком, который к тому же не отличался смирным характером. Соль тосковала по нему. Особенно теперь, когда понятия не имела, увидятся ли они вновь. Ей не хватало его язвительных и острых замечаний, а еще она была в его глазах красавицей, а эльфы, как она думала, смеялись над ее невежеством.
Соломея, отговорившись усталостью, вышла в сад. Ей хотелось спрятаться от всех.
— Мы вас совсем измучили, да? — спросил ее кудрявый юноша с по-женски трепетными губами. — Слишком много эльфов.
— Да, — согласилась Соломея. — Я не привыкла к такому вниманию. В Цитадели с этим как-то проще.
— А вы правда выйдете замуж за уродливого дикаря с копьем? — юноша смотрел на нее как-то странно, с нездоровым любопытством.
— Орр-Вооз вырос среди Синиц, — не повелась на провокацию девушка. — Он вполне цивилизован. К тому же он далеко не урод. Просто другой.
— Но у него черная кожа?
— У всех орков черная кожа. Вы расист? У меня вот темные волосы и глаза. Я тоже не похожа на обычных эльфиек.
— Да. Вы — алая роза среди белых роз. Вы тигровая лилия среди белых лилий. Но вы тот же самый цветок. А Орр-Вооз, простите, чертополох.
— Занятное сравнение, — криво улыбнулась Соломея. — Но в зарослях чертополоха розе очень спокойно. Никто не сможет ее сорвать, пока не одолеет колючий куст.
— Никогда бы не поверил в это… если бы не видел, как вы рвались к этому дикарю. Правда ли, что орки дикие во всем? Говорят, они грубы и жестоки со своими женщинами. Вы такая нежная, такая хрупкая. Как он до сих пор вас не сломал?
— Не смейте, — воскликнула Соль в горячке. — Вы его не знаете! Он пальцем ко мне не прикоснулся, словом не оскорбил! А вы — оскорбляете.
— Пальцем не прикоснулся? Не верю… Он — святой?
Соломея моргнула недоуменно, нахмурила черные брови. Юноша осторожно, бережно приобнял ее за плечи и прикоснулся губами к ее губам. Чуть помедлив, Соль ответила на поцелуй, мягко положив ладони на его предплечья.
Ничего. Она не ощутила ровным счетом ничего. Ни волнения, ни дрожи, ни мурашек по спине. Орр-Вооз мог возмутить ее тело легчайшим прикосновением к плечу или даже взглядом. Эльф не смог вызвать ни малейшего отклика даже поцелуем.
В отличие от остававшейся холодной девы, Самуила (а это был именно он, только Соль совсем не запомнила его) трясло от волнения и восторга. Он прижимал к себе девушку, покрывал поцелуями ее щеки и шею, шептал что-то невнятное, даже не понимая, что Соломея совсем не отвечает на его ласки. Но вырваться она и не пыталась: во-первых, ей было любопытно, чем всё это кончится, а во-вторых — вдруг показалось, что еще чуть-чуть, и оно придет, то самое невероятное удовольствие, о котором она так много читала и слышала.
Не успело. Холодный голос мордатого начальника отряда заставил юного эльфа отскочить прочь и залиться краской по самые уши. Он теперь был еще больше похож на прехорошенькую девушку.
— Самуил, как тебе не совестно? — рявкнул мордатый. — Что ты себе позволяешь? Он обидел вас, Соломея? Принудил к чему-то?
— Совсем нет, — покачала головой девушка, трогая губы кончиками пальцев.
— В таком случае вас можно поздравить?
— С чем? — брови девушки поползли вверх сами собой.
— С помолвкой. Вы позволили мужчине себя целовать так интимно… Такое допустимо только с женихом. Я уверен, что Самуил…
— Разумеется! — пылко воскликнул юный (кстати, а сколько ему лет?) эльф. — Я бы никогда! Я буду счастлив назвать Соломею своей невестой!
— Нет, — покачала головой девушка. — Я невеста Орр-Вооза.
— Но вы целовались с Самуилом!
— Нет, — снова возразила она. — Я позволила себя целовать. Это другое.
— То есть вы… отказываетесь? — на лице Иаира потрясение и ужас. — Но вы позволили!
— Ради Бога, это всего лишь поцелуй! Нас же не в постели застали! — Соломея искренне не понимает, в чем ее обвиняют. — Эй, очнитесь! Вы чего? — и на возмущенный взгляд мужчины добавила, — кстати, а что вы на меня так смотрите? Ваши же книги утверждают, что в грехопадении виноваты оба. Смотрите на вашего мальчика, а меня оставьте в покое.
— Наш мальчик — свободен от обязательств, — уязвленно ответил Иаир, прищурившись. — В отличие от вас. Что скажет ваш жених?
— Орр-Вооз? — Соломея откинула волосы за спину и пожала плечами, не замечая, каким жадным взглядом смотрит на нее юный эльф. — А он не против. Он сказал, что примет меня любой, даже с ребенком от другого мужчины под сердцем.
— Дикари, — с отвращением пробормотал старший эльф.
— Думаете? А я считаю, что он просто любит меня настолько сильно, что готов простить мне всё на свете.
— А достойны ли вы такой любви? — жестко ответил Иаир. — Подумайте на досуге, прежде чем крутить шашни с другим… с другими!
— Вас забыла спросить! — Соломея гневно сжала кулаки, готовая защищаться.
— Иаир, хватит, — попросил Самуил, умоляюще глядя на девушку. — Сола не виновата. Это я… был слишком настойчив. Полагаю, она просто напугалась моего напора.
«Напугалась? Наивный мальчик. Ты даже не представляешь, что такое напор», — подумала мрачно Соломея, но вслух угрюмо сказала другое:
— Не берите на себя вину, я вполне могла бы дать вам по морде, если бы захотела. Я все же среди орков росла.
— Но почему тогда?..
— Это неважно, — она тряхнула кудрями. — Всё неважно. Не берите в голову. Это лишь мои заморочки.
Девушка передернула плечами, поправила платье — красивое, нежное, невинное — и оставив ошалевших от ее наглости мужчин, пошла между ними в посольский дом.
Глава 18. Испытание
Иаир догнал ее у самой двери, схватил за локоть, увлек в сторону.
— Послушай, девочка. Ты ведёшь себя неправильно. Так нельзя.
— Почему? — Соломея посмотрела на Иаира с искренним недоумением. — Что я сделала плохого?
— Поцелуи и объятия с тем, за кого ты не выйдешь замуж — грех.
— Почему? Как я могу быть уверена, что не выйду за него замуж?
— Ты его не любишь.
— А как я узнаю, люблю я его или нет, если не буду с ним общаться?
— Глупая девочка, а целоваться-то зачем?
