А ночь была прекрасной, теплой, созданной для любви. Беттина подумала, что на Сен-Мартене ее ждет много таких ночей, и оставалось только надеяться, что она сможет найти там любовь — любовь, которая излечит ее от воспоминаний о пережитом кошмаре.
Почувствовав, что Тристан стоит сзади, Беттина глянула вниз и увидела сильные руки, сжимавшие поручни по обе стороны от нее, не давая возможности ускользнуть. Он стоял так близко, что она ощущала жар его тела; горячие губы прижались к шее. По спине девушки побежали мурашки, щеки вспыхнули; она мгновенно поняла, что нужно отвлечь Тристана, пока дело не зашло слишком далеко.
— Почему ты солгал, когда говорил, что матросы «Песни ветра» мертвы?
Тристан тихо рассмеялся, и, обвив руками талию девушки, еще крепче прижал ее к себе.
— Сама хотела верить самому худшему обо мне, к чему лишать тебя такого удовольствия, ведь это все, что тебе осталось. Прости, что разочаровал, но я вовсе не головорез, каким ты меня считаешь.
— Но ты пират! — воскликнула Беттина, поворачиваясь лицом к Тристану.
— Не совсем. Тут я снова должен разочаровать тебя. Я капер с английским патентом и преследую только испанские суда, перевозящие в Испанию золото. Знаешь, каким путем оно получено, Беттина? — внезапно похолодевшим голосом спросил Тристан. — Испанцы поработили население Карибских островов, держали людей впроголодь, избивали до смерти за любую провинность. Когда же коренные обитатели, индейцы, вымерли, испанцы завезли черных рабов и обращаются с ними так же жестоко. Ненавижу Испанию.
Пусть золото, добытое бесчестным путем, получают англичане! Ты должна знать, что и во Франции существует немало людей, занимающихся каперским промыслом.
— Лжешь, как всегда. Если ты нападаешь только на испанцев, то почему захватил «Песню ветра»?
— Сначала я хотел всего-навсего догнать судно, поговорить с тобой или узнать у капитана, куда он везет тебя. Но «Песня ветра» выстрелила первой, а я никогда не бежал от битвы. Единственное, что можно было сделать, — отдать приказ не убивать. Я взял судно на абордаж, захватил тебя и отправил «Песню ветра» прежним курсом.
— Но это пиратство!
— Это добыча, захваченная в бою.
— Вы могли бы не насиловать меня, капитан! — Ты права. Но, малышка, поверь, при взгляде на тебя я не смог устоять, — пробормотал Тристан, обжигая ее губы страстным поцелуем.
Когда Беттина попыталась оттолкнуть его, Тристан только крепче сжал девушку, впечатав ее тело в свое. Она поняла, что Тристан снова желает ее и поцелуй — только начало. Что ей делать? Как противостоять наслаждению, охватившему все ее существо?
Тристан неожиданно отступил, и Беттина почти упала спиной на поручень, тяжело дыша. Глядя на усмехающееся лицо капитана, освещенное ярким светом луны, она пришла в ярость оттого, что пират так легко мог играть на ее чувствах.
— Пойдем, — прошептал он и, взяв Беттину за руку, повел ее в каюту.
Но не успел Тристан закрыть за собой дверь, Беттина очутилась по другую сторону стола, схватила проклятую плеть, выкинула в иллюминатор и вызывающе поглядела на пирата.
— Надеюсь, ты не собираешься противиться мне, малышка? Весь день мечтал об этой минуте.
Голубые и темно-зеленые глаза встретились.
— Сними платье, Беттина. Время пришло. «Что мне делать? — обреченно подумала девушка. — Я такая трусиха! Боюсь кнута больше смерти. Нужно было бежать сегодня, но сейчас слишком поздно».
— Немедленно! — потребовал Тристан. В ярости крича что-то нечленораздельное, Беттина разорвала только что починенное платье; рывком стащила его и бросила в Тристана. За платьем последовала сорочка. Девушка подошла к постели и остановилась. Тристан быстро разделся. Когда он лег рядом, Беттина опалила его зеленым пламенем широко раскрытых глаз.
— Ненавижу тебя, Тристан, всем своим существом, твои прикосновения мне омерзительны, так что если вновь хочешь взять меня силой, поторопись, — прошипела она.
Но Тристан покачал головой.
— Не сейчас, Беттина. Сегодня ты поймешь, что это такое — быть настоящей женщиной.
— Вы слишком самонадеянны, месье, — горько рассмеялась она. — Для этого нужен настоящий мужчина.
Лицо Тристана потемнело, и Беттина поняла, что язвительное замечание достигло цели. Раздвинув ей ноги, он грубо, бешено вонзился в нее, но Беттина была рада боли. На этот раз она была слишком занята своими мыслями, чтобы испытывать наслаждение, и только когда все кончилось, Беттина немного расслабилась.
— Почему ты делаешь это, малышка? Зачем лишаешь себя наслаждения, которое я могу подарить тебе?
— Ничего я не лишаю. И говорила чистую правду, — презрительно процедила Беттина.
— Ты ведьма!
— А вы, месье, воплощение дьявола!
— Ну что ж, — громко рассмеялся Тристан, — значит, из нас выйдет прекрасная пара.
Поднявшись, он налил вина в кружку, но заметив лежавшее на полу платье, аккуратно повесил его на стул.
— Тебе лучше поберечь одежду, малышка. Моя слишком велика.
— У меня много платьев, — хмыкнула Беттина.
— Разве? И где они?
— В сундуках, конечно.
— На корабль было принесено только золото! Глаза Беттины широко раскрылись:
— Опять лжешь!
— К чему мне лгать, сама пойми?
— Нов сундуках было мое приданое! — завопила она.
— Уверен, что муж не пожалеет денег на новое!
— Не хочу нового!
Беттина чувствовала, что вот-вот заплачет, но сдержаться не могла.
— Я работала целый месяц над подвенечным платьем. Оно было таким красивым, а ты… ты…
Девушка, разразившись слезами, уткнулась в подушку.
— Матерь Божья! Не плакала, когда потеряла невинность, и рыдает из-за пропавшего платья! Черт побери всех женщин и их истерики!
Схватив рубашку, Тристан ринулся из каюты, с силой хлопнув дверью.
Глава 12
Беттина лежала на узкой кровати, молча считая минуты. Прошло почти три часа с тех пор, как она успокоилась. Какая глупость — вот так расплакаться. Только слабые женщины льют слезы или те, кто рассчитывает на жалость посторонних. Но она не бессильное создание и поклялась, что ни один мужчина не увидит больше ее плачущей.
Из-за ее рыданий все пошло прахом. Тристан ушел, а Беттина боялась предпринять попытку сбежать, пока точно не узнает, где он. Нужно ждать!
Прошел еще час и еще, но Беттина по-прежнему оставалась одна. Было уже далеко за полночь, глаза ее сами закрывались. Нужно бодрствовать, но притвориться спящей, если вернется Тристан.
Когда дверь наконец открылась, Беттина сомкнула веки и постаралась лежать совсем неподвижно. В каюте было темно, лишь через иллюминатор пробивался слабый лунный свет. Она не могла видеть Тристана, только слышала, как тот, спотыкаясь, бормоча проклятия, пробирался к постели и свалился как мешок, едва не раздавив ее. Беттина невольно охнула, но Тристан ничего не слышал. Учуяв запах спиртного, девушка улыбнулась. Все идет даже лучше, чем она ожидала. Тристан уже спит и будет спать до полудня. Если повезет, жандармы сумеют захватить его спящим!
