От всех этих мыслей разболелась голова, и Мила заглотила таблетку. Работа всегда действовала на нее благотворно. Вот и сейчас она предпочла с головой погрузиться в нее, чтобы хоть немного отвлечься от разъедающего душу стыда.
Когда Мила уже почти смирилась с мыслью, что сегодня выставила себя перед Вадимом полной идиоткой, и настроилась на то, чтобы как-то попытаться исправить ситуацию, позвонила юла и приказным тоном велела ей явиться в бухгалтерию за премией. И не в кассу, а лично к ней. Про злополучную премию Мила вообще умудрилась забыть, и уж тем более, ей не хотелось общаться тет-а-тет с главным бухгалтером. Но и не пойти она тоже не могла, чтобы не рождать ненужные кривотолки.
Чтобы попасть в кабинет Юлианы Карловны, нужно было пройти через всю бухгалтерию, где ее не стесняясь разглядывали несколько пар любопытных глаз. Интересно, чем вызвано такое внимание? Ну, не тем же, что она вдруг сделала звездную карьеру и из помощника конструктора взлетела на должность секретаря, а точнее, помощника, как Мила недавно узнала, руководителя. Хотя, наверное, именно этим. До нее доходили слухи о кулуарных пересудах. Только то и спасало от них, что толком она ни с кем не общалась, да и некогда ей было. Работы в приемной было не меньше, чем в конструкторском отделе, разве что теперь она носила более систематизированный характер.
— Присаживайся, Синицына, — довольно любезно пригласила ее Юлиана Карловна, но при этом окинула далеко не ласковым взглядом. Впрочем, по-другому она на Милу и не смотрела в последнее время, а до этого и вовсе не замечала. И честно говоря, самой Миле было на нее плевать, если бы еще не приходилось изредка сталкиваться по работе.
Главбух отсчитала нужную сумму из пачки денег, что достала из сейфа, положила купюры на ведомость, но вручать Миле и избавлять ту от собственного общества не торопилась. Вместо этого какое-то время разглядывала ее так откровенно, что от ее взгляда хотелось прикрыться. А еще становилось неприятно, что кто-то позволяет себе так на нее смотреть.
— Может поделишься, чем именно ты заслужила разовую премию? — любезность из голоса главбуха исчезла. Ее место заняла неприкрытая злоба. — Лучше всех умеешь ноги раздвигать? Или у тебя там что-то особенное, не такое, как у всех?
От этих слов Мила просто задохнулась. Нет, она, конечно, была наслышана о вульгарности этой женщины, особенно в подпитии, но никогда не думала, что станет объектом ее нападок. Ну и конечно же, злость не заставила себя ждать.
— Если бы раздвигала ноги, как вы говорите, то платил бы мне Вадим Максимович не из фонда руководителя, а из собственного кармана. И суммы были бы побелее этой, уж будьте уверены.
Никогда еще Мила ни с кем так не разговаривала. Она цедила слова сквозь зубы и еле сдерживала себя, чтобы не сорваться на крик и не нагрубить по полной. Эта женщина, что сидела напротив, была до такой степени ей противна, что теперь она понимала, почему за глаза ее все называют стервой.
— Вот как? — ни грамма не смутилась та, а даже повеселела. — А ты, я смотрю, высоко нацелилась. Да только Вадик на чернавок то и не смотрит. Ну разве что попользоваться захочет разок. А вот тебе потом падать долго придется, как и зализывать раны. Такие дурочки, как ты, все мечтают о принцах. Только вот они выбирают принцесс.
Уж не себя ли она имеет в виду? Да она на добрый десяток лет его старше! Хотя, в жизни чего только не случается. Но так Мила подумала, а вслух сказала:
— Не стоит всех сравнивать с собой, Юлиана Карловна. И могу я уже получить свою премию? Или мне передать Вадиму Максимовичу, что вы по каким-то причинам отказываетесь мне ее выдавать?
Юла явно не ожидала услышать от нее что-то в этом роде, как и не нашлась, что можно ответить. Вместо этого она схватила ведомость и сунула ту Миле под нос. Поставив подпись в обмен на деньги, Мила покинула кабинет, до последнего ожидая, что главбух скажет что-то ей в спину. Но благо, у той хватило ума промолчать. Да и она уже все сказала и сделала, чтобы испоганить настроение до конца дня.
Вадим.
У отца Вадим провел больше времени, чем запланировал, и в офис возвращался уже около пяти — в самый разгар пробок. Мила могла уйти, как только закончится рабочий день, и чтобы этого не случилось, Вадим позвонил ей на мобильный. Это был второй раз, когда он слышал ее взволнованный голос по телефону, и подспудно хотел этого. Ему нравилось, как она отвечала: «Да, Вадим Максимович». Вот нравилось и все тут. Всего-то пара слов, но говорила она их как-то особенно — мелодично, даже певуче. Ну а он ее довольно сухо попросил, чтоб дождалась его в офисе. Ну а что он еще мог ей сказать? Что даже когда они с отцом вели переговоры с субподрядчиками, он умудрялся вспоминать сегодняшнее происшествие на парковке? Нет конечно. Он и сам этому был не рад.
Собственно, опоздал он всего на десять минут, и офис еще не успел опустеть. Многие задерживались на работе, хоть Вадим и не призывал никого к ненормированному рабочему дню. Он наоборот считал, что для работы и отводится рабочее время, а дальше у человека начинается личная жизнь.
Мила показалась ему какой-то смурной, когда вошел в приемную и встретился с ней взглядом. Но приставать к ней с расспросами Вадим не стал — мало ли, вдруг лезет не в свое дело. Вместо этого поинтересовался:
— Как прошел день? Есть что-нибудь важное?
Мила бросила взгляд на лист бумаги, где, по всей видимости, записывала важную информацию. Мелькнула мысль подарить ей ежедневник.
— Звонил Гаврилов, сказал, что подъедет завтра к десяти.
— Так, хорошо, — кивнул Вадим.
— Еще звонили с местного телевидения. Хотят пригласить вас на передачу об успешных людях города.
— Это еще зачем? — невольно скривился Вадим. Вот уж чего он не любил, так это давать всякие интервью, хоть и частенько приходилось это делать. — Контакты оставили?
— Да, я записала.
— Ладно, это точно подождет до завтра. Что-то еще?..
— Все, — посмотрела на него Мила. — Документы к завтрашнему совещанию я подготовила, они у вас на столе…
— Ну и отлично, — перебил ее Вадим. — Тогда поехали?
Показалось ему, или она ждала этого приглашения? Но лишь для того, чтобы отказаться. Вернее, сделать такую попытку.
— Вадим Максимович, я не поеду, — твердо произнесла Мила. — Машину я отремонтирую сама. А за вашу… вы мне потом скажете, сколько я должна, и я компенсирую…
— Ничего подобного! — она упрямая, но не упрямей его. — Я уже договорился, и нас ждут. Так что, поехали…
Он, действительно, договорился. Приятелем, что владел несколькими автомастерскими, был его лучший друг Юрок. И Вадим позвонил тому, когда отъезжал от дома отца, и попросил обслужить их быстро и по высшему разряду. Мало того, Юрок обещался встретить их лично, и время уже поджимало.
Мила выглядела совершенно несчастной, но спорить не решилась и на том спасибо. Переубеждать кого-то в чем-то Вадим не умел и сразу же закипал. А злиться на Милу ему почему-то не хотелось.
