— В бизнесе обид не бывает, Анастасия. Любые эмоции в бизнесе — лишние. Я понял вашу позицию. Но… — он как будто слегка замялся. Совсем непохоже на его прежнее поведение.
— Но что? Продолжайте. Вы же сами сказали — эмоциям места нет. Значит, можно говорить все, что угодно. Я обижаться на вас не планирую тоже. — Хотелось бы, конечно, надеяться, что все выйдет так, как пообещала. Однако, совет был дан хороший, и я настроилась следовать ему, во что бы то ни стало.
— Игорь не раз говорил о продаже… И его доли, и вашей. Какой смысл тратить время на то, от чего вы планируете избавиться?
— Я уже не планирую. И не планировала никогда. Вернее, Игорь вам рассказывал о том, что хочет избавиться от своей доли в компании, а мне об этом не сообщал. Только совсем недавно выяснились эти подробности.
— Что ж… это не совсем корректно с его стороны. Однако я не имею права вмешиваться в ваши личные отношения.
— А вам теперь и не нужно вмешиваться в них. Отношения с Игорем у меня закончились. Свою долю в компании он передал мне. Теперь вам нужно только подчиняться единственному собственнику.
— Вы понимаете, что есть еще один крупный держатель доли акций? Я буду рад работать под руководством одного человека… — и снова многозначительная пауза.
— Даже такого бестолкового, как я?
— Я не называл вас бестолковой, Анастасия. Возможно, вам не хватает знаний и опыта…
— Но я намерена их набирать, и как можно скорее. — Перебила его, стараясь произвести впечатление. Как школьница перед экзаменатором, ей-Богу.
— Я вижу ваши намерения, и очень рад, что вы настроены так серьезно. Однако речь сейчас не об этом.
— А о чем?
— Значительная доля акций уже сгенерирована в чьих-то руках. Мы с Залесским не смогли отследить, кто именно их собирает, слишком сложные пути продажи и перепродажи.
— И что это значит, поясните? — Игорь говорил мне об этом, но я в тот момент была больше занята мыслями о разводе. А вот теперь голова работала немного по-другому. Этот Родион, хоть и страшный по первости, очень полезно на меня действовал.
— Это значит, что в любой момент новый держатель может объявиться, начнет вмешиваться во все процессы, влиять на ваши решения, а значит — и на мои действия.
— Ну, так он же еще не появился?
— Нет.
— Значит, будем жить так, как будто его не существует. Зачем заранее придумывать проблемы?
— Я не придумываю проблемы, Анастасия, а просчитываю возможные варианты событий. Чтобы подготовиться к их наступлению.
— Вот и будем готовиться вместе! Вы же меня всему научите? — я была полна энтузиазма и предвкушения. Наконец-то! Я сама могу влиять на свою жизнь и на бизнес! Не оглядываться на отца и Игоря, не ждать от них распоряжений, а самой принимать решения.
Не хотелось думать о том, что все бразды правления Игорю я вручила своими же руками. Да, был маленький ребенок и больная бабушка, но это не совсем оправдание. Спряталась за широкой мужской спиной и жила себе, припеваючи. И лишь когда выяснилось, что не такая уж и широкая эта спина, открыла глаза и сама себе не понравилась. И теперь мне очень хотелось быть уже другой Настей: взрослой, самостоятельной, отвечающей за свою жизнь. Страшно и безрассудно, наверное, вот так лететь головой в омут, когда и плавать-то еще не научилась. Но у меня не было другого выбора. Только нырять и выплывать.
Часть 2. Глава 6
Думала, что будет страшнее: казалось, что не выдержу одновременно работу, учебу на заочном и домашние дела — воспитание Макса и присмотр за бабушкой. Оказалось, что все не так и страшно. Учиться стало даже проще: когда теория накладывается на практику, понимание предмета приходит быстрее. Да еще и Родион Юрьевич помогал, когда становилось уж совсем невмоготу с какими-то предметами. Это он выглядел напыщенным и суровым индюком, при наших редких встречах. А по факту стал мне не столько подчиненным, сколько учителем и наставником. Не знаю, что бы я делала без его советов и подсказок.
Правда, Дима всегда напоминал мне, что следует быть с этим товарищем предельно осторожной. Ведь нет ничего удобнее, чем ничего не понимающий в бизнесе собственник, который готов есть у тебя с рук. По сути, наши отношения с моим директором так и выглядели: он скармливал мне данные, их интерпретацию, а мне оставалось лишь внимать и слушаться. Другого выхода не было.
Игорю я перестала доверять после того, как выяснилось, что он планировал продать наши доли давно, а мне не сообщил об этом. Дима старался давать советы, но, все же, он был слишком далек от бизнеса, честно признавался в этом, и его рекомендации были слишком общими. А решения приходилось принимать здесь и сейчас. Иногда в мою душу закрадывались сомнения: насколько правильно поступает Родион, и не лучше ли сделать иначе.
Я даже озвучивала их, каждый раз опасаясь, что он пошлет меня к черту и предложит рулить в одиночестве, раз умная такая. К счастью, такого не случилось ни разу. А в некоторых ситуациях мужчина прислушивался к моему мнению и даже менял свое.
Самым сложным оказалось не видеть Максима целыми днями, а иногда и сутками. Я приходила домой, когда он спал, а уходила рано, до его подъема. Глотала набегающие слезы, стоя над его кроваткой, но боялась даже погладить по голове: малыш спал очень чутко, а когда просыпался, увидев маму, уложить его обратно было невозможно.
— Настена, зачем ты себя так гробишь? Молодая еще, ребенок маленький, а посмотри — уже вся зеленая, сил на тебя смотреть нету… — Бабушка все чаще заводила эту песню. Она постепенно пришла в себя, и о прошлой болезни напоминали только таблетки, которые она пила постоянно. Строго по часам, никогда не пропускала. Твердила, что ей еще Максика на ноги нужно поставить, поэтому сдавать раньше времени ей никак нельзя.
— А что ты предлагаешь, ба? — я устала уже отвечать ей, что по-другому попросту не получится. Не жить же нам на вечном иждивении у Димы с мамой?
— Ну, так продай ты эту чертову контору! Дениса она в гроб свела, теперь и ты туда же навостряешься!
— Папу свело на тот свет халатное отношение к здоровью, ты и сама прекрасно знаешь об этом. — У отца обнаружили следы нескольких застарелых микроинфарктов, о которых мы не догадывались. Возможно, что он и сам не знал: просто к врачам никогда не обращался.
— Будешь так убиваться — и тебе здоровья ни на что не хватит! Продавай, говорю, и дело с концом!
— И что дальше? Ну, какое-то время мы будем жить на вырученные деньги. Потом они закончатся. И что, побираться идти? Или как ты себе это представляешь? Эта доля не миллиарды долларов стоит, чтобы на них можно было самой прожить, и еще детям и внукам оставить. Деньги, бабуль, должны работать и приносить доход.
— Ишь ты, как заговорила… Почти как Денис…
— Ну, так папа много правильных вещей говорил, не всегда же он ошибался и не во всем…
