— Может быть, ты и права. Но море!
На месте пустыни теперь было маленькое море. Или большое озеро — пока было неясно. Вся вода, которая низвергалась с неба несколько дней, никуда не делась. Эльфы, которые немедленно пожелали море исследовать, сообщили, что из трещины в земле вышла подземная река, которая это море наполняет.
Земли эти всегда принадлежали оркам, и Орр-Вооз был просто в восторге от открывающихся перспектив. Подумать только, у него есть море! Пусть небольшое и внутреннее, никак не связанное с океаном, но это ведь вода, а где вода — там и земледелие, и трава для скота, и рыба! Рыбы, кстати, пока не было, но эльфы обещали привезти и выпустить, чтобы, как мудрено сказала окончившая университет Галла, создать свою биосистему.
Орр-Вооз поклялся построить храм, в котором орки смогут поклоняться Всевышнему, а Аарон пообещал, что среди орков будут свои священники.
***
Аврора распахнула глаза, не понимая, как вышло, что она живая и даже не ощущает, что у неё что-то болит. Холод дикий ощущает, жёсткий камень под зад… спиной ощущает, а ещё урчание желудка слышит. И зрение… не такое острое, как раньше, но цвета мягче, и словно все вокруг обрело глубину и сакральный смысл. Она села, хватаясь за шею и тут же брезгливо отдергивая руку. Шея все же была в липкой бурой жидкости.
— Я что, жива? — громко спрашивает она, не узнавая своего голоса — хриплого и низкого.
— Не совсем, — отвечает ей незнакомый эльф со странно светлыми волосами и голубыми глазами. Сознание подсказывает, что это все же Ахиор, ибо никем иным он быть не может, но она раньше видела его совсем другим. Словно он теперь для неё закрыт, как покрывалом. То есть она различает его черты, но больше не понимает его, не чувствует в нем кровь своего народа.
— Что со мной? — шепчет женщина, интуитивно догадываясь, что дело не в нем. — Я ведь умерла?
— И да, и нет. Эльфийка Аврора умерла. Человек Аврора воскресла. В определенной степени ты пожертвовала своей жизнью… длинной эльфийской жизнью.
— Я — человек? — ошарашенно спрашивает бывшая эльфийка, первым делом ощупывая уши — обычные круглые человеческие уши. — О Боже!
Она хохочет, сгибаясь пополам. Она живая, живая! Неважно, как так вышло. Важно, что у неё есть жизнь. Пусть на какие-то двадцать лет, но это куда лучше, чем ничего!
— Слава Богу, что не орк, — широко улыбается она. — Ахиор, а я молодая?
— На вид лет тридцать, — признается эльф.
— То есть я могу родить? Ахиор, я могу родить детей от своего мужа! — Аврора в порыве радости хватает его за плечи. — Какое счастье!
Ахиор неуверенно улыбается. Аврора кажется ему такой счастливой, что ему даже удаётся перевести дух. Скорбь и отчаянное чувство вины за соделанное немного отступает.
Они все же это сделали, она сделала: Ферган уничтожен окончательно. Можно даже надеяться (где-то в глубине души), что старый эльф не полностью продался тьме. Ведь для чего-то он не уничтожил опасные книги — не для того ли, чтобы оставить ему, Ахиору, возможность одолеть Коллекционера?
— Что застыл, болезный? — Аврора ощутимо толкнула задумавшегося эльфа в бок. — Пошли отсюда. Меня ждёт семья. Тебя, между прочим, тоже.
Конец