Король залетел в комнату, запустил меня, и закрыл дверь на ключ.
Затем в два шага преодолел расстояние до дивана, и упал в него, откинув голову назад. Теперь борода не скрывала его эмоций, и поджатые губы и напряженные скулы открывались взору каждого, кто был рядом.
Мне.
Тихо, еле слышно, я подошла и села рядом, боясь коснуться мужа. Однако он заметил мои движения, и сухая ладонь сжала мою, влажную от волнения.
— Я так и думал, это должно было случиться, — тихим баритоном пробормотал он, закрывая глаза и чуть морщась, — но не после моей свадьбы, ублюдок. Эльза, ты понимаешь, что он это специально?
В голове сразу промелькнули слова брата:
«Да? Ты про Западного короля знаешь — Рена? И про то, как он обещал за ее голову чуть ли не всю казну? И про мать ее знаешь, и про все остальное?»
И опять что-то остановило меня. Не надо говорить Морану об этом. У него и так теперь куча проблем. Точнее — у нас.
— Да, паршиво. Но что делать дальше?
Боль в его глазах была почти ощутимой.
— Вечером я вместе с частью войск поеду в Уэлен. Там нужна наша помощь. Мало того, что они внезапно напали, так еще и воду отравили. Надо взять с собой медиков.
— Можно, — я сильнее сжала его руку, — я поеду с тобой?
Король вдруг выпрямился, и стал изучать мое лицо.
— Ты хочешь поехать и посмотреть на смерть и разлагающиеся живые тела?
— Я уже видела смерть самых близких. С другим я смирюсь. И если уж Рен начал активные действия, мне будет безопаснее с тобой.
Он горько усмехнулся и кивнул.
— Справедливо. Хорошо, тогда собирай вещи. Посмотришь, какое королевство я тебе подарил.
Последние слова он сказал с отчетливым отвращением.
Пять дней тряски в карете, с перерывами на смену лошадей и туалет умотали меня до смерти. Я не говорила Морану, что у меня ломит все тело, но от боли я чуть не плакала.
Сама захотела ехать, вот и терпи!
Силестину с криками и руганью я оставила в Айоне — следить за порядком и Делией. Девочка тоже не хотела, чтобы мы ехали, но Моран сказал ей что-то, отчего она тут же взяла себя в руки, и принялась за учебу с учителями, которых он ей нашел.
— Просто я напомнил ей, что она будущая королева, и должна остаться здесь вместо меня, — пояснил Моран, пока мы ехали, — она упрямый ребенок. Надеюсь, я смогу направить это упрямство в нужное русло.
Хорошо, что она вообще стала его слушать.
Леса за окном сменяли горы. Мы с Мораном говорили обо всем. Мне нравилось рассказывать ему истории из детства, в то время, когда он смеялся, и начинал говорить что-то про себя. В этот момент Делии очень сильно не хватало рядом. Мне очень хотелось, чтобы они с Мораном стали больше доверять друг другу. В нашей семье так и было. Все беды и горести мы делили вместе. Я хочу, чтобы в моей нынешней семье все было также.
В Уэлен мы прибыли поздней ночью, я даже успела поспать лежа на сидении. Моран разбудил меня и велел одеться потеплее. Хотя мы были южнее Айона, температура тут тоже была не самая благоприятная для южанки.
— А почему ты не взяла свою верную служанку? — поинтересовался король, когда я сама застегивала дубленку, стоя около экипажа.
— Мне не десять, чтобы следить за мной сутками. К тому же, как шпионка, она будет куда полезнее в столице.
Мужчина промолчал, соглашаясь, и обняв меня за плечи, стал дожидаться местного старейшину, который должен был расположить нас на ночлег.
Когда я была маленькая, королевы из сказок только ездили на белых лошадях и устраивали балы. Настоящие же королевы по колено в снегу, по локти в крови и окутаны запахом смерти. Блестит только незримая корона на голове.
Вдалеке мелькнул фонарик.
Через пару минут к нам приблизилась фигура верхом на сером в пятнах олене с шикарными ветвистыми рогами. Разглядеть человека не получалось из-за тусклого света.
— Садитесь на сани, Ваши Величества, до моего дома недалеко, а о ваших лошадях и слугах позаботятся мои люди.
Прямо за ним были еще два запряженных оленя, управляемых кучером.
На самом деле я слишком устала, чтобы удивляться новым видом транспорта, поэтому просто быстро залезла в сани вслед за Мораном и, придавшись к нему, прикрыла глаза, пытаясь задремать.
Не вышло.
Даже от тепла в доме, в который мы попали, меня не разморило.
Это был небольшой деревянный дом, но уютный и приятный глазу. На полу вместо ковров были разбросаны шкуры зверей, на стенах висели разного рода трофеи, в виде чучел и рогов, а в центральной комнате — камин с диваном и креслами.
— Раздевайтесь, отдайте вещи горничной, — прокряхтел старик, которым и оказался старейшина. Невысокого роста, с кудрявой серой бородой и блестящими, синими глазами. Он был одет в меха, и, кажется, пах оленьим молоком.
— Рад вас видеть, — протянул Моран ему руку, будто они просто товарищи. Старичок ее энергично пожал.
— И я, правда, жаль, что при таких неприятных обстоятельствах. А вы — Эльза, наша новая королева?
Мне даже понравилось, что не надо соблюдать всех этих формальностей.
— Да, — он взял мою ладонь и быстро поцеловал.
— Очень приятно, юная леди. Вы прямо из огня да в полымя. Что ж, такая ваша доля, монархов. Я вас, наверное, заговорил? Проходите в столовую. Вам просто необходимо немного подкрепиться пред завтрашним днем.
Нас угостили мясом и чаем из местных трав, после чего отправили в маленькую, как и весь дом, комнату на втором этаже.
Но там была кровать, так что мне грех жаловаться.
Я почти не помню, как легла. Кажется, только я коснулась подушки, пока Моран пошел умываться, и сон тут же накрыл головой. А спина чуть не отказала от счастья и благодарности. Да, телеса, сегодня мы спим на матрасе!
И сон был такой тяжелый, почти настоящий.
Мне снилась Ведьма. Она сидела в кресле, в том самом, что внизу, с камином, внимательно смотрела за пламенем.
— Что ты тут делаешь? — я спустилась и встала рядом с ней.
— Жду.
— Чего? — в огне ровным счетом не было ничего, кроме переливов красного и желтого в языках пламени.
— Когда ты откроешь глаза.
Она обернулась, а в ее глазницах не было глаз. Кровавая слезинка потекла по щеке.
От испуга я вздрогнула и проснулась. Кровать была чуть влажной от моего пота.
— Доброе утро.
По пояс обнаженный Моран стоял ко мне спиной, и искал в своем мешке для одежды нужную рубашку.
— Ты куда? — сонно пролепетала я, подтягиваясь, и пытаясь не зевать.
