Матрос по имени Шон втолкнул ее в каюту капитана и, злобно кривясь, помахал кинжалом:
— Старому Майку не понравится, что ты без охоты пришел сюда, поэтому предупреждаю, если вякнешь какую-нибудь чушь насчет своего появления здесь — перережу глотку! Понял, паренек? Смотри, я с тебя глаз не спущу!
Когда дверь закрылась и Беттина осталась одна, она тут же метнулась к выходу, но на палубе стоял Шон с дружком, так что пришлось тут же вернуться. Какая насмешка судьбы! Ее снова похитили, на этот раз потому, что посчитали мальчишкой. Почему каждый раз, как она пытается сбежать от Тристана, попадает в еще худшую беду?
Беттина нервно зашагала по каюте, желая только одного — скорее поговорить с капитаном Майком, может, тот отпустит ее. А что если судно поднимет якорь, прежде чем капитан возвратится в каюту?
Шло время, Беттина снова приоткрыла дверь, но Шон по-прежнему стоял у двери. Неужели он убьет Беттину, если та все расскажет капитану? Но не может же она в самом деле стать юнгой. Капитан сразу обнаружит, что она женщина.
Почему на нее валится столько бед! Сначала Тристан, потом тюрьма, потом снова Тристан, а теперь еще и это! Подумать только, ее жених совсем рядом, на этом острове, и она даже не может попросить у него помощи. Что, если капитан похож на Тристана?
Дверь внезапно открылась, на пороге появился высокий мужчина с ярко-рыжими волосами, довольно красивый, средних лет, но выглядевший очень усталым.
— Значит, ты мой новый юнга, — вздохнул он. Даже голос звучал измученно.
— Нет, месье, — пробормотала Беттина, не зная, бояться ей или нет.
— Тогда что ты здесь делаешь?
— Ваши люди привели.
— Зачем? — спросил он, не сводя с нее зеленых глаз.
— Вам нужен юнга, но…
— Но ты передумал? — ответил он за нее. — Может, все-таки согласишься? Моего юнгу смыло волной в шторм, но он был очень слабым. А ты… крепкий паренек, и времени найти другого не остается. Сегодня ночью мы отплываем.
— Невозможно, капитан.
— Если беспокоишься, что ты француз, это неважно, — чуть нетерпеливо объяснил он. — У меня здесь твоих земляков много; кроме того, ты неплохо говоришь по-английски. Будешь получать долю в прибылях, а потом поговорим и о другой работе.
— Будь я мальчишкой, капитан, наверняка не устояла бы!
— Будь ты мальчиком? Что ты несешь, парень?
— Я не парень, — поспешно перебила Беттина. Ваши люди привели меня на борт, даже не дав возможности объясниться, капитан. Я девушка.
— Девушка? — недоверчиво охнул он. Беттина, начиная раздражаться, медленно стянула косынку, вытащила из-под рубашки волосы.
— Да, девушка.
Неожиданный смех вспугнул Беттину. Девушка ошеломленно уставилась на капитана.
— Мне показалось, что у тебя слишком красивое личико для мальчика, но я многое в жизни повидал и решил не обращать внимания. Зачем ты надела мужской костюм? Только людей в заблуждение вводишь!
В зеленых глазах заплясали веселые огоньки.
— Поверьте, капитан, не в моих привычках носить подобное платье. Мне посоветовали это сделать, чтобы не привлекать внимания.
— Но получилось наоборот. Значит, матросы ошиблись! Прости, девушка, что обидели тебя!
— Значит, я могу идти?
— Конечно, и побыстрей, пока я не забыл, как устал сегодня. Только спрячь свои прекрасные волосы, дорогая, не то будет беда.
Беттина сделала, как было ведено, и, облегченно вздохнув, вновь повязала косынку узлом назад. Капитан встал и проводил ее до двери, потом, взяв руку, нежно поцеловал.
— Сегодняшний день я надолго запомню, девушка. Счастливого пути.
Выйдя из полумрака каюты в ослепительный солнечный день, Беттина внезапно вспомнила Шона и его угрозы. Быстро вглядевшись, она увидела его всего в нескольких шагах. Беттина поспешно обернулась к капитану, но тот уже закрыл дверь.
— Значит, проболтался! — прорычал Шон и, вынув кинжал, стал подкрадываться к ней.
— Я предупреждал, парень, теперь пеняй на себя.
Беттина охнула, мгновенно побелев от ужаса. Матросы на палубе бросили работу, очевидно, решив развлечься кровавым зрелищем, но Беттина ничего не замечала и даже не могла закричать — горло перехватило от ужаса. Шон неотвратимо надвигался.
«Беги! — прозвучало в мозгу Беттины. — Ради Бога, беги!»
Ноги ее наконец пришли в движение; в слепой панике она ринулась по сходням и полетела по пристани, но преследователь не отставал. Девушка поскользнулась и упала лицом вниз: Шон был так близко, что споткнулся об нее и растянулся всего в нескольких ярдах.
Молниеносно вскочив, Беттина помчалась по направлению к городу, но чем дальше она бежала, тем меньше становилось народу на улицах, а за спиной слышались вопли и проклятия. Почему он не отстанет от нее? И тут Беттина налетела на какого-то человека.
— Пусти меня! — завопила она, отчаянно отбиваясь, но незнакомец вцепился в нее мертвой хваткой.
— Ты?! — изумленно прошептал он.
Беттина взглянула на него и охнула. Перед ней стоял француз, матрос с «Песни ветра», которого наказали тогда из-за нее. Не успела девушка что-то сказать, он толкнул ее себе за спину и вытащил длинный сверкающий нож. Шон успел добежать до него и, злобно размахивая кинжалом, ринулся на француза. Тот был выше противника и явно сильнее, а Шон к тому же устал от погони. Но он был в ярости и намеревался добиться своего любой ценой. Скоро враги были покрыты кровью, но драка продолжалась. Наконец клинок француза пропорол плечо Шона, парализовав правую руку. Удар в челюсть — и он, врезавшись в стену, сполз на землю бесформенным мешком.
— Пойдем!
Француз взял Беттину за руку и, потащив ее по улице к старому зданию, втолкнул внутрь. По пути они никого не встретили. Он почти внес ее на второй этаж и дальше, в какую-то комнату.
Беттина не могла поверить в свое спасение. Первый раз в жизни смерть подошла так близко, и теперь, когда облегчение затопило все ее существо, девушку почему-то начало трясти. Она рухнула на единственный стул: слезы покатились по щекам.
Когда дыхание наконец стало ровнее, а сердце замедлило стук, Беттина огляделась. Комната была очень маленькой и темной, и кроме деревянного стула, на котором она сидела, единственными предметами обстановки были умывальник в углу да узкая кровать с измятыми простынями. Одно окно выходило на грязную аллею, но соседнее здание загораживало свет.
Матрос зажег стоявшую на умывальнике свечу. На его груди и руках виднелось множество порезов, кровь из отсеченного пальца капала на пол. Охваченная жалостью, Беттина вскочила, чтобы помочь. С ее колен упал узелок; девушка с удивлением поняла, что так и не выпустила из рук вещи. Подняв узелок, она бросила его на стул и подбежала к французу.
