— Быть может, этим заячьим душам стоит напомнить, что этот гад и его соратники натворили?
— А смысл? Они и так это помнят. Но одно дело умереть, а затем воскреснуть на ближайшей точке возрождения. И совсем другое — исчезнуть раз и навсегда. Ты и сам чуть не погиб во время вашей последней встречи, благо Файр и Ада вовремя подоспели на помощь. Поэтому даже не знаю, имеем ли мы право упрекать их в малодушии и трусости?
— Зато именно тогда мы и поняли, что боги не неуязвимы. Они такие же, как и мы, только гораздо сильнее. Но их вполне реально убить. Особенно если перерезать им «пуповину» и лишить доступа в Пантеон. Ладно — Август взглянул на часы — Продолжим разговор на общем собрании. Все уже наверняка собрались. Пошли.
— Погоди, ты так и не рассказал, что было в том письме преторианца — напомнил Трэвис.
— Положительный ответ на один из наших главных вопросов.
— И что это значит?
— То, что мы были правы. Артефакт Истинного находится в Затолисе.
— Целестил… — словно загипнотизированный прошептал Магирн — Полагаю это была хорошая новость?
— Интуиция тебя не подводит.
— А плохая?
— Плохая новость заключается в том, что он содержится в личном хранилище самого императора.
— Да твою ж мать! — не на шутку взбесился тот, изо всех сил грохнув кулаком по столу — Ну почему? Почему нам всегда так отчаянно не везет? И что теперь будем делать?
— Что-что… — проворчал Август, затем поднялся с кресла, стремительно пересек комнату в направлении выхода, и крепко ухватившись за позолоченную ручку двери, наконец, произнес — Разумеется, мы его украдем.
Магирн опешил. Он был знаком с Генри Ллойдом уже практически пятьдесят лет и мог с уверенностью сказать, что знает того как облупленного, однако на этот раз престарелому инженеру таки удалось хорошенько его удивить.
— Август, ты псих! Это невозможно! Нет, не так. Это чистой воды самоубийство! Прямая дорога в депо кладбища душ.
— В этом мире нет ничего невозможного, Трэвис. Есть только слабая мотивация, отсутствие воображения и недостаток мозгов.
* * *
— Господин Август! — худенькая, курносая и почти что юная, даже по земным меркам, секретарша Ани поймала Августа аккурат перед входом в главный зал, из-за закрытых дверей которого раздавалось эхо десятков возмущенно спорящих голосов — Можно вас на секундочку?
— Конечно, дорогая, только прошу тебя побыстрее. Что случилось?
— К вам пришел некий дворф по имени Готэн Либен.
— Хорошо. Проводи его, пожалуйста, в библиотеку. Я или господин Магирн пообщаемся с ним после брифинга. Ориентировочно через час.
— Да, именно это я сделала, однако кое-что никак не дает мне покоя — девушка выглядела крайне взволнованно, ежесекундно пытаясь заложить за ухо прядь непослушных волос.
— И что именно?
— Дело в том, что господин Готэн Либен принес с собой большой ящик с, как он выразился, импульсными стабилизаторами, взамен тех, что вы послали ему. Поэтому я и…
— Так! Постой! — резко перебил Август — Что это значит? А кто тогда прислал первый ящик?
— Инженерная муниципальная служба города Затолиса… У курьера был рабочий комбинезон. И значок гильдии. Я все проверила, честно…
— Черт подери! — взорвался тот — Как его звали? Как он выглядел?! Говори! Высокий? Низкий? Эльф, дворф, человек?
— Человек! Точно человек — девушка не выдержала эмоционального напряжения и горько заплакала — Кажется, его звали Амон…
Воцарилась гробовая тишина. И даже нескончаемая какофония звуков за дверью главного зала магическим образом прекратилась.
— Амон Гёт… Ну надо же… И кто бы мог подумать? Сопляк оказался смелее своего отца…
Август вдруг неожиданно ласково улыбнулся, а затем нежно взял девушку за плечи, глядя в ее большие, смотрящие на него с тоскливой надеждой голубые глаза, которые, казалось, именно в это мгновение всё поняли.
— Дорогая моя Ани. В гильдию инженеров не принимают людей…
Всего одно короткое биение сердца и огромный кирпичный особняк на улице кланов с символичным номером 21А перестал существовать. Как и десятки изувеченных шрапнелью из божественной стали тел, многие из которых не воскреснут более никогда.
Глава 4
49-я начальная зона. Поселение Новый Свет.
— Давай! Давай! Давай! Давай!
— Ну же, Герман! — прокричал из-за соседнего стола изрядно подпитый мужик — Я на тебя пять золотых поставил! Поднажми еще немного! Ты справишься!
— Не-а, боюсь, не раздавит!
— Еще как раздавит!
— А вот и нет!
— А может палкой его? Чтоб разозлился?
— Сдурел? Ты посмотри на этого монстра! Он же не давеча как пять минут назад смог удержать в руках булаву Игва Повелителя. Потом сам тебя этой палкой и…
— Давай! Давай! Давай!
Толпа продолжала скандировать ободряющие выкрики, в то время как раскрасневшийся танк отчаянно пыхтел, из последних сил пытаясь раздавить одной рукой сырое яйцо пещерного раругга. Однако то даже и не думало так просто сдаваться и лопаться.
— Давай! Давай! Давай!
— А-а-а! — бедняга Герман наконец-таки обессилел — Не могу! Никак!
— У-у-у… — расстроилась добрая половина таверны.
— Ха-ха-ха, вот ты и проиграл! — обрадовался Дженкинс — С тебя пятнадцать золотых! Плати.
— Каждому — поправил Лирой.
— Да это бред! Не может такого быть! Это сто процентов ваша дурацкая магия или что-то типа того.
— Никакой магии. Всё честно.
— Да не звезди!
— Вот, смотри — Дженкинс выхватил из лапы Германа яйцо и одним ловким движением разбил его пополам — Видишь?
— Я тебе не верю. Влад! — взмолился танк, жалобно глядя в мою сторону — Ну хоть ты им скажи. Как это вообще возможно? Чтобы я и не смог раздавить обычное, черт возьми, яйцо?
— Закон Паскаля, Гер. Давление равномерно распределяется по всей плоскости окружности. И потому становится меньше в каждой его точке. И в этом нет ничего удивительного. Тем более у яиц пещерных раругг скорлупа гораздо толще, чем у обычных куриных. Думаю, никто из присутствующих не смог бы его раздавить.
— Погоди. Выходит, ты знал, что у меня ничего не получится и всё равно промолчал?
— Ну, во-первых, я говорил, только ты и слушать меня не захотел. Во-вторых, скажи спасибо, что я уговорил тебя поставить не сто пятьдесят золотых, а всего пятнадцать. И, в-третьих, я думал, ты справишься. Сколько там у тебя силы? Пятьдесят шесть или пятьдесят семь?
