Паркетный пол был натерт до блеска. Окна закрывали синие бархатные портьеры в тон стенам. Два камина на противоположных стенах ярко пылали, и в комнате было даже жарко.
В одной половине гостиной разместился большой овальный стол на массивном резном пьедестале. В центре второй половины раскинулся белоснежный рояль, вокруг которого расставили диваны, обитые серебристым шелком, с журнальными столиками возле каждого. Даже для такой просторной комнаты мебели было слишком много, как и всякого рода статуэток, украшающих каминные полки.
Кларисса Доусон восседала на одном из диванов и продолжала заливисто пищать, когда мы вошли в гостиную. По всей видимости, рассмешил ее герцог, который стоял, облокотившись на каминную полку и тоже на нас с Сериной даже не посмотрел. Он лениво скользил взглядом по рыжей красотке, явно довольный собой. Но без внимания мы не остались, только вот лучше бы мы попали на необитаемый остров, чем услышали то, что произнес граф Доусон, который в вальяжной позе восседал на соседнем с сестрой диване.
— Роджер, дружище, что ж ты так мало платишь гувернантке своей дочери, что ей даже не в чем появиться в приличном обществе?
В комнате моментально повисла тишина. Даже визг Клариссы оборвался, правда тут же она принялась хихикать, словно просто молчать ну никак не могла.
Странная реакция последовала у меня на слова этого платинового блондина с надменным выражением на довольно симпатичном лице. Первое, на что обратила внимание, что впервые слышу имя герцога. Вот, значит, как его зовут — Роджер? Как-то до этого никто в моем присутствии не произносил его имени. А самой полюбопытствовать мне было недосуг.
Потом я перевела взгляд на самого герцога и поняла, что он чем-то очень заинтересован, словно ожидал, что же такого я могу ответить на нарочитое проявление грубости со стороны его друга. А еще не заставило ждать себя опасение, как бы Серина что-нибудь не выкинула в мою защиту. Маленькая ручка снова очень крепко сжала мою, и я почувствовала, как девочка напряглась.
Все эти мысли промелькнули в моей голове молниеносно, хоть мне и показалось, что прошла целая вечность. На деле же практически сразу я посмотрела на графа и скрестилась взглядом с его светло-карими глазами, смотрящими на меня с явным презрением.
— Сэр, если все дамы будут одеваться так, как это принято в приличном обществе, боюсь, у вас сложится впечатление, что вы находитесь в курятнике. Ну а кто главный в курятнике, думаю, вам известно.
Ах, матушка, слышали бы вы сейчас свою дочь! Я не жалела, что высказалась так резко, и хохот герцога мог бы послужить мне приятным аккомпанементом, как и вмиг посеревшее лицо графа. Я ругала себя за несдержанность, потому что, по сути, уподобилась грубияну. Но, как известно, слово не воробей… и сказанного я не могла вернуть назад, хоть и считала, что наказала графа по заслугам.
Малышка Серина не поняла ровным счетом ничего и переводила растерянный взгляд с меня на отца и обратно. Пришлось улыбнуться ей и успокоить, шепнув, что все хорошо. А вот рыжеволосая красавица, кажется, тоже пыталась вникнуть в смысл моей фразы, отчего выглядела не самым умным образом. Впрочем, ее это не портило.
И все же, настроение мое на сегодняшний вечер было испорчено окончательно. В душе поселилась гадливость, от которой никак не получалось избавиться. И не помогал даже тот факт, что до конца ужина граф никак не мог побороть свою злость. Я видела, как временами подрагивают его руки, и сильно сжимаются челюсти. Но удовлетворение не наступало. Кроме того, выводили из себя взгляды герцога, посылов которых я не понимала. То ли он издевался надо мной, то ли восхищался.
В конце ужина герцог соизволил обратиться ко мне лично, хоть до этого и вел все беседы исключительно с другом и его сестрой, как будто нас с Сериной тут и не было вовсе.
— Мисс Свейн, завтра мы отбываем на остров Фуд. Пробудем там несколько дней. Распорядитесь, пожалуйста, чтобы собрали вещи мисс Серины, и позаботьтесь обо всем необходимом для себя.
