Московский исследователь С. Ф. Фаизов в вышеупомянутой статье, а также в некоторых других своих работах последовательно проводит мысль о преемственности комплекса политических отношений, имевшихся между Улусом Джучи и «Русью-Россией», в последующих отношениях Крымского ханства и Москвы.
Изучение немецкой историографии проблематики (позднезолотоордынские государства ХѴ-ХѴІ вв.) в библиотеке университета Майнца и Государственной библиотеке Германии в Берлине (Staatsbibliothek Berlin) привело автора к мысли о некоторой вторичности немецких историков по отношению к российской историографии в данном вопросе. Дело в том, что немецкая историческая наука была всегда сильна своей тюркологической школой, традиционно имеющей высокий уровень. Однако история наследников Золотой Орды воспринималась немецкими исследователями скорее как связанная с историей России, нежели как часть тюркского мира. Поэтому они пользовались в основном источниками русского происхождения, что накладывало на их работы определенный отпечаток, а иногда и воспринимали работы российских, особенно дореволюционных авторов, как свои первоисточники.
В этот ряд однозначно не входят фундаментальные исследования Й. фон Хаммера-Пургшталля и Б. Шпулера84; однако они посвящены более раннему, нежели изучаемый в этой книге, периоду — истории самой Золотой Орды (и ее основного наследника — Большой Орды — до 1502 г.). Но в числе прочих своих работ Й. фон Хаммер-Пургшталль написал и «Историю крымских ханов под османским господством» (Вена, 1856 г.), а Б. Шпулер — «Восточную политику России» (1950 г.).
Можно отметить и другие качественные и интересные исследования85. В 1982 г. вышла крупная работа Андреаса Каппелера, посвященная взаимоотношениям Российского государства и народов Среднего Поволжья в ХѴІ-ХІХ вв. В своем исследовании автор описывает золотоордынский период истории Среднего Поволжья, анализирует характер взаимоотношений Казанского ханства и Московской Руси, останавливается на завоевании татарского государства и его присоединении к России.
Полноценному анализу немецкой историографии проблемы специально посвящена работа М. С. Гатина86.
Французская историография, которую автор исследовал в библиотеках Парижа, в том числе в Национальной библиотеке Франции (Bibliotheque nationale de France) и более узкоспециализированных книгохранилищах (CERCEC, FMSH, Centre d'etudes slaves), традиционно занималась вопросами истории Османской империи87. В этой связи она не могла не затрагивать историю Крымского ханства. Именно ему посвящена большая часть французских исследований и источниковых публикаций по истории позднезолотоордынского мира88. Иногда французские авторы выходили на историю Золотой Орды, позднезолотоордынского мира в целом и России89. Частично турецкие источники, ранее публиковавшиеся на французском языке, и часть франкоязычных статей по проблематике была переведена на русский язык и издана90.
Таким образом, можно констатировать, что по позднезолотоордынской политической проблематике имеются релевантные аутентичные источники на русском языке. Источников собственно татарского происхождения очень мало. Что касается исследовательской литературы, то на данный момент практически по каждому средневековому татарскому государству имеются фундаментальные либо обзорные монографии, позволяющие в целом представить историю этих политий. Однако работ, освещающих политическую жизнь всех этих образований в их взаимосвязи, практически нет. Особенно это касается роли и места Московского государства в мире наследников Улуса Джучи.
ГЛАВА ПЕРВАЯ
ВЫЕЗДЫ ТАТАР И ВОСТОЧНАЯ ПОЛИТИКА МОСКВЫ
Параграф 1
СТАТУС ПЕРВЫХ ТАТАРСКИХ ВЫХОДЦЕВ И ИХ ВЛАДЕНИЯ В МОСКОВИИ
(1430-е гг. — 1473 г.)
В начале XѴ в. стало очевидно, что на территории Центральной Евразии начали происходить глубокие трансформационные процессы. Прежде единое государство — Улус Джучи, или Золотая Орда, как его принято называть в историографии, стало активно дезинтегрироваться. Этот процесс имел глубокие последствия для всех государственных образований данного региона, включая Московское великое княжество. Начало данного процесса можно отнести к концу 1350-х гг., когда политическая элита Степи была вовлечена в серию разрушительных столкновений в борьбе за джучидский трон и власть начала постепенно переходить из Сарая в руки клановых лидеров, базирующихся в многочисленных провинциях распадающейся империи. Несмотря на неоднократные попытки воссоздания единого государства, джучидские ханы Сарая потерпели фиаско в восстановлении своего сюзеренитета
[27]. К 1450-м гг. Сарая как единого центра империи более не существовало91.
Упадок Сарая не означал конца джучидского правления в целом. Джучиды покидали бывшую столицу и переносили власть на периферию распадающейся державы, теперь уже в новом для бывших имперских структур статусе. Если ранее Джучиды назначались из Центра в провинции как наместники, то теперь они бежали из Центра в провинции как потерпевшие поражение в сарайских политических играх. Оказавшись в отдаленных районах, некоторые из Джучидов преуспели в восстановлении своих полномочий как правителей, хотя и на региональном уровне. При этом, по всей видимости, мыслили они себя все же как правителей единой империи, которые просто временно потеряли некоторые зоны своего прежнего влияния
[28]. Они образовали наследные Золотой Орде ханства (и орды). Однако степень их автономии друг от друга была весьма условна: некоторые факты говорят нам о глубоких связях между этими политиями в течение всего XѴ века, а также и первой половины XѴI века; эти связи ставят их независимость друг от друга под вопрос
[29].
С течением времени система престолонаследия в Улусе Джучи стала меняться: лествичная система постепенно заменяется прямой системой наследования от отца к сыну (примерно со времени правления хана Узбека бин Тогрула [1312–1342 гг.]). При этом боковые линии Джучидов оказались отрезанными от прав на трон. Когда центр империи ослаб, появилось много «лишних» Джучидов, не желающих превращаться в уланов
[30]. Более того, 4-клановая система карачи-беков
[31], распространенная в Улусе Джучи, предполагает возможность смены родовых элит. При этом определенные Джучиды были связаны с конкретными кланами. Соответственно, в случаях «перетасовки» кланов они «выдавливались» из властной структуры Улуса, вызывая «брожение» и вынуждая их на поиски новых мест для сохранения своего статуса
[32].
