Сам же продолжал смотреть на ладонь Майи.
На ту самую…
– Вадим, я не…
– Я знаю. Всё знаю, – всё тем же тоном добавил он и дотронулся до её колена.
Майя охнула и прикрыла глаза от наслаждения. Говорить что-либо в ответ не было сил.
– Я до безумия хочу тебя и…
– Вадим, я тоже тебя понимаю, – говорить всё же надо было. Майя так и не открыла глаз. Не могла. – Я услышала тебя… тогда… Скажи… Зачем ты пришел? Сейчас.
Он ответил не сразу. Она слышала его прерывистое дыхание, чувствовала его кожей. Вадим переместился и сейчас находился рядом.
Близко.
– Хочу тебе помочь.
– Да? – она не смогла скрыть горечь, что пришла с его ответом.
Совсем другой ответ ей нужен…
– И как же? Руками я сама прекрасно справляюсь, – и она в подтверждении своих слов, нырнула пальчиком внутрь, сводя ножки, закрывая себя от него.
Послышалось приглушенный то ли стон, то ли рык.
– Ты провоцируешь меня.
– Нет! – яростно бросила она и открыла глаза. После чего сразу же поднялась, не обращая внимания, что одна грудь оголена, а сорочка сбилась на бедрах, почти ничего не скрывая. – Вадим, ты принял решение. Сам. Один. Хотя нас вроде бы как двое. Ты и я. Но меня ты кинул… Вернее, выдворил из круга доверия. Ты возвел между нами стену. Ты дал понять, что ты сам по себе и я сама по себе. Ок! – она даже для убедительности вскинула руки кверху, отчего её грудь призывно колыхнулась. Взгляд мужа сразу же метнулся туда, вниз. Взгляд жадный, голодный. – Ты даже не поинтересовался моим мнением, и я… Ай!
Одно молниеносное движение, и Майя снова оказалась на спине, опрокинутая на кровать. На этот раз Вадимом, который каменной стеной навис над ней.
Вот теперь она могла разглядеть его пылающий взгляд, готовый испепелить её.
– Майя, что ты от меня хочешь? Черт тебя побери, девочка, я с ума схожу, думая, что могу чем-то навредить тебе или ребенку. У меня крышу рвет от этих мыслей!
Лежать спокойно она не могла, попыталась снова подняться, но большая мужская рука опустилась на её грудь.
На ту, что обнажена.
И Майя была уверена, что неслучайно.
Реакция собственного тела пошла незамедлительно. В груди появилось томление, захотелось более откровенных и настойчивых ласк.
– А ты не думай про это! У меня всё хорошо! У ребенка тоже! И только у нас с тобой всё плохо! И… вот это зачем? – она накрыла его руку своей, сжав сильнее и заглядывая ему в глаза.
Весь её гнев мгновенно испарился, когда она увидела в них боль…
Она плескалась на самом дне, Вадим таил её. Конечно, все привыкли видеть его сильным, берущим на себя ответственность. Никто не знал или не хотел знать, что творится у него в душе.
Майю повело. Что-то дрогнуло в душе, и девушка потянулась к Вадиму.
Порывисто. Жадно.
– Прости меня, – зашептала она, прижимаясь к мужчине и сдерживая рыдания, что рвались из груди. – Я такая дура… Я же специально сейчас… Вадим…
Он прижал её ещё сильнее. Его руки ощупывали её плечи, гладили спину, задевая шелковую ткань. И они совсем не успокаивали. Рваные, голодные движения.
– Девочка…
– Вадим…
– Тссс…
На этот раз он снова очень аккуратно положил её на подушку, максимально приблизив своё лицо к её. Их губы почти соприкасались. Она ловила его дыхание, её затрясло, словно в лихорадке. Она тянулась к нему, уже готовая на всё, лишь бы он был рядом и никогда её не отпускал.
Их взгляды встретились. Майя старалась взглядом передать всю нежность, что затапливала её в эти секунды.
– Я был не прав, и ты меня прости, – негромко, едва размыкая немного обветренные губы, сказал Вадим, не отрывая взгляд от её лица. Он осматривал его снова и снова. – Я услышал тебя, Майя.
Она подняла руки и обвила крепкую шею.
– Я так по тебе соскучилась.
– Я знаю, – секундная пауза. – Я люблю тебя. И прошу мне дать второй шанс.
– Нет, – решительно сказала она и поспешно продолжила дальше, чтобы Вадим не надумал себе лишнего. – Не тебе. Нам. Пожалуйста, Вадим, давай дадим нам шанс. Потому что я тоже тебя люблю и…
Договорить ей не дали.
Её целовали. Снова. Так, как она любила. Соединяя нежность и накопленную страсть. Майя с готовностью ответила на поцелуй, выгнувшись в спине, максимально плотно прижимаясь к Вадиму. Тот продолжал контролировать себя, не позволяя собственному весу придавить Майю. Вторая его рука опустилась на ещё больше подросший животик.
Майя наслаждалась каждым прикосновением, каждой минутой. Вдыхала терпкий запах любимого человека, не замечая, как в глазах застыли слезы.
– Я не мог остаться внизу, – пробормотал Вадим, целуя её подбородок, шею и спускаясь всё ниже и ниже. – Представлял, как ты ложишься на кровать. Как трогаешь себя… Майя, я дурак. Идиот, который…
– Не смей так и о себе. Просто… – Майя подалась вперед, заключив лицо мужа в ладони. – Послушай меня, Вадим. Пожалуйста. Я так же переживаю о здоровье малыша, как и ты. И я первая не допущу чего-то… – сглотнула, замявшись, потому что даже сама мысль о прерывании беременности ей воспринималась, как кощунство, – нехорошего. Но я очень прошу тебя: не отгораживайся больше. Никогда. Иначе… Блин, иначе я точно научусь мастурбировать. И! Буду это делать на камеру! А потом присылать тебе на «ватсап», чтобы ты…
Договорить Майя не успела – ее снова прервали мужские губы.
Которые сначала впились в её губы, а потом обласкали каждый участок её тела.
Эпилог
– Ты можешь… – она зажмурила глаза, потому что боль становилась с каждой секундой всё невыносимей, – выйти.
– Нет.
Какое тут выйти…
О чем Майя…
Если он, взрослый мужик, даже будет находиться в полуобморочном состоянии, не сдвинется с места!
Только не в эти минуты!
Когда ей так больно, и когда вот-вот родится их сын.
Майя впилась в его кисть коротко постриженными ноготками, оставляя розовые полумесяцы. Он их заметит потом. Сейчас же его корежило и разрывало изнутри.
Ей больно…
Черт побери, ей так больно!
Это была его инициатива присутствовать на родах.
Когда он озвучил Майе своё желание, она смутилась:
– Вадим… Я даже не знаю. С одной стороны, мне приятно. Не скрою, мне очень страшно. С другой… Я слышала, что большой процент мужчин, присутствующих на партнерских родах, потом испытывали проблему…
Она не договорила, покраснев ещё сильнее.