Ответить я ничего не успела. Вместо меня это сделала Кларисса. И меня покоробила та доверительность, что она вложила в голос и то, как она прикоснулась своей рукой в белой перчатке к руке герцога.
— Милорд, у вас настолько очаровательная дочь. А у нас на острове такое количество прекрасных живописных мест, что я с удовольствием прогуляюсь с малюткой, показывая их все. Уверена, мы найдем с ней общий язык, посекретничаем о своем, о женском. И мисс… — она бросила презрительный взгляд на меня, — будет только лишней. Да и не пора ли няне отдохнуть?..
Наверное, она бы еще долго говорила, и я бы не выдержала и что-нибудь с ней сделала. Да хоть бы добавила парочку седых прядей в ее волосы. Или превратила нитку жемчуга, что обматывали их, в угольки, нанизанные на веревочку, но герцог спас меня от этого.
— К сожалению, дорогая Кларисса, — заговорил он, заставляя замолчать эту красотку. — Возможно я и не самый лучший отец и не всегда правильно подхожу к воспитанию дочери. Но вот же она — сидит с нами за одним столом. Не считаете ли вы, что будет правильным поинтересоваться у нее самой, с кем она предпочитает ехать на остров?
Ну что ж, герцог Хопс, на какое-то время вы реабилитированы в моих глазах, пока очередной раз не воздвигнете перед собой стену неприступности. Я посмотрела на Серину, ожидая, что же она ответит на слова отца. Девочка неожиданно смутилась и стиснула ручками салфетку. И все же, этот храбрый воробей нашел в себе силы посмотреть прямо в глаза Клариссы и ответить:
— Я не думаю, что мисс Мэри, занимаясь со мной, так уж сильно устает, — бросила она на меня взгляд и тут же получила улыбку поддержки. — И у меня уже есть, с кем делить свои секреты. И точно я этого не стану делать с кем попало.
Браво, малышка! И пусть последняя фраза и прозвучала несколько грубо, но я с ней была совершенно согласна. Настолько согласна, что не удержалась от финальной реплики и желания все же отомстить герцогу.
— Если мне будет позволено, хотела бы добавить. Я понимаю, что в приличном обществе не принято спрашивать мнение людей, которым платишь деньги, но хочу сказать, что не отпущу Серину куда-либо без себя. Просто потому, что таковы мои обязанности в этом замке.
Глава 10
Как быстро мы привыкаем ко всему тому новому, что происходит в нашей жизни. Еще совсем недавно замок этот казался мне сырым и мрачным, а сегодня у меня уже были свои ритуалы, которые прочно входили в привычку.
Как только мне разрешили вставать с кровати после болезни, я полюбила некоторое время отводить созерцанию. Для этого по вечерам я одевалась по погоде и выходила на балкончик. Садилась в плетеное кресло и смотрела на море. Конечно, в темноте его практически не было видно, коме тех редких случаев, когда из-за туч выглядывала луна. Но зато я могла его слышать и вдыхать его влагу.
На какое-то время ко мне присоединялся Кристофер. Он никогда не навязывался, всегда четко улавливал мое настроение. И как я раньше могла его бояться? Или считать чем-то неприятным? Да у этого существа была настолько широкая душа, что многие человеческие не шли с ней ни в какое сравнение! А каким уважением было пропитано все, что говорил тень или делал. Ведь он любил людей, по-настоящему любил и ждал от них лишь толики взаимности. Каждый раз, общаясь с ним, я мысленно сетовала на несправедливость жизни в целом и на черствость некоторых ее порождений в частности. Зачем герцог Хопс наделил это существо столь пытливым умом и настолько тонким восприятием? При этом, он ничего не сделал, чтобы облечь его в более привлекательную оболочку. Вряд ли не захотел, скорее всего, не смог. Ведь даже самым великим магам не под силу подобное. Но Кристофер существовал. Он мыслил, сочувствовал, все понимал… Мне было жаль его, но я старалась не унижать его еще сильнее собственной жалостью. Он стал мне другом, которого у меня никогда не было.
