Рубен бросил резкий взгляд на Жасмин. Она продолжала жаться к Владу и, похоже, до сих пор переваривала его рассказ также, как и Стахов.
«Как мне от нее уйти?»
Это показалось Булатову физически невозможным, слишком травматичным. Ведь не сможет ни «развидеть» красивую девочку, ни «расчувствовать» как бесподобно приятно было держать ее в руках. Даже вкус ее губ до сих пор держался во рту.
В то же время уйти необходимо. Он не нужен здесь ни ей, ни Владу. За сегодня натворил достаточно дел.
И Рубен заставил себя шагнуть к выходу. С мрачным выражением лица прошел к двери, покинул квартиру, не провожаемый никем.
По правде сказать, реакция друга его удивила. Если бы это Булатов вдруг решил жениться, и кто-то сделал подобное с его невестой, пусть это было бы триста раз ненамеренно, он перво-наперво морду бы набил. Качественно, долго старался бы, разукрашивал лицо гада во все оттенки красного и фиолетового. Причем это вообще самый мизерный минимум и не важно, кто противник – друг, брат, сват. Рубен понял бы такую реакцию, хотя вряд ли позволил бы себя избить. Стахов же не сделал даже попытки кинуться на обидчика своей невесты, хотя застал его обнимающим ревущую девушку – ситуация ни с какой стороны не нормальная.
«Не захотел со мной связываться? Побоялся?»
Спустившись на первый этаж, Булатов принялся крутить в голове брошенную Владом фразу: «Я сам разберусь со своей невестой».
Он дружил со Стаховым много лет и прекрасно знал, как тот вспыльчив, хотя не в его правилах обижать слабых. Да и нет вины Жасмин в том, что случилось. Не за что было ее обижать. Но всё-таки нехорошее чувство царапнуло в душе, и Рубен решил вернуться.
«Всего лишь проверю, как она, и уйду… Всего лишь проверю».
Глава 20. Объяснения 80lvl. Часть 3
«Со мной поиграли. Он просто поиграл со мной… - эти мысли бились в голове Жасмин, как рыбки в закипающем аквариуме. – Это была игра!»
Она стояла там в гостиной и всё пыталась вдохнуть. Отчего-то воздуха в комнате стало критически не хватать. Когда Хищник вышел из квартиры на каких-то несколько секунд ей стало легче дышать, но потом ощущение того, что она задыхается, вернулось.
Рассказ Булатова начал раскладываться по полочкам в голове, но чем глубже становилось осознание, тем горше и больнее ей было…
Там на дороге она умирала от страха и боли, а для Хищника всё оказалось лишь игрой. Как это возможно? Как люди могут получать удовольствие от подобных игр? Звери! Животные!
Будто сквозь беруши она услышала настойчивый зов Влада:
- Жас… Жас! Алло, ты здесь?
Она повернулась к нему, продолжая вытирать рукавом перепачканное потекшей косметикой лицо.
Стахов выглядел взъерошенным, а взгляд его - немного диким, даже сумасшедшим, если сравнить с тем, каким он был сегодня в ресторане. Даже пахнуть жених вдруг стал по-другому – по-мужски резко, но неприятно. Ни разу Жасмин такого запаха от него не чувствовала.
- Скажи-ка мне, моя милая, любимая девочка, - процедил он сквозь зубы, - ты что в «Малиннике» подрабатываешь?
Как только Жасмин услышала это абсурдное обвинение, ей захотелось заорать так, чтобы у Влада лопнули барабанные перепонки или даже взорвалась голова.
Но она постаралась ответить спокойно насколько могла, понимая, что кто-кто, а жених достоин нормального объяснения случившемуся:
- Ты что? Нет!
«Ты изначально знала – это объяснение не будет легким», - попыталась она настроить себя на нужный лад.
И всё же такого резкого тона от Влада не ожидала:
- Тогда какого хрена ты делала на той дороге, Жас?
- Я была на утренней фотосессии… Я покажу тебе, вот!
Жасмин нырнула рукой в карман халата и достала мобильный, начала листать снимки, а потом ткнула Владу в лицо.
- Вот, видишь? – принялась она судорожно объяснять, пока Влад листал снимки. – У меня просто машина сломалась, и телефон я случайно навернула, пошла искать помощь и натолкнулась на этого психа. Я не хотела, чтобы так вышло, клянусь тебе!
- Почему ты искала помощь одна?! – рычал он, практически не сдерживаясь, а потом язвительно ухмыльнулся: - Нестыковка, милая! Как объяснишь? Где же был твой фотограф?
- Я сама себя снимала…
- Как удобно! – взревел он и, вконец озверев, швырнул телефон Жасмин о стену.
Новикова вздрогнула и замерла, уставившись на Стахова круглыми от страха глазами.
А он продолжал всё тем же громовым голосом:
- Сама снимала, сама в красном платье на дорогу поперлась… Так ты – шалава у меня, оказывается? А я придурок, который повелся на невинное личико и сказки про независимую блогершу?
Он этими словами будто наотмашь ее ударил. Жасмин отшатнулась и зашипела ему в тон:
- Не смей так говорить, слышишь? Не смей!
- Я не понимаю, если у тебя даже фотографа не было, на кой хрен поперлась сама в лес? Что за бред?
Жасмин с шумом вздохнула и попыталась объяснить:
- У меня было всего лишь одно окно на рекламный блог, и я не хотела его терять. У меня рекламный заказ горел, это работа, Влад!
- Ах рекламный заказ у тебя горел? – заскрипел он зубами. - А на кой черт он тебе вообще сдался? Я тебе предлагал содержание! Но нет, ты ж у нас гордая, отказалась. Вместо этого ты предпочла тащиться хрен знает куда, крутить жопой где попало…
- Я не хотела быть тебе должной! К тому же ты уезжал на два месяца, откуда я знала, что случится после? Мы не так давно встречаемся, - попыталась она объяснить очевидное.
Но Влад не слушал:
- Я тебе предложение сделал!
- Ты сделал его только сейчас, а во время твоего отъезда я понятия не имела, что ты скоро вернешься и вернешься ли ты ко мне!
Стахов злобно прищурился:
- Я же обещал, что вернусь именно к тебе, Жасмин!
- Люди иногда нарушают свои обещания… - ответила она с болью в голосе.
- Я – не остальные люди! – рявкнул Влад, скрепя зубами. – Значит, ты трахалась с Булатовым… Понравилось?
Услышав последнее, Жасмин резко отпрянула назад, зашипела хрипло:
- Ну ты и урод… Ты меня не слышал, что ли? Он изнасиловал меня!
На это Влад лишь зло хмыкнул:
- А что ж ты в полицию не побежала, раз он тебя насильно чпокнул? Почему мне не пожаловалась? Всё молча, как будто ничего не произошло… Почему, Жас? Да потому что понравилось. А эту сказку про фотосет ты другим плети, я ни одному слову твоему не верю.
- Я сказала правду! – шумно дыша, проговорила она.
Влад будто не слышал, всё продолжал и продолжал нести несусветную чушь:
