Следующими с корабля сошли Ведьма и Делия.
Колдунья, как всегда, с непроницаемой полуулыбкой, а девочка, спрятав волосы под капюшон, и обвязавшись шарфом, чтобы миновать болезнь, встала не ко мне, а рядышком с братом.
Да-да, все так и начинается.
Ксандер прекрасно видел, с каким упреком я посмотрела на него в этот момент, но беспечно делал вид, что не замечает и пытается найти что-то в белом горизонте.
Ну бес с тобой, потом поговорим.
— Ты должна вести нас, Эльза. Только ты знаешь дорогу, — услышала я голос Ведьмы за своей спиной, которая так же гладила Тами, и та, похоже, не возражала.
— Ладно, — протянула я, делая шаг вперед, — раз должна, то поведу. Только посадите Делию на Тами, не хочу ею рисковать.
И конечно, самым любезным и сильным снова оказался принц, который не упустил возможности помочь сестре Морана вскарабкаться на спину медведицы.
Стараясь не обращать внимания на них, я подняла юбку и пошла вперед, создавая позади себя дорожку из протоптанного снега.
Я будто шла по хрустящим ледышкам, которые проглатывали мои ноги с каждым разом все глубже и глубже. Начиналась метель.
Теперь понятно, почему сюда не ходят корабли, и люди так мало знают о островах. Здесь просто невозможно находиться неподготовленному человеку. И делать тут тоже нечего. Ни золота, ни камней, ничего. Просто белая пустыня, без признаков жизни, которая пытается тебя убить.
— Знаешь, — пытаясь отдышаться, напомнил о себе принц, — эта идея уже кажется мне абсурдной. Где тут может быть эта богиня? У тебя даже карты нет.
— Мне надо ее найти, — упорно шевеля ногами, пытаясь закрыть лицо от снежинок, летящих в лицо, — Вы можете вернуться на корабль, пока мы не ушли далеко.
Изначально я планировала идти одна или с Лести. Уж моя подруга прошла бы этот путь быстрее меня. К тому же, она тоже с Медвежьих островов. А маленькая принцесса, и мой южный братец, не самая… не то чтобы подходящая. Просто им тяжело идти за мной. Я не хочу, чтобы они пострадали.
— Нет, — отозвалась Делия, сильнее приникая к бурой шерсти Тами, — Я хочу помочь, Эльза.
Ее рыжие волосы, выбившиеся из-под капюшона, так красиво развивались на белом ветру.
Пурга становилась просто невыносимой. Ветер свистел, ревел как голодный зверь, готовивший нас на закуску.
— Нас не хотят пускать, — Ведьма остановилась, вглядываясь в беспроглядный снежный горизонт, — Это не просто метель. Я чувствую силу.
Судя по всему, еще и температура упала.
Медвежата жались к животу Тами, а губы Ксандера начинали подрагивать и синеть.
— И что делать, — тихо обратилась я к колдунье, чтобы другие не услышали.
Казалось, она совсем не мерзла, как и я, и ее совершенно не беспокоил наступающий буран. Она как-то тревожно всматривалась вдаль, будто что-то пытаясь там разглядеть.
— Они дальше не пройдут. А ты — сможешь. Тут недалеко есть место, где можно спрятаться и попробовать развести огонь.
Вот что, а разделяться я совсем не хотела.
— А если я вас не найду потом? Вдруг с вами что-то случиться?
Ведьма обернулась и неожиданно улыбнулась мне.
— Поверь, тут нас никто не тронет. А тем более со мной. Иди.
Ведьма объяснила все ребятам, и те, хоть и без энтузиазма, согласились.
— Отцепила мертвый груз, — усмехнулся брат, обнимая меня, — береги себя, снежная королева.
Делия соскользнула со спины Тами, а медведица, подвинув медвежат лапой к Делии и Ксандеру, подошла ко мне.
— Пойдешь со мной?
Медвежата недовольно заревели, но Тами оставалась непреклонна и топнув передней лапой, тут же призвала их к порядку. Они послушно сели, кряхтя от несправедливости.
Сестренка Морана помахала мне рукой, и мы, вдвоем с медведицей, направились прямо на буран.
Буквально через пару минут друзья скрылись из вида, и за нами осталось только белое, уже поднадоевшее полотно.
Силы, однако кончались. Я никогда так долго не ходила, и в такой ветер. А залезть на Тами просто не позволяла совесть, после того, сколько она несла Делию на себе. Придерживая ее за шерсть, я шла, стараясь не отставать.
Да это же просто невозможно.
Кто не хочет нас пускать?
Почему?
Ведь я родилась здесь. Здесь мой дом. Это мой остров.
Медведица тоже заметно припадала к земле.
Мне кажется, в тот момент, я бы могла сдаться. Бросить все, и вернуться. К Морану. К друзьям. Придумать что-нибудь еще, чтобы выиграть в этой войне. Да что угодно.
Усталость сковывала все попытки моего тела двигаться куда-то.
Пока я шла с друзьями, это не так чувствовалось.
Да уж, идея так себе. Но что мне оставалось? Смотреть, как погибает не только моя страна, но и все остальное?
Просто сложить руки и ждать, пока судьба решил все за меня?
Я родилась не просто так. Силы даны мне не просто так.
Все это было сделано для того, чтобы кто-то наконец привел этот мир в порядок. Хотя бы чуть-чуть.
Тогда почему я не хочу находится здесь?
Объятия Морана. Как я хотела оказаться в них. Увидеть его. Поговорить. Пусть он кричал на меня, злился, делал, что хотел, но просто был рядом.
Нельзя получить все, не жертвуя чем-то. Так не бывает.
Медведица заревела, и села на снег, не в силах двигаться дальше. Я оперлась на ее спину, и тоже чуть отдохнула, если это вообще было возможно под пронизывающей пургой, забивающей снегом глаза, нос и уши.
Вдруг чей-то силуэт мелькнул совсем рядом.
Я думала, мне почудилось. Но через мгновение он снова показалась, все четче и четче, пока совсем рядом со мной не оказалась… моя мама.
Вилл.
Одетая в почти такое же, как и у меня, теплое платье ниже колена, цвета морозного, зимнего неба. Ее темные волосы так же трепал ветер, и сейчас я заметила, в ее волосах разноцветные ленты.
Но отчего-то она была грустна, и не сразу решилась посмотреть на меня.
— Мне жаль, — произнесла она, — что ты вернулась сюда сейчас, когда уже ничего не исправить.
Расставив руки в сторону, она будто создала барьер, через который снег и ветер не проникали, и мы наконец-то оказались в тишине.
Даже не находясь среди живых, ее сила все еще огромна. Кто же ты на самом деле, мама?
— Зато я могу создать будущее, — пытаясь подойти к ней ближе, чуть слышно ответила я, — Ты сказала, что я больше никого не потеряю. Так и будет. Но мне нужно найти Сайбер.
Я смотрела на нее, и пыталась узнать себя. Где-то в глубине памяти, я помнила ее. Ее руки, глаза, голос. Да, я была ребенком по договору. Ей пришлось меня родить. Не знаю, хотела ли она меня вообще. И любила ли так, как должна была любить мать.
