Суждения, которые подтверждаются эмпирическим путем («синтетические суждения», по терминологии Канта), напротив, несут в себе новую информацию. Для того чтобы подобное суждение было истинным, оно должно подтверждаться опытным путем или посредством наблюдений. Так, если кто-нибудь заявит, что все дельфины едят рыбу, чтобы удостовериться в этом, мы должны проверить, так ли это. Если мы вдруг обнаружим дельфина-вегетарианца, мы сделаем вывод, что данное суждение ложное. С точки зрения Айера, такое суждение является «верифицируемым» (он использовал термин «верификация» для обозначения проверки каких-либо теоретических положений или для опровержения последних). Все эмпирически верифицируемые суждения являются фактологическими: они описывают мир таким, каков он есть. Все можно проверить или опровергнуть на практике, и наука – наилучший способ проверки.
Если суждение не является истинным по определению и не может быть проверено опытным путем, то, по мнению Айера, оно бессмысленно. Можно сказать, что Айер является последователем Дэвида Юма, который однажды (в шутку) заявил, что все книги по философии, которые не могут пройти проверку на истинность, должны быть сожжены, так как, скорее всего, написаны софистами и шарлатанами. По сути, Айер адаптировал идеи Юма для XX века.
Суждение «некоторые философы носили бороды» уж точно не является истинным по определению, так как наличие волос на лице нельзя считать условием для занятия философией. Однако оно является эмпирически верифицируемым, поскольку может быть проверено опытным путем. Все, что нам нужно сделать, это посмотреть на изображения философов, и если мы обнаружим, что некоторые из них действительно носили бороды, то мы можем заключить, что это суждение является истинным. Или же наоборот, если после просмотра сотен и сотен портретов философов мы не найдем ни одного бородатого, то вывод будет другим: наше суждение является ложным. Однако в последнем мы не можем быть уверены, пока не проверим каждого философа из всех, что когда-либо существовали. В любом случае, независимо от того, является ли данное суждение истинным или ложным, оно несет в себе смысловую нагрузку.
Для сравнения возьмем такое суждение, как «в моей комнате обитают ангелы, которые не оставляют следов». Оно также не является истинным по определению. Может ли оно быть эмпирически верифицируемым? По-видимому, нет. У нас нет никакого способа проверить, так это или нет. Допустим, ангелы существуют (но это уже метафизика, которую так не любил Айер), однако они не оставляют следов и вы не можете их коснуться. Получается, это суждение лишено всякого смысла, даже если кажется, будто это не так. А если оно не является ни истинным, ни ложным, то оно может быть только бессмысленным.
Приведенная точка зрения кому-то покажется весьма спорной, ведь есть люди, для которых утверждение «в моей комнате обитают ангелы, которые не оставляют следов» что-нибудь да значит. Однако Айер имеет в виду, что это утверждение не несет в себе ничего с точки зрения увеличения багажа знаний, хотя может иметь определенную поэтическую ценность или сгодится для фантастического романа.
Критике со стороны Айера подверглись не только метафизика, но также этика и религия. Одним из наиболее противоречивых положений его книги быто то, что этические суждения лишены смысла. Большинству людей подобное покажется возмутительным. Однако вы сами придете к подобному заключению, если примете на вооружение предложенный Айером тест. Так, например, заявить, что «пытки – это зло», все равно что освистать противоположный вариант. Говоря «фуу!», вы всего лишь выражаете собственные чувства, и ваше «фуу!» не может быть ни истинным, ни ложными. Утверждение «пытки – это зло» истинным по определению не является, поскольку не может быть доказано или опровергнуто опытным путем. По мнению Айера, нет и не может быть такого способа, который позволил бы доказать это. Конечно же, сторонники утилитаризма (Иеремия Бентам и Джон Стюарт Милль) были бы с ним не согласны, так как полагали, что счастье измеримо.
Следуя Айеру, утверждения наподобие «пытки – это зло» не несут никакой смысловой нагрузки, так как не являются ни истинными, ни ложными. Точно так же сказать, что «сострадание – это хорошо» – все равно что рукоплескать игре понравившегося вам актера или кричать «ура» на параде, это всего лишь эмоции. Поэтому нет ничего удивительного в том, что этическая теория Айера, получившая название «эмотивизм», стала известна как теория «фуу/ура». Некоторые критики утверждали, что тем самым Айер хотел сказать, что мораль не имеет значения, а люди могут поступать так, как им заблагорассудится. Однако это не совсем верно. Айер имел в виду, что ведение осмысленной дискуссии возможно только на фактическом, а не на ценностном уровне, так как факты в отличие от эмоций эмпирически верифицируемы.
В другой главе своей знаменитой книги Айер критиковал религию. Он полагал, что мы не способны делать осмысленные суждения о Боге. По его мнению, такое суждение как «Бог существует» не является ни истинным, ни ложным – оно лишено значения. Во-первых, оно никак не может быть истинным по определению (хоть некоторые философы, вслед за Ансельмом Кентерберийским, полагали, существование Бога подтверждается его необходимостью). Во-вторых, у нас нет практического способа проверить, есть Бог или нет. Таким образом, Айера нельзя отнести ни к теистам (тем, кто верит в существование Бога), ни к атеистам (тем, кто отвергает его существование), ведь по его мнению фраза «Бог существует» произрастает из «бессмысленной метафизики». Подобная позиция получила название «игностицизм», а игностики (к числу которых принадлежал Айер) – это люди, которые полагают, что все разговоры о том, существует Бог или нет, – полная бессмыслица.
На склоне лет Айер едва избежал смерти, подавившись рыбной косточкой. Его сердце остановилось на целых четыре минуты. Пока он был без сознания, он видел красный свет и слышал беседу двух «хозяев Вселенной». Тем не менее даже это не поколебало его взгляды по вопросу существования Бога, хотя и заставило задуматься о возможности существования после смерти.
Если подумать, теория Айера несла в себе семена саморазрушения, ведь она не могла пройти собственный тест. Во-первых, она не является самоочевидной, так как не вытекает из определения. Во-вторых, мы не можем доказать или опровергнуть ее опытным путем. Как ни печально, согласно предложенным стандартам, она является бессмысленной.
Принцип верификации Айера очень мало мог дать тем, кто обратился к философии, чтобы понять, как жить дальше. В этом отношении гораздо более многообещающим является экзистенциализм, философское течение, которое возникло в Европе во время Второй мировой войны.
Глава 33. Страх свободы. Жан-Поль Сартр, Симона де Бовуар, Альбер Камю
Если бы вы вдруг оказались в Париже в кафе под названием Deux Magots («Два китайских болванчика» – но это очень приблизительный перевод) в 1945 году, у вас была бы возможность встретить одного из завсегдатаев этого заведения по имени Жан-Поль Сартр (1905–1980). Он был невысокого роста, глаза навыкате, он вечно что-то писал в своем блокноте и курил трубку. Этот человек известен не только как писатель, драматург и биограф, но и как один из самых знаменитых философов-экзистенциалистов XX столетия. Всю свою жизнь он жил то в одном, то в другом отеле, а бо́льшая часть его работ была написана как раз в кафе, необязательно в Deux Magots. В те времена его было трудно принято за культовую личность, но несколько лет спустя он станет ею.
