— А ты прямо как страус, у них мозг меньше, чем глаз, — отрезает эльф. — Тебе ведь сказано — носа не высовывать. Что с рукой, Драх?
— Вправить нужно, — хладнокровно отвечает орк. — Однако мы и без тебя бы справились. Девочка просто огонь. Соломея, ты будешь моей женой?
— Что? — пискнула Соль, мгновенно растеряв всю смелость.
— Женой. Орр-Вооз наиграется… Куда тебе дальше? Я буду о тебе заботится. Ты красивая и сильная.
— Прости, Драх. Но если ты знаешь, кто я, то должен знать, что я Орра люблю.
— Я слышал, его невеста не была в восторге от навязанного брака!
— Отставить, — рявкнул Аарон, дергая орка за правую руку. — Они муж и жена. Ничего он не наиграется. Орр-Вооз свое не отдаст. Забудь про девочку.
— Жаль, — погрустнел Драх. — А с этой падалью что делать?
— А можно Орру не говорить? — пролепетала Соломея, вдруг осознавшая, что вождь вправе наказать ее за непослушание. Мало ли, что ему, такому непонятному в голову придет! Одной постелью тут явно не отделаешься! Выпорет ведь. — Пожа-а-алуйста.
Она жалобно посмотрела на Драха, потом на Аарона, но оба покачали головой.
— Не выйдет, — с сожалением вздохнул эльф. — Орр не дурак. Характер ран не позволит обставить дело так, будто он между собой подрались. Можно, конечно, тела прикопать…
— Они из одного отряда, — мрачно мотнул головой Драх. — Заметят пропажу, станут искать. Вещи на месте, значит — не дезертиры. Найдут — только хуже будет. Надо к Кхану идти.
— Зачем к Кхану? — не поняла Соломея.
— Все наказаны будут. Ты — не сильно, ибо женщина глупая. Я — сурово, не справился с простым поручением. А Кхану, как моему командиру, влетит больше всего. Как бы не разжаловали его…
— Не разжалует, — хмуро сказал эльф. — Некому больше Орра заменить… в случае чего.
***
Соломея сидела в палатке и тряслась. Она в жизни ничего так не боялась, как наказания от Орр-Вооза. Он и раньше ее бы не пощадил, а что будет теперь — подумать немыслимо. Когда полог палатки распахнулся, она сжалась в комок и закрыла лицо руками. Тяжелый взгляд она ощущала даже с закрытыми глазами.
— Подарок тебе, — ровно произнес Орр-Вооз.
На землю перед ней что-то упала с глухим стуком. «Голова Драха», — отчего-то подумала Соль и еще больше затряслась.
Глава 35. Объяснения
— Что, даже не взглянешь? — удивленно спрашивает орк. — Ну что ты трясешься, как заяц? Думаешь, что я тебя накажу? Разве ты сама себя не наказала строже, чем мог бы я?
Соль приподнимает голову, не веря своим ушам. Смотрит на совершенно спокойного орка, потом вниз: на земляном полу у ее ног лежит тот самый эльфийский клинок.
— Это зачем? — шепотом спрашивает она.
— Тебе. Ты умеешь обращаться. Надо только ножны.
— Ты не злишься?
— Злюсь. Очень. Ты нарушила мой запрет и подвергла свою жизнь опасности. Но ругать тебя бесполезно. Во-первых, это и моя вина тоже — я не объяснил, почему нельзя выходить. А во-вторых, ты сумела постоять за себя.
Соломея сглотнула, опуская ресницы.
— Кто научил тебя драться мечом?
— Мама.
— Человечка? — Орр-Вооз усаживается на одеяла и притягивает девушку себе на колени. — Ты ведь наполовину эльфийка? — он разбирает волосы своей новой игрушки и прикусывает клыками длинное ухо. — Хотя можно было догадаться сразу. Тоненькая. Глазки красивые. И вообще вся такая изящная. Конечно, в свои годы ты выглядишь очень юно.
— Я полностью эльфийка, — пробормотала Соль, сладко вздыхая и ерзая. Его ласки и успокаивали, и возбуждали одновременно. — Дочь Авроры. Все знают про Аврору.
— Я не знаю, — шепчет Орр-Вооз, сминая тёмные кудри в кулаке и заставляя девушку запрокинуть голову. — И мне плевать.
Он неожиданно больно кусает Солу в плечо и тут же зализывает место укуса. Возмущенный вскрик перекатывается в стон. Этого достаточно, чтобы у орка полностью снесло башню. Нервное напряжение, злость, страх, который он пережил, узнав, что ее хотели изнасиловать, перетекает в жажду. У него трясутся руки от того, как сильно он ее хочет. Поставить бы на ней свое клеймо, чтобы никто даже взглянуть не смел, не то, что притронуться! Он, рыча, опрокидывает девушку на одеяла, задирает рубаху и, раздвинув ее колени, одним длинным движением наполняет ее. Соломея пытается оттолкнуть его, от такого грубого соития ей больно и неприятно, но проще сдвинуть гору. Он подхватывает её под ягодицы, безжалостно сминая их пальцами, и двигается грубо и резко. Вопреки здравому смыслу, у нее внутри начинается разливаться жар, а потом боль и вовсе исчезает. Его член скользит внутри, выбивая жалкие стоны и крики. Если тот, настоящий Орр всегда ее берег и был нежен, то этому, кажется, плевать на ее удовольствие, она только инструмент, и это странным образом возбуждает. Он разворачивает ее, ставит на четвереньки и буквально утыкает лицом в одеяло, а сам мнет большими чёрными руками ее белые ягодицы, раздвигает их, нажимая пальцем на звёздочку ануса. Соль дёргается в испуге, а Орр склоняются к ней ниже и хрипло шепчет:
— Не сегодня. Позже. Я возьму тебя везде. Сейчас ты не готова. Не хочу, чтобы ты пострадала.
— Нет, нет, — почти рыдает от страха девушка.
— Да, — довольно вздыхая, Орр-Вооз медленно проникает в нее, одновременно входя пальцем в ее зад.
Соломея кричит и бьется под ним, с ужасом осознавая, что получает извращенное удовольствие не только от его члена, но и от рук. Ее снова выкручивает сладкими судорогами так, что колени не держат. Она обмякает, дрожа, а Орр-Вооз резко выдергивает из её пульсирующего лона член и делает пару движений рукой. Горячее семя растекается по спине и ягодицам, и он опускает ладони, втирая его в нежную белую кожу.
— Только моя, — урчит он довольно. — Вся моя.
Соль тихо всхлипывает, ее плечи дрожат, и орк переворачивает ее, заглядывая в лицо, а потом гладит по волосам, словно ребёнка. Он совсем не понимает женщин. Вроде готов поклясться, что ей было хорошо, но почему тогда она плачет? Или всё же он был слишком груб и жесток?
— Так, говоришь, что ты чистая эльфийка? Только бракованная? Это хорошо.
— Почему? — хлопает мокрыми ресницами девушка.
— Детей не будет. У эльфиек дети только от своих.
— Ты уверен?
— Ещё ни разу не видел и не слышал про ребёнка эльфа и орка, — хмыкает Орр-Вооз. — Хотя по идее, орчиха могла бы родить метиса. Только не бывает так, чтобы эльф сделал ребёнка орчихе. Они, наверное, осторожны.
— Они не спят с кем попало, — возмущается Соль. — Они…
— Да конечно! Просто вслух не говорят. Кое-кто и в бордель захаживает, когда их никто не видит. Но ты права, это скорее исключение. Но наоборот-то бывает.
