Где-то вдалеке показался силуэт Ильи. Едва взглянув на неё, он исчез за дверью. А вокруг неё завертелся водоворот из людей, которые стремились пожать руку и выразить поздравления.
– Это твоя победа, – прошептал Валера.
Катя посмотрела на него с удивлением.
– Я набрал голоса благодаря твоим поклонникам. Им не нужна другая первая леди.
Наверняка такая новость должна была обрадовать, но лицо Кати оставалось бесстрастным.
– Нам нужно поговорить, – тихо произнесла она.
Но в кабинете Мишина им удалось уединиться только спустя час.
– Я хочу развода, – проговорила Катя. – На второй срок мы не договаривались.
– Это неразумно с твоей стороны, – после паузы произнес Валера.
– Я хочу жить настоящей жизнью.
Валера откинулся на стуле, задумчивым взглядом посмотрел в окно.
– Я уважаю твое желание, но сомневаюсь, что ты видишь последствия своего поступка, – наконец произнес он.
Катя посмотрела на него с недоверием.
– Ты хоть замечала, сколько вокруг женщин, похожих на тебя? – начал Валера. – Они не только копируют твой стиль в одежде, но и стремятся жить как ты: семья, дети, волонтёрская деятельность. А молодежь после занятий не идет бездельничать на улицу, а, надев значок с логотипом «Сердце России», отправляется по поручениям фонда. Разводом ты разрушишь не только образцовый брак, но цели и ценности людей. Вся проделанная тобой работа превратится в прах. Ты хоть знаешь, что количество воспитанников детдомов снизилось в разы? – Валера слегка наклонился вперед и посмотрел на нее. – Еще снизилось употребление алкоголя на душу населения, что довольно необычно для России! Но после твоего поступка, что будет воспринят не иначе как предательство, люди не будут знать, куда им двигаться дальше. И о главном ты забыла. Твои сыновья знают Илью? Как ты объяснишь им развод? Расскажешь правду? Ты думаешь, они смогут её понять? – проговорил Валера и добавил: – Твоя настоящая жизнь здесь и сейчас.
Катя отсутствующим взглядом посмотрела в окно. Мишин прав. Выдуманная жизнь давно стала настоящей. Красивое лицо Кати за гримасой боли было не узнать. Занимаясь улучшением жизни других, она и не заметила, как построила ловушку для себя. Даже не ловушку, а железный капкан. Некоторые животные, пытаясь выбраться из западни, готовы отгрызть себе передние лапы. Но как передвигаться после? Как существовать?
Она может стать свободной, только поломав все вокруг. Но нужна ли ей такая свобода?
В сопровождении охраны Катя прошла в подземный гараж и попросила отвезти её к Илье.
По приезде ей пришлось ждать, пока охрана проверит особняк. Сам хозяин, словно не замечая незваных гостей, продолжал сидеть на кухне перед бутылкой коньяка.
– В очередной раз убеждаюсь, что семью держит не любовь, а обязательства, – произнес Илья, едва завидев её.
Катя промолчала. Она так и осталась стоять в дверях.
– Извини, – продолжил он, – но я не смогу играть роль тайного любовника еще шесть лет. Мне скоро сорок, я хочу семью и простых человеческих радостей. Я купил домик в Швеции, думал, мы уедем вместе, но придется ехать одному. Позвони мне через шесть лет.
– Ты будешь свободен?
– Не обещаю.
Катя устало прислонилась к косяку. Как ей жить без него? Но удерживать она не вправе. Катя сомневалась, что её замужество продлится только шесть лет. Потом могут возникнуть другие причины и обстоятельства. Этот брак, сплетенный из договоренностей и расчета, еще долго может стоять между ними как нерушимая стена.
– Что мне делать? – осторожно спросила она.
– Сейчас? Просто уйти.
Катя послушно направилась к выходу. Вскоре хлопнула дверь.
Илья опустил тяжелую голову на руки и погрузился в забытье. Телефонный звонок не сразу, но вернул его к реальности.
– Что мне сделать, чтобы ты остался? – послышался голос президента.
– Разведись.
– Я могу предложить тебе денег, любую сумму.
– Пошел к черту! Пошел к черту ты и твой брак! – крикнул Илья и отшвырнул от себя телефон.
Часть третья. Влечение.
Катя открыла глаза. Она не видела Илью две недели, и теперь они встретятся нескоро. Сегодня день его отъезда из страны. Катя знала номер рейса, время вылета и пункт назначения, но она не помчится в аэропорт в последний момент. Это глупо и не имеет смысла.
В комнату зашла помощница Юля.
– У нас плохие новости, – произнесла она, протягивая газету.
Катя увидела заголовок: «Первая леди пособница педофилов?» и фотографию, где она вместе с темноволосым мужчиной и детьми стоит на крыльце интерната.
– Когда я там была, – спросила Катя.
– Год назад. Это был стандартный визит. После финансирования мы ездили с проверкой.
– Обвинения обоснованы?
– Да.
Спрятав лицо в ладонях, Катя бесцветным голосом произнесла:
– А я, значит, крайняя, недоглядела, – а поднявшись, продолжила: – От меня никаких комментариев. Оправдываться я не буду.
Потом жестом приказала Юле выйти и набрала номер депутата, который помогал ей в продвижении изменений в законопроекты.
– Скажите, почему так получилось, что человек, склонный к педофилии, работал с детьми? – спросила она.
– Недосмотр.
– Давайте придумаем закон, поправки! Что угодно, лишь бы оградить детей!
– Катерина Анатольевна, вы не виноваты.
– А кто тогда? – спросила она и отключилась.
Вывод первый: раз взвалила на плечи ношу, значит, несешь ответственность за всё.
Вечером она узнала, что около редакции газеты, опубликовавшей статью, возникла импровизированная акция протеста. Люди стояли с плакатами: «Руки прочь от Кати!», «Катя, мы любим тебя!».
Катя легла в постель. Стало быть, не все так плохо, но беспорядочные мысли и воспоминания продолжали крутиться в голове: «Дети пострадали. Дети! Дети… Я не могу играть роль тайного любовника еще шесть лет».
Спустя несколько недель в аэропорту Кате снова протянули газету, на этот раз выпущенную за рубежом. В интервью бывший сотрудник фонда поведал Европе, что «Сердце России» занимается вовсе не благотворительностью, а отмыванием денег.
– Этот человек недолго у нас проработал. Его уволили за попытку взять откат с фирмы, поставляющей новогодние подарки, – произнесла Юля.
– Сейчас он так себя ведет из-за банальной мести и желания популярности, – догадалась первая леди.
– Он поменял гражданство и чувствует себя безнаказанным, – согласилась ассистентка.
– Да кому он нужен, наказывать его, – тихо произнесла Катя, набирая номер главного бухгалтера.
