Как ни странно, одежду Калина мне принес вполне себе современную — джинсы и клетчатую рубаху. И даже с размером угадал. Почему-то думать о том, кому она принадлежала до меня, не хотелось. А вот вид тех самых таинственных вещей, что оставались на тебе при перекидывании в медведя и обратно, немало позабавил. Сдается мне, что надевают их на манер нижнего белья, потому что выглядели вещи, как кожаные шорты и лифчик, и похожа в них я стала на амазонку или валькирию. Не хватало только мечей и ножей. И напрасно я думала, что буду чувствовать эти вещицы на себе под одеждой. Выделки они были такой тонкой, что сидели как вторая кожа и приятно согревали даже.
Уже собираясь покинуть комнату, я вдруг подумала, что совершенно не представляю, в какой стороне половина танцовщиц. Куда идти-то? Как-то плутать по «берлоге» и сталкиваться с медведями мне совершенно не хотелось. А потому я и поискала глазами колокольчик, каковой видела в покоях Гордея. Тут должен быть такой же, раз кто-то прислуживает Калине. И я не ошиблась, обнаружив колокольчик на одной из прикроватных тумбочек.
На короткий звонок тут же явился служащий. Каково же было мое удивление, когда в нем я узнала того самого, что помог мне избежать позора и вывез из спальни Гордея под столиком.
— Рад видеть вас, госпожа, — слегка поклонился он с таким почтением в глазах, что мне даже стало неудобно. — Чем могу быть полезен?
— Не проводите ли вы меня до кухни? — мгновенно сориентировалась я. — Боюсь заблудиться и забрести не туда.
— С удовольствием, если вы последуете за мной.
Пока мы плутали по коридорам и каким-то комнатам, я размышляла на тему, а оборотень ли тоже этот служащий? Или медведям прислуживают люди? Хотя какая мне разница, если задерживаться тут не собираюсь.
Порадовал тот факт, что никого по пути мы не встретили. А может, этот молчаливый мужчина специально вел меня такой дорогой. Наверняка ведь получил ценные указания от хозяина.
Коридор, ведущий к кухне я узнала по низким потолкам и специальным лампочкам, вмонтированным в стены.
— Дальше я сама, — обратилась я к служащему. — Спасибо большое!
— Как вам угодно, госпожа. И… будьте осторожны, — добавил он, и я тут подумала, что не такой уж он и отстраненный, каким кажется. А еще захотелось узнать о характере их с Калиной отношений. Что-то мне подсказывало, что это не простой служащий, а скорее доверенный в личных делах. Но это можно разузнать и потом. А сейчас я в нерешительности замерла перед дверью в кухню, прислушиваясь к характерному шуму и грохоту посуды.
Как бы ни хотелось и дальше стоять и ничего не предпринимать, но дверь мне распахнуть все же пришлось, и сделала я это нарочито резко — являться, так уже с музыкой, ну или апломбом.
Явление Христа народу, наверное, выглядело менее шокирующим, чем мой визит на кухню. Все замерли кто с чем в руках, и повисла звенящая тишина.
— Деточка! Живая!
Этого просто не могло быть! Я смотрела на плачущую и размазывающую слезы по щекам Брунгильду и не верила своим глазам. Кто бы мог подумать, что в таком грозном теле живет столь сентиментальная душа. Ладно Аня тихонько всхлипывала у мойки, но чтоб Брунгильда!.. А потом она и вовсе подлетела ко мне и заключила в богатырские объятья, едва не раздавив.
— Мы ведь думали, сгинула ты в лесу, что задрали тебя дикие звери… А ты живехонькая, хоть и ужасно исхудавшая… — вертела она меня, разглядывая со всех сторон.
Вот, значит, как? А Калина-то ошибался, предположив, что все знают, где я и с кем. От кухарок этот факт явно скрыли, и сдается мне, не только от них. Интересно. Почему? И кто был инициатором подобной таинственности?
— Где ж ты была? — спросила меня Брунгильда в лоб.
Первым желанием было ответить правду, но язык не повернулся. Потому пробормотала лишь:
— В надежном месте, в безопасности.
— Ну да ладно, — трубно высморкалась она в огромный платок и повернулась к поварятам. — Анна! — прикрикнула так, что я аж подпрыгнула. — Хорош лить слезы тайком. Знаю я, что дружите вы. Тайна в этих стенах не долго держится таковой. Собери ка нашей беглянке еды, да побольше. А ты иди, деточка, к себе. Придет сейчас твоя подружка. Покормит тебя, да поболтаете.
И снова неожиданность. Что спас меня Калина и сделал своей, тут явно не знали. Но для них не осталось секретом, что из пещеры я бежала. И кажется, никто из кухонных служащих, по крайней мере, меня не осуждал за это.
Стоило мне только войти в отделанную деревом гостиную, как навстречу мне вышла мадам Виолетта. Ни удивления, ни радости, ни злости… Ее лицо не выражало ни единой эмоции. И казалось она меня ждала.
— Здравствуй, Мара. Не могу сказать, что рада тебя видеть, но поговорить нам придется.
Глава 20
Разговаривать с Виолеттой не было никакого желания. Да и скоро должна прийти Анна, вот с ней я с удовольствием поболтаю. Осталось выяснить, как поскорее отделаться от мадам, которая не торопилась начинать. Распахнув дверь в мою комнату, она вошла первая, удобно устроилась в единственном кресле и какое-то время рассматривала меня, сведя брови над переносицей. В свою очередь устроилась на кровати, чинно сложив руки на коленях. Мысли усиленно работали в направлении, что бы такого сказать, чтобы поскорее от нее избавиться.
— Как ты посмела бежать? И кто тебе помогал? — без обиняков заговорила мадам. Голос ее по-прежнему звучал ровно.
Вопросы эти мне совершенно не понравились, а нежелание разговаривать с мадам превратилось в отторжение. Но и молчать я не могла, потому что она явно ждала ответа.
— А вы считаете, что вправе удерживать здесь меня силой? — с вызовом отозвалась. — А на второй вопрос, думаю, вы и сами знаете ответ.
Хоть бы усмехнулась или разозлилась. Спокойная маска на этом холеном лице уже изрядно бесила меня. Складывалось впечатление, что ее совершенно не интересует, что я могу сказать, а важна сама процедура допроса.
— Танцовщицей ты больше не будешь, из труппы я тебя исключила, — продолжила мадам. — Жить тебе здесь тоже больше нельзя, — обвела она взглядом комнату. — Ты, девочка, допустила роковую ошибку и теперь можешь рассчитывать только на себя.
Тут я с ней не могла согласиться, но и спорить не собиралась.
— А раньше дело обстояло иначе? — губы сами растянулись в улыбку, до того смешными мне показались слова мадам Виолетты. Она сама-то верит во всю эту чушь? Кто здесь может вообще на кого-либо рассчитывать? Хотя, если вспомнить разговор со Стеллой, то многие из девушек эту берлогу считают настоящим домом. Но точно не я!
— Я уже говорила, что с такими покровителями ты могла бы достигнуть определенных высот. От тебя требовалось не так уж и много — подчиняться заведенным порядкам…
— О каких порядках вы говорите?! — перебила я ее, повышая голос. Эта надменная тетка уже откровенно бесила всей той ересью, что пыталась мне внушить. — Вы же тут все преступники! Одни похищают людей, другие удерживают их силой…
