Мила приехала через пятнадцать минут. За это время он успел практически успокоиться и даже снова разволноваться, но на этот раз из-за ее слабых навыков вождения. Надо было бросить ее машину у офиса, и плевать на то, что о них бы подумали!
Когда она вышла из машины, первой его реакцией была выскочить ей навстречу. Но его опередили, и он стал невольным свидетелем семейных разборок. Суровость на лице Милы и ее короткая отповедь, по всей видимости, брата до такой степени позабавили, что от ревности и вовсе не осталось и следа. Вадим понял, что ничего не станет ей высказывать, что вот она — натуральная и рассерженная на брата стоит в метре от него. И он точно знает, что она, так же как и он, мечтает поскорее оказаться рядом. Это он прочитал в ее коротком взгляде. И он будет полным идиотом, если позволит ревности испортить то, что зарождается между ними в эту минуту!
* * *
— Куда мы едем? — поинтересовалась она, удивляясь, что не додумалась спросить раньше.
А все этот поцелуй, который снова смел все разумные мысли.
— Сначала заскочим в супермаркет, — ограничился Вадим ответом, и взгляд его показался Миле немного смущенным.
Интересненько, что же он задумал?
— А потом?.. — не отставала она.
— А потом я буду готовить для тебя ужин, — на этот раз он даже не посмотрел на нее, а сделал вид, что внимательно следит за дорогой.
Вот как? Он приглашает ее к себе домой? Мила прислушалась к себе и с удивлением поняла, что не боится оказаться в его квартире снова, что воспоминания о двух разах, когда она уже была там, отошли на задний план, как что-то до крайности нелепое и неправдоподобное. По-настоящему было именно сейчас, и кажется, она к этому готова.
— Ужин будем готовить вместе, — улыбнулась она больше своим мыслям, нежели Вадиму.
В супермаркете они купили куриное филе, помидорки черри, мелкий молодой картофель, сыр и специи для курицы. А еще бутылку красного сухого вина. И Мила поняла, что ее ждет настоящий романтический ужин при свечах.
В прихожей своей квартиры Вадим помог Миле раздеться и предложил:
— Можешь пока посмотреть телевизор или послушать музыку…
— Я же сказала — готовить мы будем вместе, — повернулась к нему Мила. — До ужаса хочу посмотреть на тебя за этим занятием, — хихикнула она.
— Тогда, иди мой руки и марш чистить картошку, — развеселился Вадим. Кажется, такая перспектива и его больше устраивала.
— Ну конечно!.. Мне самая грязная работа.
— Мужчина должен заниматься мясом, — проговорил он с кавказским акцентом, поднимая указательный палец.
— Курица — это птица, — не выдержала и рассмеялась Мила.
Больше всего ей нравилась атмосфера непринужденности. Ни для него, ни для нее не оставалось в секрете, что, возможно, последует за ужином. Они оба этого хотели. Да и, в конце концов, в одной кровати они уже спали.
Приготовление ужина плавно переросло во что-то очень чувственное, наполненное легкой эротикой. Вадим не упускал возможности прикоснуться к ней, обхватить руками, прижать к себе. Его губы ловили ее, стоило Миле только оказаться поблизости. Откровенных касаний не было, но стоило только его рукам скользнуть у нее под грудью, как все внутри замирало. Он не переходил ту грань, которую наметил себе во время этой игры. Мила же начинала понимать, что так Вадим ее подводит к тому, что уже самой ей казалось неизбежным, чего она желала с каждой минутой все сильнее.
* * *
Ну какие могут быть медальоны, когда вот она, рядом, на расстоянии вытянутой руки, а то и ближе. Рубя куриное филе, Вадим едва не поотрезал себе все пальцы. Какие у нее красивые изящные руки! Даже картофелины в них выглядят не лохматыми шариками, а произведением искусства. И он мечтает оказаться на их месте, чтобы его она так нежно касалась.
Ему нужно срочно помыть руки. Да! Не может же он испачканными в курином филе руками нарезать аккуратными кружочками черри? Не может. А для этого придется приблизиться к раковине, где царит Мила — королева молодого картофеля.
Вадим приблизился к ней со спины и обхватил руками так, чтобы не испачкать. Готов был к любой реакции — от испуга, до нежелания подобной близости. Но Мила лишь вздрогнула, замерла на долю секунды, а потом откинула голову ему на плечо, прижимаясь спиной к его груди. Шея и трепещущая на ней жилка оказались так близко, что сам бог велел припасть к ним губами. Что он и сделал. А потом проложил дорожку из поцелуев к ее губам. И этому она не сопротивлялась, а дала ему поцеловать себя, с жаром отвечая, поворачиваясь к нему лицом, обнимая за шею — тоже так, чтобы не испачкать.
Ее близость возбуждала сверх всякой меры, заставляла желать большего и прямо сейчас. Но и такое состояние ему нравилось, дразнило. Он отпускал фантазию в свободное плавание, представляя, как это будет, когда сможет получить Милу целиком.
— Тебе нужна раковина? — выдохнула она ему в губы.
Вадиму хотелось ответить, что ему нужна она — прямо здесь и прямо сейчас. Но да… его ждет нарезанное филе, а Мила должна сегодня попробовать его фирменные медальоны с помидорами и тертым сыром. Он их отлично готовит, только не помнит, когда делал это в последний раз.
Ну вот, ингредиенты подготовлены. Теперь ему нужна фольга. Но чтоб добраться до нее, ему ведь снова придется приблизиться к Миле. Она как раз моет овощи на салат, красиво раскладывая те на бумажном полотенце…
Вадиму нравилась игра, которую он затеял, и к которой Мила с охотой подключилась. То, как она нежно касалась его, откликаясь на ласку, сорванные в процессе готовки поцелуи. То, как она краснела, когда он позволял себе чуть больше, что уже выходило за границы невинного. И он видел по ее глазам, как ей это нравится, находил в них отражение собственного возбуждения. А ее губы… от них не хотелось отрываться и с каждым новым поцелуем все сильнее.
Медальоны уже покрывались золотистой корочкой, а молодой картофель запекался в казанке. Осталось нарезать салат, и это ответственное дело он доверил Миле. Сам же отправился сервировать стол в гостиной. Да и нужно было немного остудить голову, иначе он не выдержит и набросится на Милу прямо тут, на кухонном столе.
Ужин при свечах — это ведь так банально. Это как вечный атрибут соблазнения женщины, тот путь, что прокладывает к ее сердцу каждый среднестатистический мужчина. Вот и в фильмах все всегда происходит именно так. Но почему-то именно сегодня эта вся романтика не претила Вадиму. И свечей хотелось побольше, как в тех же кино — выложить ими дорожку с кухни до гостиной. И включить романтическую музыку, создающую определенную атмосферу. И хоть они оба знали, чем может закончится вечер, все же хотелось сделать его особенным, запоминающимся. Хотя, какая разница, сколько свечей будет гореть на столе. Да и все остальное тоже неважно, кроме того, что они сейчас находятся вместе в его квартире. И он безумно хочет, чтобы это свидание стало первым в бесконечной череде. Рядом с Милой Вадим чувствовал себя каким-то другим, словно одним своим присутствием эта девушка заставляла его по-другому смотреть на мир.
