Первым делом я избавилась от накладной бороды, велев Кристоферу уничтожить ее. Борода тут же просто исчезла в воздухе. Затем я внимательно рассмотрела нижнюю часть лица герцога, мысленно примеряя ему разные формы бород. Тут главное было не обращать внимания на то, как близко от меня находятся его губы, с каким выражением в глазах смотрит на меня герцог, как потемнели они и увлажнились. И эта жилка, что демонстративно бьется на шее, так и маня прикоснуться к ней губами… Да что же со мной происходит?! Почему близость этого мужчины и его запах, который я улавливаю вместе с теплом, исходящим от кожи, так на меня действуют? А когда руки герцога легли на мою талию, так я аж взвилась в воздух, отскакивая от него, как резвая газель.
— Простите, Мэри, но вы были так близко и так чертовски соблазнительны, что я не удержался, — рассмеялся герцог.
— Держите ваши руки при себе, сэр. Иначе я ничего не стану делать!
Сердце колотилось так, что я боялась лишиться чувств. На негнущихся ногах снова приблизилась к герцогу. Мне предстояло самое сложное — прикоснуться к его лицу, чтобы начать наращивать бороду волосок за волоском.
Овальную и клиновидную формы я сразу же отбросила, как совершенно не подходящие к образу. Они бы выглядели слишком аккуратными, такие носят аристократы, уделяющие пристальное внимание своей внешности. Мне же следовало остановиться на широкой, даже окладистой бороде, но не слишком длинной. К ней же я решила добавить усы, как неотъемлемую деталь нового образа.
Слава богу, работа меня так увлекла, что я смогла отвлечься от опасной близости герцога. С каждым разом все смелее касаясь его лица, я делала бороду и усы такими, какими нарисовала их в своем воображении. Критически окинула взглядом свою работу и осталась ею довольна. Вот теперь герцог выглядел натурально и не неряшливо, как до этого. Но он все еще оставался узнаваем, о чем я и поспешила ему сообщить.
— И что же вы предлагаете, Мэри? — деловито осведомился он, явно передразнивая критичную меня.
— Что ж… — отошла я на несколько шагов, — я сделаю ваши брови чуть более кустистыми. Изменю цвет глаз, как и чуть подкорректирую их форму. Нос… — вновь приблизилась я к нему. — Нос, пожалуй, трогать не буду. Он у вас и так далек от идеала…
— Спасибо, мисс, за комплементом в карман вы не лазаете, — хохотнул герцог.
— Это всего лишь правда, сэр. Еще я бы добавила вот сюда шрам, — прикоснулась я к краю его глаза, и провела пальцем через всю щеку.
Это было опрометчиво с моей стороны. Тут же рука моя оказалась в тесном и жарком плену, а уже в следующую секунду к ней прижались губы герцога, щекоча ладонь усами. Забирая у него свою руку и пытаясь побороть смущение, я пробормотала:
— Усы следует укоротить… — и приступила к делу.
Через несколько минут новый облик герцога можно было считать завершенным. В качестве эксперта я пригласила Кристофера, попросив того оценить мою работу.
— Даже я бы узнал хозяина не сразу, моя леди, — проговорил тень после секундного замешательства. Для чистоты эксперимента я попросила его не присутствовать при преображении. — Только вот, сейчас я придерживаюсь вашего мнения.
— И какого же, Кристофер, скажи на милость? — недовольно поинтересовался герцог. Ему мы все еще не позволяли на себя смотреть, и становилось заметно, как сильно это его нервирует.
— Вы выглядите значительно старше, и ваше родство в мисс Мэри следует пересмотреть.
— Я итак старше ее лет на десять, не меньше, — проворчал Роджер. — А теперь и вовсе вынужден записаться ей в отцы.
— Зато это не будет вызывать ненужных вопросов, — теперь уже развеселилась я, видя его недовольство.
А если быть честной, то мужчина, сидевший сейчас напротив меня, нравился мне гораздо больше, чем до перемен. Шрам делал его еще мужественнее, даже суровее, глаза из холодных и прозрачных превратились в темно-серые и мудрые, ну а борода… борода такая ему просто шла и скрывала упрямый подбородок.
Наш путь лежал к Терновому лесу, названному так из-за обилия в нем одноименных кустов. Из-за них лес считался мрачным и непроходимым. Вот уж не думала, что в нем может кто-то жить. Но герцог объяснил мне, почему все сложилось именно так. Оказывается, когда-то этот лес был самым обычным, куда любили ходить гулять мамы с детишками и прочий люд — по грибы да ягоды. Но когда какой-то предок Роланда облюбовал лес, как место, где можно построить свой замок, то специально завез терновник в наши края. А куст этот так коварен, что прорастает везде, где падают на землю его семена. Так очень скоро лес стал непроходимой чащей. Коме того, очень быстро о нем распространились дурные слухи, якобы люди, что забредали туда случайно, больше уже не возвращались. И народ стал обходить лес стороной, да и город разрастался в другую сторону от него. Оставалось удивляться, что прожив двадцать два года, я ничего подобного не слышала. Хотя тут, наверное, всему виной был мой довольно замкнутый образ жизни. Но ведь даже в академии, рассаднике всяческих слухов, об Ордене стальных сердец я не слышала. Но допускала, что о нем и говорили, но не при мне.
— Нам придется, мисс, прогуливаться по поляне, пока Кристофер будет в Ордене, — увещевал меня герцог, когда мы ехали с ним в наемном экипаже за город. Проделать столь длинный путь на омнибусе, как больше подобало людям нашего мнимого положения, он категорически отказался, заявив, что и так уже пошел на немыслимые уступки. Что-то мне подсказывало, что под оными он подразумевал значительное старение внешне.
Как ни странно, но с новым герцогом мне стало гораздо легче общаться. Исчезла та пугающая натянутость и томление во всем теле. Словно он и впрямь на время превратился в моего батюшку, хоть и совершенно на того не походил.
С Кристофером мы попрощались на поляне. С неба накрапывал мелкий дождь, и нам с герцогом пришлось спрятаться под раскидистым дубом, что рос с краю леса. По поводу моей одежды Роджер оказался совершенно прав. Плащ был настолько старым, что меховая подкладка на нем вся истерлась. Сейчас он разве что мог защитить меня от ветра, но никак не от холода.
— Вы дрожите, Мэри, как осиновый лист, — пристально посмотрел на меня герцог и вдруг привлек к себе, обхватывая за плечи. — Просто расслабьтесь и позвольте мне согреть вас, — прошептал он мне на ухо, прижимаясь к нему губами.
Почувствовав, как из его руки струится тепло, обволакивая постепенно все мое тело, я сразу же присмирела. Ради такого согласна была терпеть даже его непростительную близость. Сразу стало так хорошо и надежно, что невольно на губах моих расцвела улыбка блаженства. Даже показалось, что в тесном пространстве, вокруг нас с герцогом, вдруг наступила весна, и вот-вот какая-нибудь птичка станет предвестником лета. Не знала, что магия герцога может быть настолько приятной и волнующей. Да и сам он вел себя молодцом — кроме как обнимать меня за плечи, больше ничего не предпринимал. И слава Богу, потому что свою реакцию на этого мужчину я все еще никак не могла понять и объяснить самой себе.
