Тени оживали на каждом шагу. Выпрыгивали из углов, падали с потолков, хватали за ноги слабейших и утаскивали подальше от толпы. Запах крови и крики заполонили собой все. Тошнотворная сладость поднимала желчь к горлу горьким комом. Я бежал.
Бежал по твердому камню, по растерянным вещам. По чему-то мягкому.
Не думай…
Грохот заставил ускориться. Перед узким переулком сильный мужчина оттолкнул меня в сторону. Я врезался спиной в другого балкора, повалил его с ног. Обернулся, но меня уже оттащило толпой от упавшего, и я едва сам устоял. На голову сыпался песок, камешки ударяли лицо и плечи. Дрожь земли отдавалась в коленях, проносилась от них по телу. Я бежал.
Не думай…
Все смешалось вокруг. В ушах оглушающе колотилось сердце, а ноги сами несли меня вперед. И только одна мысль билась в голове: не останавливайся! Позади раздался грохот, а впереди уже мелькал тусклый свет арцентов. Невысокий юнец не выдержал гонки — упал мне под ноги. Я раскрыл руку на бегу, чтобы поднять его, но не сумел — перескочил его, спиной ощущая давление толпы. Трещины поползли по стенам, и они заскрежетали подгоняя. Еще немного!
Крупные камни стали подать с потолков. Разбивать головы, загромождать дорогу.
Я бежал.
Земля дрогнула, ушла из-под ног. Я оттолкнулся, успел запрыгнуть на нетронутый разломом участок. Пыль заполонила проход, камни завалили большую его часть. Я бежал.
Не успею.
И потолок уже давил незримо, а под ногами крошился камень.
Не успею.
У освещенного бледным светом участка, я оступился. Упал грудью на острые камни. Поднялся, но земля затряслась сильнее, опрокинула снова. Пыль заволокла свет, отобрала единственный указатель и погрузила в мрак. Кто-то кашлял рядом. У самого в горле запершило, а глаза стало резать. Я пополз на четвереньках.
Не успею.
Камни падали. Ладони и колени пронзала боль, но я не останавливался. Загрохотало, землю затрясло сильнее. В глазах посветлело. На плечо легла тяжесть, но я не останавливался.
Не успею.
— Жив? Жив!
Я смотрел в лицо старику, вытянувшему меня в последний миг. Обернулся к заваленному проходу, все еще повторяя про себя: «не успею».
Не успею. Не успею. Не успею…
— Молодым особенно жить надо. — Старик вытер глаза, блестящие от слез. Попал песок?
Он обнял меня крепко-крепко, напоследок с тоскливым взором обернулся к завалу, а затем толкнул к выходу из площади.
— Пойдем, сынок. Жить еще кому-то надо.
Камень продолжал сыпаться на нас, а стены дышали трудно, будто вдыхали из последних сил.
И снова я бежал. Но теперь не один. Старик бодро шагал рядом, постоянно хватаясь за мой локоть, будто боялся, что я исчезну. Мы выбирались под бесконечные своды вдвоем. Вырвались в темный холод, под взоры мерцающих духов и Луны. И только вдохнув ледяного воздуха, я осознал в полной мере: мы выбрались лишь вдвоем. Мы были последними, кто вышел из-под сводов. Те, кто был первым смотрели на нас молча, как-то виновато. Огромное количество балкоров топталось у подножия горы, издающей рычание нам вслед, земля продолжала стряхивать нас с себя, а мы молчали. В первом ряду стояли балкоры, которые хотели спасти съеденную балкоршу. Я узнал их по запаху, но фигуры были скрыты в тени высоких шепчущихся растений.
Я посмотрел в сторону Большого выхода, откуда должна была выбраться Иниса — в той стороне был оползень. Свет полной Луны позволил рассмотреть движение.
— Пойдем сынок. — Старик вцепился в меня, будто никого роднее у него не было, чем неизвестный парень, стоящий рядом. — Видать разгневали мы землю. Прогоняет. Надо уйти подальше. Незачем тревожить ее лишний раз.
Я положил ладонь на свое запястье, ощущая мягкие волосы Инисы. Тонкая косичка — вот и все, что осталось.
* * *
— Аня, дыши спокойно.
Я хватанула воздух ртом, открывая глаза. Казалось, легкие замерзли от леденящего холода и отказывались работать.
— Дыши спокойно, — повторил Кейел, нависая надо мной и придавливая плечи к земле.
Его лицо расплывалось, а звездное небо, казалось, приглушенным. Я еще раз вдохнула, стараясь отогнать чужие ощущения и эмоции. Это не моя боль. И Иниса… Как хорошо, что у балкоров плохое зрение, и я не разглядела ее лицо. Духи Фадрагоса, замечательно, что у парня не хватило времени отойти от шока и осознать потерю.
— Я знаю, почему Десиен страдал клаустрофобией.
— Чем?
Я повернулась на голос Ив. Ребята проснулись и, судя по всему, давно окружив меня, смотрели взволнованно. Я закрыла глаза, опрокидывая голову на твердую землю. Казалось, она все еще ходит ходуном. Кажется, подобные чувства возникают после долгой поездки на поезде. Удивительно, что я до сих пор помню об их существовании.
— Не важно. Дайте мне ключ, или чешую, или…
— Тебе нужно отдохнуть, — строго оборвал Кейел.
— Нет. Мне нужно перебить эмоции. — И тихо пробормотала: — Чужие эмоции чужими эмоциями…
Духи Фадрагоса, хитрый Десиен, как же ты справился? Видел ведь гораздо больше, чем я.
— Послушай ее, — вступилась за меня Елрех. — Подсказки никогда не таили в себе опасности, а тут посмотри на нее — бледная, трясется вся.
— От холода, — поставила я в известность поежившись.
Кейел сдался. Отпустил меня нахмурившись — наконец-то, я могла разглядеть черты его лица. Зрение возвращалось, но сердце все еще билось быстро, испуганно, а ночной холод пробирал до костей.
Балкоры выбрались через Южный проход на поверхность. Сколько их было? Возможно, я успела рассмотреть лишь часть.
— Что интересного ты видела? — спросил Роми, пока Кейел рыскал в сумке.
— Может, приготовить тебе еще отвара? — любезно предложила Елрех.
— Давай, — присев, кивнула. Обняла себя руками и ответила Роми, сидящему неподалеку на корточках: — Много интересного. Я получила много ответов, но появилось еще больше вопросов.
Например, как чертов браслет, который я все еще крепко стискиваю, оказался по эту сторону от Смерти драконов? Балкоры спасались через Южный выход, и это точно те самые балкоры, о которых вспоминала Ил. Быть может, она была как-то связана с Танитом? С этим чертовым трусливым парнем! И почему они не умерли, перебравшись на ту сторону? У них с драконами одна природа силы, а еще Ил упоминала, что шан’ниэрд, сильный маг, помог пересечь смертоносную преграду. Значит, горный хребет, прозванный Смертью дракона, стал опасен после обвала. Или позже? Например, во время войны Предков.
