Предложив провести мысленный эксперимент, Декарт доводит свой метод радикального сомнения до логического конца. Ведь если найдется нечто такое, в чем хитрый демон не сможет нас обмануть, то мы раз и навсегда заставим замолчать тех, кто утверждает, что ни в чем нельзя быть уверенным наверняка.
Решение данной проблемы, предложенное Декартом, выражено одной фразой, и она стала крылатой: «Я мыслю, следовательно, я существую» (Cogito ergo sum – по латыни). Эта фраза известна всем, но далеко не все понимают ее истинный смысл. Так вот, Декарт заметил, что даже если и существует великий демон-обманщик, то неизбежно должен существовать и тот, кого обманывают. И этот обманутый имеет совсем не вредную способность – думать. То есть тот факт, что он, Декарт, думает, или мыслит, с необходимостью означает, что он существует. Никому не под силу заставить кого-то думать, будто тот существует, если это на самом деле не так. Ведь то, что не существует, не может и мыслить. И наоборот.
Попробуйте опровергнуть – до тех пор, пока вы мыслите, невозможно усомниться в факте собственного существования. Ну, что вы собой представляете, – это уже отдельный вопрос. Вы с полным правом можете сомневаться в наличии у вас тела или в том, что ваше тело способно видеть или осязать, однако вы не можете усомниться в том, что вы существуете в качестве того, кто мыслит. Ведь сам факт сомнения докажет обратное. В тот момент, когда вы начнете сомневаться в собственном существовании, ваше сомнение (мысленный процесс) станет доказательством вашего существования.
Кому-то может показаться, что этого недостаточно. Однако бесспорность собственного существования была крайне важна для Декарта. Она доказывала, что те, кто сомневался во всем на свете (скептики вроде Пиррона) заблуждались. Это также послужило отправной точкой картезианского дуализма, согласно которому разум и тело представляют собой раздельные сущности, которые взаимодействуют между собой. То есть сторонники дуализма полагали, что существуют два начала – разум и тело. Один из философов XX века по имени Гилберт Райл насмехался над подобного рода воззрениями, называя их призраком машины, где тело выступает в качестве машины, а разум – призрака. Декарт же был убежден, что тело и разум могут взаимно влиять друг на друга. В качестве «точки соприкосновения» он называл шишковидное тело в нашем мозге. Однако предложить объяснение того, как нематериальный разум оказывает влияние на материальное тело, философ так и не смог.
И да, Декарт был более убежден в существовании разума, нежели тела. Он мог вообразить свое существование без тела, но не без разума. Ведь, представляя себя не имеющим разума, он тем самым доказывал наличие у него разума: не было бы разума, он бы не смог задуматься об этом.
Для верующих людей идея о том, что тело и разум могут существовать раздельно и что разум или дух нематериален, то есть не состоит из крови, плоти и костей, вполне естественна. Многие из них надеются на то, что душа будет существовать и после смерти их тела.
Однако доказать собственное существование (для Декарта) было недостаточно для полной победы над скептицизмом. Чтобы выбраться из пучины сомнения, куда он себя загнал своими размышлениями, кроме одного бесспорного факта (Cogito ergo sum), необходимы были еще и другие. Так вот, Декарт утверждал, что Бог неизбежно должен существовать. В качестве подтверждения своей точки зрения он использовал онтологическое доказательство Ансельма Кентерберийского (см. главу 8). Сама идея Бога, утверждал Декарт, доказывает существование Всевышнего – Бог не был бы идеален, если бы Он не существовал и не был бы при этом всеблагим, точно также как треугольник не был бы треугольником, если бы сумма его углов не была равна 180 градусам.
Декарт также предложил «довод торговой марки». По его мнению, мы знаем о существовании Бога, потому что Бог сам внедрил знание о своем существовании в наш разум. Иными словами, у нас не было представления о Боге, если бы Он не существовал. После доказательства факта существования Бога дальнейшие рассуждения шли гораздо проще. Всеблагой Бог не станет вводить людей в заблуждение. Таким образом, заключает Декарт, мир существует более или менее таким, каким он дан нам в ощущениях, в этом случае наше восприятие мира ясно, отчетливо и ничем не замутнено.
Некоторые философы считают подобную позицию наивной, ведь коварный демон так же легко способен убедить нас в отсутствии Бога, как и в том, что два плюс три равняется шести. А Декарт без доказательства существования Бога не смог бы сказать ничего, кроме сакраментального «мы мыслим, следовательно, существуем». Сам Декарт верил, что ему удалось преодолеть скептицизм, однако его критики не столь оптимистично настроены.
Декарт использовал онтологическое доказательство, а также доказательство «торгового знака» для того, чтобы убедить себя в существовании Бога. Его соотечественник Блез Паскаль совершенно иначе подходил к вопросу о том, во что мы должны верить.
Глава 12. Делайте ставки. Блез Паскаль
Если вы подбросите монетку, то с равной вероятностью (за исключением тех случаев, когда у нее смещен центр тяжести) могут выпасть как орел, так и решка, поэтому совершенно не имеет значения, на что вы поставили. А в случае с Богом? Ну, если вы не уверены в том, существует Бог или нет? Действует ли здесь тот же принцип, что и с броском монетки? Стоит ли поставить на то, что Бога нет, и жить так, как вам заблагорассудиться? Или же рациональнее выстраивать свою жизнь так, как если бы Бог действительно существовал, даже если вероятность Его существования бесконечно мала?
Блез Паскаль (1623–1662), а он был глубоко верующим человеком, всерьез задумывался над этим вопросом.
Примкнув к янсенистам, Паскаль был весьма пессимистично настроен по отношению к человечеству. Все наши недостатки он полагал следствием грехопадения, то есть того, что Адам и Ева ослушались Бога и съели запретный плод с древа познания добра и зла. По его мнению, человек – любой человек – по природе своей отвратителен: он движим исключительно собственным либидо, и на него нельзя положиться, так как он легко бросает дело, которое ему наскучило. Мы, люди, постоянно о чем-то тревожимся и впадаем в отчаяние. И при этом не понимаем, насколько мы ничтожны. Время, которое нам отведено на Земле, – ничто в сравнении с вечностью: мир был до нашего рождения и будет после нашей смерти. Даже самые лучшие из нас – всего лишь песчинки в бескрайней Вселенной.
Неужели все так плохо? Нет. Паскаль верил, что у человечества есть потенциал, но этот потенциал может быть раскрыт, только если помнить о Боге. Человек есть нечто среднее между зверем и ангелом. Однако большую часть времени мы все же ближе к животным, чем к ангелам.
Паскаль умер в 39 лет. Его самая известная книга Pensées («Мысли»), составленная из набросков к задуманному им фундаментальному труду «Апология христианской религии», была опубликована в 1670 году, уже после его смерти (первоначально она называлась «Мысли о религии и других предметах»). Трудно сказать, в каком порядке расположил бы параграфы сам автор (друзья нашли стопки бумаг, перевязанные тесемкой), однако основной посыл очевиден – Паскаль защищает христианство с точки зрения близкого ему янсенизма, религиозного движения, которое настаивало на том, что природа человека была испорчена первородным грехом.
