– Необходимо выложить подробную отчетность на сайте и быть готовым к проверке, – распорядилась она.
Вывод второй: люди могут быть подлыми, даже если ты не сделала им ничего плохого.
Катя поступила, как требовали обстоятельства, осталась в прежней жизни. Но есть ли силы её продолжать?
Наутро ее снова ожидали дорога в аэропорт, зал для VIP-персон, взлет, перелет, посадка, трап.
В доме ребенка она провела большую часть дня, уделила много времени общению с детьми, щепетильно рассмотрела служебные помещения, выяснила потребности, выслушала жалобы и предложения.
Ближе к вечеру Катя вышла на крыльцо, рядом с которым, несмотря на дождь и прохладную погоду, собралась толпа почитателей и просто любопытных.
Она подошла к ним, пожала протянутые руки. Телохранители занервничали. Все как обычно.
– Катенька, вы очень светлый и добрый человечек. Счастья вам, – пожилая женщина слишком много говорила и чересчур долго держала её руку.
Боковым зрением Катя заметила, как мужчина в темной куртке метнулся в её сторону. Блеснуло лезвие ножа. Мгновение и она уже лежала на земле, укрытая телом Виталика, словно щитом. Еще секунда и её увели к машине, усадили в салон.
Вывод третий: люди могут быть агрессивными
Джип тронулся. Виталик остался сидеть рядом с ней. Он осторожно снял порезанный пиджак, осмотрел царапины на бронежилете.
– Ты не ранен? – спросила она.
– Нет. А ты не ушиблась? – проговорил он.
– Я не могу понять, за что?
– А что ты хотела. В последний момент изменяешь маршруты, приезжаешь туда, где не было предварительного осмотра. Я понимаю, ты хочешь увидеть положение вещей так, как есть на самом деле, но если б твоя смерть была хоть кому-то выгодна, тебя б уже давно похоронили.
– Умеешь ты успокоить, – с горечью усмехнулась она.
– Надо вернуться в Москву, – посоветовал Виталик.
– Завтра меня ждут на конкурсе юных талантов, – напомнила она.
– Надо уехать отсюда. Возможно, у него есть сообщники.
– Я не побегу за стены Кремля. Тем более что до утра вы сможете выяснить, правда это или нет, – уверенно произнесла Катя, хотя от её внутренней твердости не осталось и следа.
Собрав волю в кулак, она первым делом позвонила сыновьям. Они должны узнать о нападении от неё, а не из выпуска новостей.
Потом Катю увезли в закрытую войсковую часть, поселили в служебной квартире.
Оставшись одна, она не выпускала из рук телефон. Новость о покушении быстро облетит мир. Илья скоро узнает и обязательно позвонит. Сегодня она услышит его голос. Потому что именно в этот день он не сможет остаться равнодушным. Он, который так трогательно заботился о ней, оберегал.
Но прошел час, второй, третий. В растерянности она заметалась по комнате, пока её не посетила внезапная догадка. С ним что-то случилось! А ей не сообщили, чтобы оградить от лишних тревог.
Катя набрала номер Виталика.
– Мне нужна информация об Илье.
– Что именно ты хочешь знать?
– Все!
– Илья себя отлично чувствует, недавно женился.
– Кто она?
– Иностранка. Еще есть вопросы?
Больше вопросов у неё не возникло. Она ослабила пальцы, и телефон, скользнув по телу, упал на ковер.
Четыре месяца и все. Илья забыл её. Или не забыл, а кинулся в новые отношения, чтобы перечеркнуть прошлое, отрезать по живому?
У неё до сих пор была надежда, пусть слабенькая, но была. А что теперь?
Зазвонил телефон. Она опустила взгляд на пол, на горящий дисплей. Президент. Разговаривать с Валерой ей хотелось меньше всего особенно сейчас.
Катя прошла в ванную, встала под душ и заплакала.
Утром ей сообщили, что нападавший оказался психически больным человеком. Все стены его жилища были увешаны фотографиями первой леди.
Но Катя все равно сделала неутешительный вывод. Люди быстро забывают добро. Хорошо запоминается зло, опрометчивые поступки и сплетни.
После смерти её будут вспоминать, как пособницу педофила и воровку. В случае трагической гибели она, конечно, получит пышные похороны, море цветов и пафосных речей. Покойник необходим всем, да и то в день похорон, а живой человек не нужен никому. И никому не нужна её деятельность. Что бы там ни говорил Валера, пройдет совсем немного времени после его президентства, и никто ни о чем не вспомнит и не поблагодарит.
Переделывать мир, все равно что биться головой об стену. Только лоб расшибешь. Или расшибут тебя. А может, не надо? И лучше поменяться самой? Заманчиво, но по-другому жить она уже не сможет.
В назначенное время Катя появилась в зале конкурса, где ей была отведена роль председателя жюри. Она снова улыбалась, махала рукой, передвигалась медленно, подходила ближе, чем положено, тем самым позволяя хорошенько себя рассмотреть. Катя выглядела невозмутимой, доброжелательной и спокойной, словно ничего не случилось.
Выступления конкурсантов чередовались с номерами известных и малоизвестных исполнителей. Количество популярных артистов было небольшим. Многие приехать отказались, сославшись на занятость, но Катя догадывалась: настоящая причина была в удаленности региона и в отсутствии оплаты. И еще в том, что присутствие жены президента находилось под вопросом до самого начала конкурса. Но Катю данный факт не расстраивал. Она с удовольствием слушала менее раскрученных исполнителей. Пусть их песни не на слуху, зато вокал не хуже.
Особенно её поразило выступление Бату. Совсем молодой, а сколько трогательности и таланта. Хотя его песни хитами не назовешь. Хит – это зачастую штамп, а его песни, скорее, для души. Для её души.
В самолете Катя зашла в интернет и с удивлением узнала, что клипы Бату являются лидерами по количеству просмотров, что парню только двадцать четыре года, а в его дискографии уже шесть альбомов. Она выборочно прослушала несколько мелодий.
В аэропорту столицы Катю встретили сыновья. После нападения дети хотели увидеть свою мать как можно скорее.
Перед ними как перед публикой на конкурсе, Катя надела маску счастливой женщины, а увидев, приближающегося к трапу президента, изобразила и роль влюбленной жены. А само воссоединение семьи скрупулёзно зафиксировал фотограф пресс-службы.
Вечером снимки были выложены в сеть, и получили множество положительных комментариев в виде слов поддержки и одобрения.
Только на закрытом правительственном приеме не было нужды в притворстве. Здесь все свои, нет лишних глаз и фотокамер. Здесь нет необходимости улыбаться, можно сидеть с отсутствующим взглядом и с единственным желанием поскорее убраться отсюда.
– Ты смотришься уставшей, – шепнула Ольга, жена министра иностранных дел. – Приходи ко мне на девичник, развлечемся.
