2‐я танковая группа Гудериана была остановлена после жесточайших боев – генерал Жуков измотал ее совершенно! Вот только удар 1‐й танковой группы Клейста со стороны Кременчуга отразить поначалу было нечем. Над Киевом нависла угроза вражеского окружения. Пришлось отступать, выводя войска, эвакуируя заводы, сырье и технику. Фронт стабилизировался только поздней осенью на линии Чернигов – Полтава – Днепропетровск.
А 10 октября фашисты начали операцию «Тайфун» – решили овладеть столицей Советского Союза. Вот только за два месяца передышки Западный фронт покрылся траншеями – еще 5 августа Ставка ВГК приказала перейти к стратегической обороне. Спешно готовились резервы – решено было более не развертывать новых дивизий, остановились, не дойдя до «300»-х номеров. Началось комплектование бригад – на увеличенные полки требовалось вдвое меньше времени. Расформирование стрелковых корпусов остановили – в них вводили по 3—4 бригады с частями усиления. А вот половину мехкорпусов упразднили – танков на них просто не имелось, танковые дивизии перевели в бригады. Большое внимание уделили созданию стратегических резервов – выводимые в тыл дивизии спешно доукомплектовывались, те, что на фронте сражались с немцами, бесперебойно получали маршевое пополнение – что впервые было применено еще под Псковом.
«Тайфун» бушевал месяц, немцы едва продвинулись до Ржева – Вязьмы – Орла и встали, не в силах продвинуться дальше, хотя ввели в сражение три танковых группы из четырех, что имелись на советско-германском фронте. «Блицкриг» окончательно выдохся, преодолеть подготовленную оборону с хода оказалось для врага крайне сложным делом, с большими потерями в людях и бронетехнике. Весь ноябрь тут шли кровопролитные бои.
Красная армия только училась правильно воевать, но уже в каждом соединении сохранялся костяк ветеранов, значит, передавался боевой опыт. Армии Северо-Западного направления стали на всю войну самой настоящей кузницей кадров. К ноябрю в Ленинграде заново сформировали и оснастили 10‐й и 12‐й механизированные корпуса, но уже названные танковыми, пять бригад, три десятка полков прорыва из тяжелых «Климов». Заводы «северной столицы» работали круглыми сутками, наращивая выпуск вооружения. А его количество впечатляло – в июле 168, в августе 197, в сентябре уже 214 КВ. За следующие три месяца произвели почти 700 КВ, а также более трехсот Т‐50. Получили дополнительную броню около пяти сотен Т‐26 и БТ, выпустили сотню самоходок на их базе и более трехсот бронетранспортеров.
В декабре Красная армия перешла в контрнаступление на всем фронте. К сожалению, враг оказался силен и отчаянно отбивался, хотя ему не хватало зимней одежды – фашисты кутались в женские платки, даже в лохмотья – но сражались ожесточенно. СЗФ отбил только Холм и Новоржев, застрял перед Опочкой и Великими Луками, понеся значительные потери. Западный фронт, проломив в трех местах вражескую оборону, дошел до Смоленска и Брянска, вышел к Могилеву, но тоже перешел весной к обороне. На южном участке фронта удались лишь небольшие вклинения, и даже хуже того – в декабре наши войска оставили Одессу, которая героически оборонялась от немецко-румынских захватчиков. А 8 декабря Япония напала на США – теперь война шла по всему земному шару.
Всем казалось, что в наступившем 1942 году враг будет окончательно изгнан из пределов СССР. Но Германия оказалась чрезвычайно сильна – и в мае нанесла сильнейшие удары, отбросив Западный и Брянский фронты на исходные позиции. Потом последовало наступление на юге – фашисты прорвались к Харькову и Сталино, возникла угроза выхода в низовья Дона, к Ростову. Выйдя к Крыму, немцы месяц штурмовали перекопские укрепления и прорвались в глубь полуострова. Советские войска отошли на заранее подготовленные позиции Ак-Монайского перешейка, что закрывал дорогу на Керчь, и стали оборонять Севастопольский укрепрайон.
