Улица встретила темнотой и морозом. Я дернулась, когда Роджер обнял меня, окутывая теплом. Хотела оттолкнуть его, но не смогла Пережитое сыграло со мной злую шутку. Темнота прокралась внутрь, лишая меня сознания.
Глава 29
Я лежала с открытыми глазами и старалась не шевелиться, чтобы не разбудить Серину. Девочка устроилась у меня в ногах — свернулась калачиком и мирно посапывала. Ночь мы провели в той самой гостинице, из которой отправились в долину Ордена. Только вот обратного пути я не запомнила, но судя по ощущениям, сюда меня доставил Кристофер. Хотя, возможно тоска в душе являлась следствием вчерашних событий.
Я все отлично помнила, как Мэдлок приставил к моему горлу нож, с каким равнодушием на все это взирал герцог. Сейчас мне все это уже не казалось таким ужасным, но я никогда не забуду того чувства, что поселилось во мне на короткий промежуток времени. Вера! Вера, что Роджеру действительно все равно, что станет со мной. И страх, что рука Мэдлока может дрогнуть, и жизнь моя внезапно оборвется.
Конечно, герцог блефовал. И нужно поглупеть окончательно, чтобы думать иначе. Но так ли он был далек от истины? Что для титулованной особы жизнь ничтожной гувернантки, практически содержанки, с той лишь разницей, что свои деньги я отрабатывала честно и достойно? Ничего, пустой звук. Как и я для него никто. Сейчас я могу рассуждать об этом спокойно. Вчера же осознание оглушило меня, практически уничтожило. Я даже не придала значения тому, что помимо Роланда герцог милостиво позволил жить дальше и злодейке Клариссе, что Мэдлоку он протянул два пузырька с противоядием. И где-то неподалеку та тоже готовилась испустить последний дух в страшных мучениях. И ее судьба меня мало волновала, потому что я не простила ее и никогда не прощу. Но узнать о благородстве Роджера была рада. Раз он пощадил даже Клариссу, то уж точно не желал моей смерти.
Лежать и дальше неподвижно было сложно. Я аккуратно подтянула ноги и села в кровати. Девочка лишь пошевелилась во сне, причмокнула губами, но не проснулась. Маленькое существо, наделенное магией, но такое беззащитное в силу своего возраста и вечной борьбы за любовь отца. Я смотрела на личико Серины и пыталась представить, как будет складываться ее жизнь дальше, когда, кажется, угроза в лице деда миновала. Возможно тот и найдет способ нарушить клятву, но пока она может его не опасаться. А уж сколько будет длится это пока, одному Богу известно. Очень хотелось верить, что теперь у нее все будет хорошо. Я привязалась к этому ребенку, полюбила малышку всей душой. И о том, как буду жить вдали от нее пока старалась не думать.
Очень хотелось принять ванну и скинуть, наконец, с себя это тряпье, что не снимала уже несколько дней. Два дня. Прошло ровно столько с того момента, как мы ступили в Терновый лес. Но сейчас мне казалось, что случилось это вечность назад.
Я выбралась из кровати и закуталась в плащ. Стужа в комнате была разве что не такая сильная как на улице. Подоткнув одеяло на Серине и понадеявшись, что не испугается, когда проснется и не обнаружит меня в комнате, я спустилась вниз, в паб, откуда уже поднимались аппетитные запахи. Есть хотелось нестерпимо. Кажется, этого я тоже не делала целую вечность.
Обеденный зал паба в столь ранний час пустовал, но меня согласились накормить. Уже через несколько минут я уплетала пышный омлет и запивала все это вкуснющим и горячим травяным чаем. А еще через несколько минут ко мне присоединился герцог.
— Доброе утро, Мэри! Рад видеть вас в добром здравии и со здоровым аппетитом, — сдержано поприветствовал он меня, подзывая разносчицу.
Я сочла уместным вежливо ему кивнуть, но от ощущения натянутости избавиться не могла, как не уговаривала себя. Мужчина, что сидел напротив, ничем мне не был обязан. Мало того, вчера он спас нас всех. Меня так уж точно от неминуемой гибели. Но отчего-то во мне поселилась глубокая обида, которую никак не получалось перебороть. Исчезла та легкость в общении, что установилась между нами в последние дни.
— Вчера вы нас заставили переволноваться, — вновь заговорил он. — Кристофер так и вовсе впал в отчаяние и, как следствие, длительную спячку. Теперь он точно не проснется сам до вечера, — улыбнулся Роджер. — Отчего-то он решил, что вы, Мэри, умираете. И для его поэтически-восторженной натуры это явилось настоящим ударом. Кажется, я умудрился создать его чересчур влюбчивым и ранимым существом.
Зато хоть Кристофер горевал бы обо мне какое-то время. Нет, наверное, еще Серина бы сильно расстроилась и сколько-то еще бы поминала меня добрым словом. Матушка с Реджиной, конечно, были бы убиты горем. Но одной положение светской дамы не позволило бы долго лить слезы, а другой — собственное счастье, что, как известно, застит глаза. А ты, — я внимательно посмотрела на мужчину, сидящего напротив, — что сделал все, чтобы я переменила свое отношение к тебе, стала считать чуточку лучше, чем ты есть на самом деле. Как долго ты бы помнил о девушке, чей жизненный путь на короткий промежуток времени пересекся с твоим?
— Мэри, вы так смотрите на меня, что я чувствую себя в чем-то виноватым, — усмехнулся Роджер. — Все ли с вами в порядке?
— Все хорошо, сэр. Просто никак не могу привыкнуть к мысли, что нам больше ничего не угрожает.
Только сейчас заметила, что на нем надет довольно приличный и, по всей видимости, новый костюм, что выглядит он как истинный джентльмен, и в этом пабе ему не место, как и рядом со мной за одним столом.
— Об этом я и хотел поговорить с вами, — кивнул он. — Мне нужно отправиться к королю. Пора нанести ему визит и поделиться новостями. Вам с Сериной тоже лучше не оставаться в этой гостинице.
— Что ж, пора мне вернуться домой, — согласилась я. — Да и матушка, наверное, уже извелась вся, не зная, что со мной.
В этот момент я поняла, как сильно хочу прямо сейчас оказаться дома, в родных стенах, в своей комнате. Не видеть и не слышать герцога и даже не думать о нем хоть сколько-то! Последнее, скорее всего, невозможно, потому что с определенного времени этот человек завладел если не всеми моими мыслями, то большей их частью. Но разговоры с матушкой и сестрой за обедом или чаепитием, наполненные степенностью и светскими сплетнями, могли бы меня отвлечь.
— Мэри, я хотел попросить вас взять с собой Серину, — привлек мое внимание герцог.
— А разве вы не планируете представить ее королю? — удивилась я.
— Не сейчас. Сначала я сам должен переговорить с ним после столь долгой разлуки. Ребенок в таком деле будет только помехой.
Не потому ли, что этот ребенок с самого рождения мешает тебе? Волна возмущения не заставила себя ждать, но я ее быстро подавила. Ни к чему было раздувать конфликт на пустом месте. Если до сих пор мне не удалось убедить этого упрямца, что ближе дочери у него нет никого, то сейчас я бы уже не смогла этого сделать. И причина крылась в той пропасти, что пролегла между нами совсем недавно.
— Конечно, сэр, я с удовольствием познакомлю малышку с матушкой и сестрой! — с деланным воодушевлением отозвалась я. — Кроме того, девочке нужно искупаться и отдохнуть как следует.
