Глава 11. Быть может, это сон? Рене Декарт
Представьте себе, что вы просыпаетесь от звонка будильника, выключаете его, с трудом отрываетесь от кровати, одеваетесь, завтракаете и отправляетесь по своим делам. Однако вскоре происходит то, чего вы не ожидали, – вы «опять» просыпаетесь и понимаете, что все это вам приснилось. Во сне вам казалось, что вы бодрствуете, но на самом деле вы мирно посапывали под теплым одеялом. Нечто подобное испытывают многие, это называется «ложным пробуждением», и оно бывает весьма правдоподобным. Однажды похожий случай произошел с французским философом по имени Рене Декарт (1596–1650). Продрав глаза, он задумался: разве мы можем быть уверены в том, что все, что нас окружает, действительно является реальностью? А вдруг это лишь сновидение?
Декарт был не только философом. Он был выдающимся математиком, увлекался астрономией и биологией. В математике его имя прославлено изобретением сетки координат. Согласно легенде, наблюдая за движением мухи по потолку, он стал размышлять, как наилучшим образом описать ее позицию в разных точках плоскости, и вот, пожалуйста, – изобрел сетку. Как философ, Декарт прославился, прежде всего, благодаря таким работам, как «Рассуждение о методе, чтобы верно направлять свой разум и отыскивать истину в науках» и «Размышления о первой философии». В них он исследует границы нашего познания.
Как и многие философы и до, и после него, Декарт предпочитал ничего не принимать на веру – сначала ему надо было все досконально изучить. Он также имел привычку задавать самому себе неудобные вопросы, которыми никогда не задавались другие. Конечно же, находясь в здравом рассудке, он прекрасно понимал, что вести нормальную жизнь, подвергая все вокруг сомнению, невозможно, и кое с чем все равно придется согласиться. Однако, пожалуй, стоит разобраться, нет ли на свете чего-то такого, что мы можем знать с абсолютной достоверностью. Чтобы эту цель достигнуть, он разработал метод, известный как метод картезианского, или радикального, сомнения.
Все просто: от вас требуется не принимать на веру суждения, в истинности которых может быть хотя бы малейшее сомнение. Ни одного. Представьте большой мешок с яблоками. Вы знаете, что некоторые из яблок в мешке гнилые, однако понятия не имеете, какие именно. Как сделать, чтобы в мешке остались только хорошие яблоки? Единственный способ – высыпать все яблоки на землю и, перебирая их, отобрать те, в качестве которых вы полностью уверены. Не исключено, что вы выкинете несколько хороших яблок, но в итоге достигнете своего – в мешке окажутся только хорошие яблоки. Примерно то же предлагал сделать Декарт. Вы тщательно анализируете каждое свое суждение (как, например, «в данный момент я читаю книгу»), и только если оно не является ложным, принимаете его в качестве истинного. Если же у вас есть хоть малейшее сомнение, вы его отвергаете. Именно так Декарт последовательно разбирал все свои суждения. Да-да, именно так: каждый раз он задавал себе вопрос, уверен ли он полностью в том-то и том-то, или же ему это снится.
Но, вообще-то, он хотел обнаружить что-то такое, что он не мог бы поставить под сомнение, – некую точку опоры в реальности, то, в чем он мог быть абсолютно уверен. Риск навсегда погрязнуть в пучине сомнения – дескать, ни в чем в этом бренном мире нельзя быть полностью уверенным, висел над ним как дамоклов меч. Может показаться, что философ следовал традициям Пиррона и скептиков, и все же, несмотря на формальное сходство, их цели кардинально различались. Скептики стремились доказать, что ни в чем нельзя быть уверенным наверняка, а Декарт, наоборот, хотел доказать, что существует некое бесспорное знание, которое нельзя поставить под сомнение.
Свои поиски абсолюта Декарт начал с анализа чувственных данных – зрения, слуха, обоняния, осязания и т. д. И очень быстро пришел к выводу, что доверять своим чувствам мы не можем, так как, бывает, они вводят нас в заблуждение, из-за чего мы можем совершить ошибку. Взять, к примеру, зрение. Каждый попадал в ситуацию, когда наши собственные глаза нас обманывали. Так стоит ли им безоговорочно доверять? Прямая палка, помещенная одним концом в воду, будет казаться изогнутой, а квадратная башня издалека кажется круглой. Разве это не обман? Так что, справедливо замечает Декарт, доверять тому, что не раз подводило тебя ранее, по меньшей мере неразумно. Не только зрение, но и вообще любые чувственные ощущения философ не признавал в качестве источника бесспорного знания. Ведь никогда нельзя быть уверенным в том, что чувства тебя не обманывают. Конечно же, так бывает не всегда, однако даже ничтожная вероятность обмана означает: даже не думайте полагаться на чувства и ощущения.
Однако если мы отметаем чувственные данные, то что нам остается?
Суждение «в данный момент я бодрствую и читаю книгу» может показаться вам вполне бесспорным. Вы действительно, смею надеяться, не спите и читаете эту книгу, – в чем же здесь можно усомниться? А вы еще не забыли о том, что сны могут быть неотличимы от реальности? Как вы можете быть уверены, что вам не снится, будто вы читаете? Вы можете возразить, что ваше занятие – чтение – слишком реалистично, слишком детализировано для сна. Но ведь и сны бывают очень и очень правдоподобны. Как можно удостовериться в том, что это не сон? Может быть, вы даже ущипнули себя, чтобы проверить? Если вы этого еще не сделали – попробуйте, но и это ровным счетом ничего не докажет. Ведь вам могло присниться, что вы щипаете себя. Согласен, это совершенно не похоже на сон, но все же остается малюсенькая вероятность, что это сон, а следовательно, есть и повод для сомнения. Таким образом, следуя методу Декарта, вы должны отбросить мысль о том, что вы сейчас читаете книгу, как не вполне достоверную.
Делаем вывод: мы не можем доверять собственным чувствам и не можем быть абсолютно уверены в том, что все, что нас окружает, нам не снится. Однако даже во сне два плюс три будет пять, – неужели Декарт и с этим спорит?
В этом случае философ прибегает к мысленному эксперименту, предложив еще более радикальный тест бесспорности наших суждений. Представьте демона, чье могущество уступает в силе только его коварству и злобности. Этот демон заставляет нас поверить, что два плюс три равняется не пяти, а шести. При этом вы не замечаете подвоха – для вас все будет выглядеть как обычно.
Нет никакого легкого способа доказать, что это не так, что два плюс три все-таки пять. Может быть, прямо сейчас хитроумный демон навевает лично мне иллюзию о том, что я сижу дома за компьютером, тогда как на самом деле я лежу на пляже во Франции. Или же я не более чем мозг, плавающий в колбе, которая стоит на полке в лаборатории демона. Может быть, он подключил к моей голове провода, по которым подаются сигналы, заставляющие меня думать, будто я занимаюсь чем-то одним, тогда как на самом деле я делаю нечто совершенно иное. Возможно, демон заставляет меня думать, будто то, что я сижу за компьютером, имеет смысл, поскольку я сижу и стучу по клавиатуре, а значит, не теряю время впустую. Печально то, что мы не можем ничего знать наверняка, более того, у нас нет никакого способа доказать что мы и правда делаем то, что делаем, как бы фантастически это не звучало.