Это были последние успехи врага – Харьков захватить не удалось, там Т‐34 прямо с завода отправлялись на передовую. Именно от него ударила к югу 1‐я танковая армия Лелюшенко, а от Сталино (Донецка) навстречу ей 2‐я танковая армия генерала Лизюкова. Затем перешли в наступление и другие фронты – так что к весне 1943 года Красная армия вышла к Днепру на всем протяжении, от Смоленска до Херсона, освободив Левобережную Украину, южная часть которой, от Одессы до Харькова, в приказах стала именоваться по-старому, как было до революции – Новороссией!
В феврале 1943 года при посредничестве Англии и США состоялись переговоры с Финляндией – Кузнецов участвовал в них, к своему удивлению, вместе с Молотовым, Ждановым и маршалом Ворошиловым. Граница между странами осталась в соответствии с Московским соглашением 1940 года, но с учетом границы по окончании Северной войны 1721 года. Финнам были сделаны даже большие уступки – возвращен район Аллакурти, отданы Ухта и Ребола, что ранее не были финскими, но вся область Печенги (Петсамо) стала советской – ибо до 1917 года входила в состав Российской империи. Немцы были выдавлены из Заполярья полностью, но вот в Норвегию Красная армия входить не стала, лишь помогла англичанам занять Тромсе для обеспечения проводки конвоев, следующих в Мурманск.
Именно с этого момента Кузнецова перевели в Москву, он стал членом ЦК и кандидатом в члены Политбюро, уполномоченным ГКО. Они вместе с Вознесенским фактически руководили СНК, будучи заместителями самого Сталина. В июле 1943 года, после высадки союзников в Италии, состоялась встреча Сталина, Черчилля и Рузвельта в городе на Волге, носящем имя вождя. Именно здесь «Большой тройкой» приняты эпохальные решения, Кузнецов присутствовал на заседаниях, уже как член Политбюро. И на него стали смотреть как на возможного преемника Сталина – да и сам Иосиф Виссарионович однажды вечером так и сказал ему тихо: «Ты возглавишь партию, Вознесенский – правительство».
В 1943 году всем стало ясно – фашистский блок будет разгромлен, а Италия уже вышла из войны, хотя Гитлер спас своего союзника Муссолини. Вот только Германия, несмотря на все свое производство, включая заводы оккупированных стран, противостоять могущественным странам мира не могла. Красная армия усиливалась новыми образцами вооружения, потоком шли поставки под ленд-лиз. В Ленинграде и на Урале стали выпускать новый танк ИС, фактически усовершенствованный образец КВ, вооруженный 100‐миллиметровой пушкой, что проламывала броню новых германских «кошек» – «Пантеры» и «Тигра». Т‐34 с объемом в две с половиной тысячи машин ежемесячно стал основным танком – на нем поставили новую башню с 85‐миллиметровой пушкой. А вот легких танков заводы уже не выпускали – производство Т‐50 свернули к ноябрю 1942 года, а «малыша» Т‐60, выпустив всего тысячу танков в Москве, переработали в самоходную пушку «оса» – вот ее производство наращивалось со сказочной быстротой – 4‐тонную машину делали на трех заводах, до 20 тысяч в год. Дивизион таких убийственных и очень дешевых пушек получила каждая дивизия, оснастив ими самоходно-противотанковые батареи. Кроме этих «малюток» в Ленинграде на шасси КВ, а потом ИС стали выпускать мощные самоходки со 122‐миллиметровой пушкой и 152‐миллиметровым орудием МЛ‐20 – на фронте такие именовали «зверобоями» – за отстрел германских «кошек».
Возглавили танковые войска одни из лучших военачальников, двое из которых стали в конце войны маршалами Советского Союза – Лелюшенко и Черняховский. А с ними и сам Ватутин, получивший высокое звание на год раньше, за победную Прибалтийскую операцию. Еще трое стали маршалами бронетанковых войск – Полубояров, Родин, Горленко. Ударные войска, меч и щит СССР оказались в надежных руках!
