— Разве я нуждаюсь в предлогах? — поднял брови Тристан.
— Забыл красавицу вдову? На тебя это не похоже.
— У меня и без этого дел много. Сколько раз напоминать — мы здесь не ради выгоды или развлечений, — раздраженно отрезал Тристан.
— Нет, но без помощи вдовы ты не смог бы купить корабль для поисков Бастиды. И ей, возможно, уже доложили, что «Строптивая леди» стоит на якоре в порту. Дама очень обидится, если ты не придешь.
— Если пытаешься пробудить во мне угрызения совести, дружище, то не старайся зря. Я отдал долг вдове.
— Но ты был крайне благодарен, когда она продала тебе судно за такую ничтожную сумму!
— Это было шесть лет назад, и ты забываешь, что Маргарет Хаген очень богата, — возразил Тристан. — Муж оставил ей много денег, шесть кораблей, так что вдова не обеднела, когда продала «Строптивую леди», пусть и недорого.
— Но ей был нужен именно ты!
— Жюль, ты мне льстишь. У дамы столько любовников, по пальцам не пересчитать! Большая охотница до мужчин! А кроме того, очень требовательна. Мы ведь не собираемся здесь долго пробыть.
— Ты мог бы найти время, — небрежно бросил Жюль.
— Мог бы, но не хочу!
— Что с тобой, Тристан? Сам знаешь, вдове докладывают о каждом судне, вошедшем в гавань! Ей известно о том, что ты ищешь Бастиду. Один визит к ней стоит многих часов бесплодных разговоров в портовых кабаках.
— Почему ты так настаиваешь на том, чтобы я пошел к вдове? — возмутился Тристан.
— Мы бороздим море вот уже два месяца, но твоя голова забита только Беттиной Верлен. Я надеялся, что Маргарет сможет отвлечь тебя от грустных мыслей.
Жюль был прав. Мысли о Беттине и нерожденном младенце преследовали Тристана день и ночь. Он сомневался, что вдова заставит забыть о Беттине, но, может быть, расскажет что-нибудь о Бастиде?!
Капитан тяжело вздохнул.
— Хорошо. Увидимся на судне через несколько часов.
— Не спеши, друг мой! Торопиться некуда! — весело хмыкнул Жюль.
Тристан, улыбнувшись, покачал головой и, выйдя из прокуренной таверны, снова вздохнул.
Ему совсем не хотелось идти к Маргарет, хотя раньше все было иначе. Миссис Хаген — настоящая красавица, всего на три года старше Тристана, и в постели ей нет равных.
Проходя мимо маленькой ювелирной лавки, Тристан решил зайти. Жемчужное ожерелье умалит гнев вдовы, когда Тристан сообщит ей, что не собирается остаться на ночь, но… в конце концов, почему бы нет? Один день ничего не меняет, и совсем неплохо провести время с женщиной, которая не кричит о своей ненависти и с радостью отдается объятиям мужчины.
Тристан уже хотел уйти из лавки, поскольку не было смысла покупать Маргарет подарок, но тут ему на глаза попались серьги — серебряные кольца, усыпанные мелкими сапфирами, а в середине, на тонкой цепочке, были подвешены огромные темно-синие камни, цветом напоминавшие глаза Беттины, когда та была счастлива. Он хотел бы всю жизнь видеть эти синие глаза и, представив серьги в ушах девушки, чуть прикрытых шелковистыми белокурыми прядями, не торгуясь купил украшение, а вместе с ним и длинную нить жемчуга — на всякий случай.
Увидев Тристана, шагающего по вымощенной булыжником дорожке, Маргарет Хаген подбежала к двери и распахнула ее, прежде чем капитан успел постучать. На него смотрели рассерженные темно-фиолетовые глаза. Однако гнев быстро исчез, и Маргарет, бросившись на шею Тристана, жадно поцеловала его, прижимаясь всем телом.
— Ах, Тристан, я так скучала, — прошептала она и, втянув его в дом, закрыла дверь. — И очень разозлилась, когда ты не пришел сегодня утром. Но теперь ты у меня, и я не могу долго сердиться!
Вдова взяла Тристана за руку и повела было к лестнице, но пират не двинулся с места.
— Ты совсем не изменилась, Маргарет, — тихо засмеялся он.
— Зато тебя не узнать! Помнишь, как ты, едва ступив через порог, подхватывал меня на руки и нес в спальню?! Может, был с другой сегодня утром и поэтому не приходил? — взорвалась она.
— Нет, я задержался, чтобы купить тебе подарок! — весело сказал Тристан, вытаскивая жемчуг.
Лицо Маргарет засветилось от радости; она повернулась и подняла волосы, чтобы Тристану было легче застегнуть ожерелье.
— Ты, конечно, вряд ли провел все утро у ювелира, но не буду больше упрекать тебя! Скажи лучше, почему сбрил свою прекрасную бороду? Не то чтобы мне не нравилось, но без нее ты выглядишь совсем мальчишкой.
— Так получилось. А потом я привык обходиться без нее.
— Зачем нужно было бриться? Глупо! — повторила она.
— Это долгая история, Маргарет, и боюсь, у меня нет времени рассказывать. Судно отплывает через несколько часов.
— Но почему?
— Сама знаешь, я не успокоюсь, пока не отыщу Бастиду. И хотя вытряхивать из испанцев золото — занятие выгодное, но отнимает слишком много времени, а я должен пойти на все, лишь бы выследить его и наказать.
— Почему бы тебе не бросить все это? А вдруг никогда не найдешь его?
— Наши пути когда-нибудь пересекутся, уверен в этом, — жестким от ненависти голосом процедил Тристан.
— В таком случае я скажу правду — Бастида был здесь месяца два назад.
— Проклятье! — воскликнул Тристан. — Почему я не зашел сюда в первую очередь? Вот уже дважды я мог встретиться с ним, если бы думал только о своем долге!
— Сомневаюсь, Тристан! Он пробыл здесь часа два и, по-моему, тоже искал кого-то или что-то.
— Что ты об этом знаешь?
— Боюсь, не очень много. Бастида спрашивал о торговом судне и отплыл, как только удостоверился, что его здесь нет. И если он будет проводить всего два-три часа в каждом порту, вряд ли тебе удастся вообще встретиться с ним, — вздохнула Маргарет.
— Может, ты и права, — задумчиво кивнул Тристан.
— Значит, пока остаешься здесь? — с надеждой спросила вдова, нежно лаская его грудь.
— Нет, — оторвался пират и быстро встал. — Нужно спешить.
— У меня появилась соперница, так ведь? — прошептала Маргарет, стараясь улыбнуться. Тристан решил не лгать.
— Да, похоже на это.
— Хорошенькая? Ну, конечно, не стоит даже спрашивать, — кивнула Маргарет. — Я сразу поняла… Должно быть, ты ее очень любишь.
— Не люблю, а хочу. Она заколдовала меня и отняла душу, — раздраженно пробормотал Тристан.
— А как она относится к тебе?
— Ненавидит до глубины души, — усмехнулся Тристан. — Но трудно ее за это осуждать… может, именно поэтому она мне еще не надоела.
— Невозможно поверить, чтобы какая-нибудь женщина могла возненавидеть тебя, Тристан. — Маргарет встала, осторожно поцеловала его в щеку. — Но если уверен, что не любишь ее, подожду, пока яд в твоей крови не перегорит.
